Кенди Шеперд - Наш маленький рай

– Крепкое здоровье – это очень важно. Уж кому это знать, как не мне, – сказал он.

– Твое колено. Я как раз собиралась про него спросить. Как оно?

– Пока ничего. Я вернулся к тренировкам. Надеюсь, оно и дальше не подведет. Мне еще столько нужно добиться.

– А как твой отец? – спросила Зоя и тут же немного нервно рассмеялась. – Думаю, вряд ли что-то в его самочувствии изменилось с сегодняшнего утра. Извини. Это был глупый вопрос.

– Вовсе нет. Отец час от часу становится все ворчливее. Он терпеть не может бездействие.

– Это от него ты унаследовал свой интерес к футболу?

Они разговаривают о его отце? Вовсе не так Митч представлял себе ужин с сексуальной, страстной Зоей. Но если эта тема ей интересна, то можно поговорить заодно и про деда.

– Отцу нравилось погонять мяч. Но все-таки именно дед привил мне любовь к футболу. – Митч улыбнулся. – Дедушка был англичанином и сердился, когда я называл футбол на австралийский манер – «соккер».

Зоя, внимательно слушая, склонила голову набок, и ее длинные серьги закачались. Митчу захотелось протянуть руку и остановить их. Но как отнесется к этому Зоя? У нее по-прежнему на лбу словно написано: «Руки прочь».

Стало ясно, что этот вечер вовсе не обязательно закончится так, как планировал Митч. После окон чания ужина, возможно, последует вежливая отставка и прохладный поцелуй в щеку – подобный тому, который Митч получил от Зои сегодня утром. К такой реакции от женщин он не привык, и она ставила его в тупик.

– А я и не знала, что твои предки родом из Англии, – сказала Зоя.

– Мой отец там родился и вырос. Когда ему исполнилось двадцать, он отправился на год в Австралию, «чтобы отдохнуть от учебы», как сейчас выра жаются. Там он встретил мою мать и остался в этой стране. Когда мне было восемь, мы прожили целый год в Лондоне, рядом с моими дедушкой и бабушкой. Тогда-то мой дед и увлек меня футболом. Он брал меня с собой на все матчи, записал в местную футбольную команду. В молодости он и сам играл за сборную Лондона. Дед бредил футболом.

– Должно быть, он сейчас очень тобой гордится.

– Уж точно не тем, что я играю за испанскую команду. Его это страшно злит.

– А почему ты не играешь за английскую команду?

– Играл. Но испанский футбольный клуб меня купил.

– Купил тебя?! Как товар?

– Полагаю, можно сказать и так.

– Я так мало знаю об этом виде спорта, – улыбнулась Зоя. – И знала бы еще меньше, если бы мой старый школьный друг не стал звездой футбола.

«Старый школьный друг»?! Митчу хотелось быть для Зои куда больше, чем другом. Он не мог забыть, какой страстной, игривой, чувственной была Зоя на Бали. Разве можно после этого удовлетвориться лишь дружбой? Но, с другой стороны, он ведь не может предложить Зое серьезные отношения.

В этом плане ничего не изменилось за прошедшие два месяца. Митчу нельзя отвлекаться на Зою или любую другую женщину. Он не имеет права себе это позволить.

В прошлом году у него был короткий роман с чересчур темпераментной, на его взгляд, особой. Когда он с ней порвал, та закатывала истерики, устраивала сцены, угрожала, пока Митч не обратился к властям, и ей судебным ордером было запрещено приближаться к нему.

Именно в то время он получил травму колена. Возможно, именно потому, что был так взвинчен из-за той девицы, он и пропустил момент, когда два игрока из команды соперника рванули к нему, намереваясь вывести из игры. Такого больше не случится.

– Почему люди называют футбол «прекрасная игра»? Это звучит так… так романтично, – поинтересовалась Зоя.

Дед часто повторял эту фразу, и теперь именно его словами Митч объяснил Зое:

– Так говорят, потому что эта игра прекрасна своими простыми правилами. Если у тебя есть мяч, в нее можно играть где угодно. В нее играют и дети на заднем дворе или на пыльной улице, и высокооплачиваемые игроки на поле с тщательно подстриженной травой. Эта игра требует ума. Она и командная, и индивидуальная. Говорят, что первым этот спорт назвал «прекрасной игрой» великий бразильский футболист Пеле.

Митч замолчал, почувствовав, что со стороны выглядит так, словно проповедует.

– Не хочу тебя утомлять скучными подробностями.

– Мне вовсе не скучно. Теперь я вижу, как ты любишь этот спорт, и восхищаюсь твоей страстью к нему. Неудивительно, что он у тебя на первом месте в жизни. – Тут Зоя улыбнулась чуть лукаво. – Хотя тебя продают и покупают, словно скаковую лошадь.

Похоже, она и понятия не имеет, какие деньги крутятся вокруг ведущих футбольных клубов. Хотя в Австралии суммы не такие астрономические, как в Европе, где пресса постоянно обсуждает доходы футболистов. Даже сам Митч с тех пор, как начал играть в высшем дивизионе, поражался количеству денег, прибывающих на своем банковском счете.

Радовало, что Зоя, кажется, не интересуется его доходами. В отличие от Лары, которая только и думала о том, как бы ему заработать побольше долларов, евро и фунтов. Митчу было горько осознать в один прекрасный день, что она гораздо больше любила не его самого, а его деньги и внимание прессы к своей персоне.

В конце концов, Лара начала давить на Митча, подталкивая его к женитьбе на ней. Очевидно, ей хотелось быть уверенной, что его богатство от нее не уплывет. Это привело к окончательному разрыву между ними. Митчу пришлось выплатить кругленькую сумму в обмен на обещание Лары прекратить раздавать платные интервью об их бывших отношениях. К чести Лары нужно сказать, она держала свое слово. И уже вскоре после разрыва она начала появляться всюду с другим футболистом, что совсем не удивило Митча.

С тех пор он избегал тех женщин, которых, как ему казалось, интересуют лишь его слава и деньги. А таких хищниц крутилось вокруг немало. Звезды футбола были желанной добычей для неразборчивых в средствах особ.

К столику Митча и Зои подошел официант и спросил, готовы ли они сделать заказ. Митч быстро выбрал рыбу с овощами, приготовленными на пару под соусом из лимонного йогурта. Зоя заказала вегетарианское блюдо из сыра и шпината, так как в последнее время не ела мяса из-за неважного самочувствия.

Разговор стал совсем бессодержательным. Недосказанность между ними – та самая, размером со слона – теперь уже чуть ли не трубила, поднимая хобот и норовя окатить Зою и Митча водой из олимпийского бассейна. Но оба собеседника не желали затрагивать неудобную тему.

Зоя то складывала гармошкой край салфетки, то водила пальцем по ободку бокала с водой, то рассеянно теребила длинную серьгу. Должно быть, она, как и Митч, чувствовала себя неловко.

Не выдержав, он потянулся через стол, накрыл ее ладонь своей, посмотрел в ее глаза долгим взглядом, а потом сказал:

– Хотел бы я знать, о чем ты сейчас думаешь. Потому что мы болтаем о пустяках, а ведь у меня не так много времени.