Лаура Резник - Секрет успеха

Вокруг тут же собралась толпа зевак. Чанс был очарователен — добрый открытый взгляд, дружелюбная улыбка, грациозные движения. Его шарм завораживал публику, заставляя хохотать над остроумными комментариями, восхищаться необыкновенной ловкостью движений и мальчишеским задором. Он объявил, что кольцо Селин сейчас исчезнет прямо в воздухе, чем вызвал заметное беспокойство мистера Уилсона.

Чанс спросил, может ли кто-нибудь одолжить на время свой шарф или носовой платок, чтобы заставить исчезнуть кольцо. Вскоре драгоценности стали исчезать и появляться в совершенно неожиданных местах. Шелковый шейный платок Эмброуза Кеттеринга появился в кармане у дородной пожилой женщины, приведя ее в крайнее смущение и вызвав смех толпы. Исчезали разные другие вещи, в том числе золотой портсигар Уилсона и собственные часы Чанса. Эффект усиливался еще и тем, как бесподобно он разыгрывал удивление, когда некий предмет появлялся там, где он его якобы не ждал.

Отыскав подходящий платок, Чанс попросил Элли снять с волос ленту и положил ее на небольшой поднос, оставленный на столе официантом, а поверх нее — кольцо. Все это было накрыто большим платком. После двух неудачных попыток заставить кольцо исчезнуть Чанс, скорчив недовольную гримасу, объяснил публике, что перепутал магическое слово. После третьей попытки кольцо продолжало оставаться на ленте, но теперь — силой магического заклинания — ленточка оказалась продетой через него, хотя все убедились, что Чанс не дотрагивался ни до одного из предметов.

— Не люблю расстраивать своих зрителей, — печально сказал Чанс. — Может, кто-то из вас поможет мне заставить исчезнуть это кольцо?

Никто не отозвался, и он заявил, что первым делом попробует снять кольцо с ленты. Чанс пригласил на помощь Элли. Она взялась за один конец ленты, он — за другой. Кольцо после нескольких попыток совершенно непонятным образом оказалось лежащим на прежнем месте.

Наконец он сделал так, что оно исчезло. Хельмут Уилсон грозно потребовал вернуть драгоценность, и это вызвало новый приступ смеха публики.

— А разве я обещал вернуть его? — с беззаботным видом произнес Чанс.

— Оно было застраховано, дорогой? — забеспокоилась Селин среди всеобщего хохота.

— Возвращать драгоценности немного труднее, чем прятать, — объяснил Чанс. — Я не слишком опытен в этом деле.

Уилсон прекрасно исполнял роль очень серьезного человека, переживающего за пропажу драгоценной вещи, — Элли наблюдала, как натурально он морщился, когда Чанс вместо кольца доставал то яйцо, то чулок, то подвязку.

— Ничего не поделаешь, — невесело заключил он, передавая «находки» своей помощнице. — Кстати, официант, не найдется ли у вас чего-нибудь, чтобы я мог промочить горло?

— Да, конечно, сэр.

Официант протянул бокал на длинной ножке, наполненный белым вином. Чанс сделал несколько глотков и затем закрыл бокал носовым платком. После нескольких загадочных жестов он передал бокал миссис Уилсон. Кольцо оказалось внутри ножки. Пришлось разбить бокал, чтобы извлечь его оттуда.

— Ох, извините, что так получилось, — сказал Чанс, будто сам удивлялся фокусу.

Из увеличившейся толпы послышались просьбы показать что-нибудь еще.

— Так, пора мне брать с вас деньги за выступление. — Чанс посмотрел на Элли. — Ну, кто готов выложить один доллар за следующий номер?

Улыбаясь, Элли протянула ему бумажку. Чанс сложил ее в несколько раз, потом еще, пока наконец она не превратилась в маленький толстый квадратик. Потом он развернул ее, и все увидели перед собой сто долларов.

— О! — удивленно воскликнула Элли. — Разреши, я дам тебе еще немного денег!

Однако в этот момент Эмброуз Кеттеринг уже протягивал Чансу сотню, поручив превратить ее в тысячу долларов. Но после повторения тех же операций перед глазами публики появился лишь один доллар.

— Ну и ну! — Чанс изобразил крайнее замешательство. — Извините, но и такое случается.

Когда импровизированный спектакль подошел к концу, он вернул владельцам их деньги: Элли, несмотря на ее протесты, — доллар, а недовольному Кеттерингу — его сто. Уилсон был в восторге от увиденного и предложил Чансу и Элли присоединиться к нему и проследовать в святая святых отеля — покои хозяина.

Номер Уилсона был столь же несуразен, огромен и безвкусен, как и весь отель. К разочарованию Элли, на столе не было никакой еды, только напитки. У нее снова засосало под ложечкой. Дети Уилсонов находились тут же, хотя слово «дети» вряд ли подходило к этим подросткам. У Хельмута и Селин не было общих детей, а лишь дети от предыдущих браков. Четверо молодых людей — три девочки и парень — были скорее всего школьниками или студентами. Одного взгляда на юношу было достаточно, чтобы понять, что он употребляет наркотики. Девушки и вовсе казались слабоумными. «При таком сказочном богатстве, — подумала Элли, — дети часто вырастают безвольными и подверженными порокам».

— Да, это тяжелая работа, — отвечал Чанс на вопрос миссис Уилсон, когда Элли, попросив что-нибудь перекусить, присоединилась к их разговору. — Я насчитал бы не больше сотни парней, которые сделали магию своей основной профессией. Я — один из счастливчиков.

— Это дорогой бизнес, не правда ли? — поинтересовался Уилсон. — Я имею в виду выступления иллюзиониста.

— Очень. — Чанс смутился. — И на решение финансовых вопросов уходит масса времени. Правда, наши шоу не требуют дорогих костюмов, что позволяет сэкономить немного денег. — Он глотнул из бокала. — Приходится заказывать специальное оборудование, снимать помещения для репетиций, арендовать автобусы и грузовые платформы, покупать авиабилеты, вести переговоры. Потом, есть разные дизайнеры и техники, инженеры по оборудованию, по монтажу, дрессировщики животных, менеджеры компаний и прочее. — Чанс грустно улыбнулся. — Короче, нелегка дорога от площади Жирарделли.

— Кто вас финансирует, если не секрет? — спросил Уилсон.

— Мои шоу обычно дают неплохие сборы, — сказал Чанс неопределенно и поспешил сменить тему разговора.

Среди немногих особо приближенных к Уилсону гостей Элли вдруг заметила араба, с которым столкнулась накануне вечером. Сопровождаемый теми же женщинами с закрытыми лицами, он решил присоединиться к компании Уилсонов. Селин заметила араба, сказала ему несколько слов по-французски и повернулась к Чансу и Элли.

— Это шейх Несиб-аль-Дейлан, — представила она. — Он говорит, что рад видеть вас.

— Привет. — Чанс поспешил отвести глаза от колючего взгляда шейха.

— Привет, — сказала Элли, заметив, с какой хищностью его глаза ощупывают ее фигуру. — Мы, кажется, встречались прошлым вечером.

Реакции не последовало. Шейх лишь повернулся к Чансу: