Джули Беннет - Голливудская мечта

Ной поднялся, указывая на свою выпирающую ширинку:

— Ты думаешь, раньше этого не происходило? Уверяю тебя, много раз на работе мне приходилось идти в комнату отдыха или в свой кабинет, закрывать дверь и Читать «Геттисбергскую речь», чтобы не думать о тебе.

Келли подняла брови:

— Не может быть! То есть ты признаешь, что уже давно меня хочешь?

— Да, это так.

Келли поправила влажное полотенце.

— Ну… м-м-м… это… Сейчас я не в состоянии думать, Ной. Ты поймал меня в минуту слабости, к тому же я нахожусь под воздействием лекарств. Вот, значит, как женщины оказываются в твоей постели? — пошутила она.

Чувство вины, как ремень, стянуло грудь Ноя. Он повернулся к бельевому шкафу, достал сухое полотенце и сел на край ванны:

— Одевайся, и мы подумаем об ужине.

И, не дав себе снова погрузиться в мысли о прошлом и настоящем, Ной выбежал из ванной как ребенок, который боится привидений. Хотя тем привидением, которое продолжало преследовать его, был он сам. Ведь больше некого было винить в смерти Малинды.

Келли отчаянно пыталась надеть бра, но, похоже, этому не суждено было случиться. Все-таки ее бюстгальтеру необходимы бретельки. Конечно, она не одна из пышногрудых моделей со страниц «Плейбоя», но и плоской, слава богу, назвать ее было сложно. Итак, единственным плюсом этой аварии было их сближение с Ноем. Ванна, поцелуй… Боже милосердный, все ее тело пылало. Но что же, черт возьми, случилось потом? Побледнев, он схватил полотенце и потребовал, чтобы она оделась.

Келли слышала, как Ной в спальне разговаривает по телефону. Он не стал выходить из комнаты, потому что мог ей понадобиться. Она слышала, как он кричит что-то о цене и о том, что не собирается «отдавать даром эту чертову штуку». Видимо, он пытался продать свой дом, и у него это не очень-то получалось. Осторожно надев на себя хлопчатобумажные шорты и рубашку, которую одолжил ей Ной, Келли посмотрела на себя в зеркало. Ее волосы свисали длинными темно-рыжими влажными прядями, лицо было бледным и опухшим. Рубашка была ей настолько велика, что плечевые швы свисали почти до локтей. Дополняли картину ярко-розовые шорты. Да, вряд ли этот наряд способен заслужить награду в номинации «мода и стиль». Понимая, что битва с бюстгальтером проиграна, Келли взяла фиксирующую повязку для руки и вошла в свою спальню. Ной стоял у окна, глядя во двор. Его руки были сжаты в кулаки.

— Все в порядке? — спросила она.

Он повернулся, и на мгновение она увидела боль в потрясающих серых глазах. Ной улыбнулся, пытаясь скрыть свои эмоции.

— Все отлично. Нужна помощь? — спросил он, кивая на фиксирующую повязку.

— Да. Вряд ли у меня получится дотянуться и закрепить ее.

Он подошел к Келли. Ему пришлось отодвинуть ее волосы в сторону, чтобы перекинуть ремешок через шею.

— Прости, — сказала Келли, наклонив голову и убирая волосы, чтобы они ему не мешали. — У меня не получилось собрать их в хвост или расчесать. Боюсь, у меня на голове будет жуткий беспорядок до тех пор, пока я не смогу пользоваться правой рукой.

Ной сделал шаг назад:

— Я могу расчесать тебе волосы, Келли. Наверное, у меня даже получится собрать их в хвост, но не знаю, насколько хорошо это будет выглядеть.

Келли посмотрела на него. Почему-то образ мужчины, расчесывающего волосы женщине, всегда казался ей сексуальным.

— Если тебе не сложно. — Она подошла к своей сумке и вытащила расческу с широкими зубьями. — Используй эту. Они очень спутанные.

Ной жестом указал на кровать и, когда она села, устроился позади нее. Его колени находились по обе стороны от ее бедер, и она попыталась не думать о том, что они оба находятся на кровати, на ней нет бюстгальтера, а буквально несколько минут назад в ванной комнате между ними произошло нечто чрезвычайно интимное.

— Наверное, будет лучше, если ты разделишь их на пряди, — сказала Келли, пытаясь удержать часть волос левой рукой. — Иначе они еще больше запутаются.

— Думаю, я бы и сам догадался, — сказал Ной. — Просто скажи, если я сделаю тебе больно.

Когда Келли причесывалась сама, она делала это рывками, и поэтому ее очень удивило и завело то, с какой осторожностью это делал Ной.

— Я слышала, как ты разговаривал по телефону, — сказала она, пытаясь разрядить сексуальное напряжение. — Я не хотела подслушивать, но мне показалось, что ты расстроен. Не хочешь поговорить об этом?

На секунду его рука замерла в ее волосах.

— Просто я затеял кое-что, но не совсем уверен, что готов к этому.

— Ты продаешь свой дом? — спросила Келли, ведя кончиком пальца вдоль узорчатого рисунка на шелковом одеяле.

— Пытаюсь.

— Ты хотел бы жить где-то в другом месте?

— У меня есть еще один дом на другом конце города. — Ной перешел к следующей пряди. — Я сдавал его в аренду, но сейчас подумываю туда вернуться. Он пустует уже несколько месяцев.

— Почему бы не продать тот дом и не остаться здесь?

Ной откашлялся:

— Ты чувствуешь себя лучше после ванны?

Понятно. Судя по всему, это щекотливая тема.

— Пытаешься сменить тему? — Келли не собиралась влезать в его личностное пространство, но после того, что произошло между ними в ванной, границы между ними несколько стерлись. — Мне кажется, ты расстроен, и я хотела бы помочь.

— Я знаю. Но есть вещи, которые мне неудобно обсуждать с кем бы то ни было.

У него была какая-то тайна, и, откровенно говоря, она не имела права допытываться.

— Так как ты себя чувствуешь? Боль утихла? — снова спросил он.

— Не совсем. Но я чувствую себя намного спокойнее.

— Это хорошо. — Ной встал с кровати. — Где резинка?

Келли указала на небольшой чемоданчик:

— Там, на самом верху.

Он раскрыл чемоданчик и улыбнулся.

— Ты любишь читать? — В его руках был детективный роман.

— Обожаю, — сказала она.

— Нет лучшего способа убежать от своих проблем, читая о чужих, — засмеялся Ной. — Жаль, что это невозможно в реальной жизни.

Она хотела задать ему еще один вопрос, но поняла, что снова лезет не в свое дело, и промолчала.

— Как бы ты хотела, чтобы я их завязал? — спросил он.

Взглянув через плечо, Келли рассмеялась:

— Ты серьезно? Я счастлива, что ты их хотя бы расчесал и они не будут выглядеть как гнездо.

Ной собрал ее волосы на затылке и стянул их резинкой.

— Думаю, мы остановимся на классическом варианте. Возможно, после трех недель тренировок я научусь делать французскую ракушку.

— Ты знаешь, что такое французская ракушка? — спросила она удивленно.

— Только полные идиоты не знают, что такое французская ракушка, — пошутил Ной. — Но то, что я знаю название, не означает, что я умею ее делать. Хотя, возможно, в ближайшее время я овладею мастерством парикмахера.