Tanza Liz - Белая пантера

Еще несколько грубых толчков, но уже после пика, достигшего Алекс, и Эмма вытаскивает свою руку. Несколько секунд, так и продолжая наваливаться на Митчел, Эмма восстанавливала свое сбитое дыхание. Но понимая, что Реджине необходим воздух после такого головокружительного оргазма, она медленно сползла с нее вниз, при этом целуя грудь, живот, бедра. А уже потом поднялась на ноги и, достав сигареты, посмотрела сверху вниз на брюнетку. Она лежала с закрытыми глазами и до сих пор содрогалась. Шея, плечи, грудь были багровыми от укусов. Губа искусана до крови, а лицо выражало спокойствие и отчего-то Эмме показалось полную отдаленность, но в тоже время и удовлетворенность произошедшим. Эмма усмехнулась только ей известным мыслям и, закурив, села на газон, чуть дальше ног Митчел и глубоко затянулась.

Картина по своей сути была отвратительная. Обнаженная Алекс лежала на газоне, ее тело было истерзанно Эммой, но в теле присутствовала приятная истома. И сейчас был самый лучший секс в жизни Алекс. Любимая хоть и была неудержима и груба, она отдала и выплеснула все свои чувства, доказывая с каждым укусом, толчком свою собственность, на которую никому не позволит претендовать. Митчел села и, обняв свои колени, посмотрела на Эмму.

Но Эмма не смотрела на Миллс. Она просто сидела и выпускала колечки дыма, смотря прямо перед собой и в тоже время в никуда. Она совсем не понимала сейчас свои чувства. Когда она встала и увидела, что она сделала с Митчел, она усмехнулась, понимая, что это все был тот самый приступ ярости, про который Свон и говорила совсем недавно Реджине. Но Эмма не могла себя контролировать, да и сейчас сидя на траве и куря, она не может сказать, что жалеет. Ей понравилось. Она чувствовала свою власть над этой женщиной. Силу, уверенность, что она ее и больше ничья. А это уже само по себе чувство, которое невозможно просто так выкинуть из головы.

Алекс сидела и смотрела на Эмму, ей было безумно хорошо несколько минут назад. Но сейчас накатила такая грусть и тоска от того, что Свон так холодна сейчас. Что не смотрит на нее. Что не хочет обнять и прижать к себе. Сердце оборвалось от одной маленькой мысли, что это конец. Алекс поднялась, и ничего не говоря, пошла к своей одежде. Но увидела полотенце, лежавшее на лежаке, обернулась в него, чтобы скрыть свое тело.

Как только Реджина поднялась, вместе с ней поднялись и серые глаза. Эмма хоть и молчала, но наблюдала за каждым действием Реджины. За грустным выражением лица, за тем как почти незаметно, но для Эммы, очевидно, трясутся руки, беря полотенце и укутываясь в него. Она пыталась найти взгляд Миллс, но та на нее уже не смотрела, хотя наверняка чувствовала пристальный стальной взгляд на себе.

– Уходи, ты же хочешь сейчас уйти, – сказала Алекс и, закрыв глаза, замерла на месте.

– Нет, не хочу, – совсем тихо сказала Эмма, но не сдвинулась ни на миллиметр.

Пусть она теперь не ее Реджина, а Алекс. Она такая же ранимая, такая же добрая, милая, невинная. Такая же любимая и пусть теперь Алекс. Главное, что Эмма никогда ее не отпустит и сама никогда не покинет.

– Иди ко мне, – после долгих, казалось бы совсем бесконечных пары минут, уверенно сказала Эмма, так и продолжая смотреть на не шевелящуюся Митчел.

Реджина развернулась и посмотрела на пронизывающий ее серый взгляд. Вновь кинув свою одежду на стул, Миллс в полотенце пошла к Эмме. Увидев, что Реджина идет, Эмма подняла правую руку, показывая, чтобы та тоже присела на газон и крепко обняла ее. Брюнетка подсела рядом и обвила руками талию Свон, уткнувшись носом в ее плечо.

– Я боюсь, что потеряю тебя.

Эмма крепко обняла Алекс, настолько крепко, насколько это вообще возможно, чтобы дать понять, что она рядом, что она никогда не уйдет.

– Маленькая моя, – прошептала Свон, – я не уйду. Я никогда не брошу тебя и не предам, – на последнем слове Эмма вздохнула, – пусть ты выбрала Алекс Митчел. Значит, я полюблю… Нет, не так… – сразу исправила себя Свон, – я люблю Алекс и всегда буду любить.

– Эмма, я выбрала Алекс из-за тебя. Тебе нужно было выпустить то накопившиеся, что было в тебе. Кем бы я ни была, Алекс или Реджина, я буду любить тебя и Анджи всю свою жизнь и сделаю для вас все, что только вы пожелаете.

– Дурочка, – улыбнулась по-доброму Свон и приподняла лицо Реджины, так чтобы она смотрела ей в глаза, – у тебя всегда будет выбор. Пусть Алекс, пусть Реджина, но выбирать будешь ты. Единственное, что подвластно мне – так это то, что ты всегда будешь моей. Я никому тебя не отдам. Ты моя, Миллс-Митчел, только моя, – уверенно сказала Свон.

Миллс улыбнулась, из глаз покатились слезы.

– Свон, вот, что ты со мной делаешь? Глава одного из крупнейших наркокартелей, сама Черная Королева, сидит и плачет. И это только потому что безумно любит одного детектива Чикагской полиции.

– Главное чтобы это были слезы радости, а на все остальное наплевать, – кинула уверенно Эмма и, приподняв руку, аккуратно смахнула скатывающуюся слезинку с любимого лица.

– Пойдем в спальню, – посмотрев в глаза, попросила Миллс, – это был очень трудный день.

– Пойдем, – ответила сразу Эмма и, встав, помогла встать Алекс.

Алекс и Эмма спали в одной кровати. После прошедшего дня и не менее эмоционального вечера они очень быстро заснули в объятиях друг друга.

Утро подкралось незаметно, и в комнату очень тихо пробралась Анджелика. Увидев маму обнимающую Эмму, она подошла к кровати со стороны Свон.

– Плосыпайся, – теребя Эмму за руку, говорила малышка.

Эмма спросонья и не поняла, кто ее будит, но почувствовав маленькие ручки и голосок, она открыла глаза.

– Малыш? – удивилась Свон.

– Вставай, я иглать хочу, – продолжала теребить Эмму Анджелика.

– Иглать? – засмеялась очень тихо Свон и, посмотрев себе за спину, аккуратно вылезла из объятий Реджины, стараясь ее не разбудить. Встав с кровати под пристальным маленьким карим взглядом, она быстро накинула на себя лежащий рядом халат Миллс и подняла малышку на руки, прошептав, – давай не будем будить маму? – улыбнулась Свон и пошла на выход из комнаты.

– Давай, – с улыбкой сказала малышка, – пошли во двол.

– Конечно, – улыбнулась Эмма и пошла по направлению двора, неся малышку на руках.

– Стой! – грозно сказала Анджи.

– Что такое? – тут же остановилась Эмма.

– Надо взять иглушки, – показывая на комнату, сказала Анджелика, – и полотенце.

– Точно, – воскликнула Эмма, – как я сама не догадалась? – улыбнулась Эмма и пошла в комнату, куда и показывала Анджи.

Анджелика набрала кучу игрушек в специальную корзину и, отдав их Эмме, схватила большое махровое полотенце.

– Я готова. Пошли.

– Полотенце сама понесешь? Может, давай я? – предложила Эмма так и, продолжая улыбаться.