Барбара Воллес - Наш сказочный роман

– Но раз он так настойчиво хочет поговорить с тобой… Мало того, что послал сообщение, так еще и сам пришел. Видно, что-то важное.

Стюарт покачал головой.

– Мне уже известно, что он хочет мне сообщить, и в этом нет никакой срочности.

– О’кей. Тебе лучше знать.

– Вот именно.

Кабинет Стюарта был его отражением – элегантный, с красивой мебелью.

Она стояла посередине комнаты, а он, закрыв дверь, повернулся к ней с озорной улыбкой.

– Мы собираемся есть? – спросила она.

– Конечно. – Он взял ее за руку и подвел к роскошному кожаному креслу, возвышавшемуся за письменным столом. – Но на первом месте другое. Я ведь, кажется, что-то говорил об обольщении.

– Я точно помню: ты сказал, что это произойдет после еды.

– Предъяви мне иск. Я соврал.

Она не успела превратить это в шутку, как он обхватил ее за талию, и она оказалась у него на коленях.

Можно только дивиться на его прыть. Поцелуи Стюарта, то страстные, то нежные, завораживали ее, как и в первый раз, когда он ее поцеловал.

– Дверь-то я не запер, так что обольстить по-настоящему не удастся. Придется с этим подождать до дома.

– Но там будет твоя тетя.

– Она периодически спит. И если я правильно понял, рекомендовано устроить ей спальню на первом этаже, а это означает, что мы можем не опасаться, что будет слышен шум. – Он спустил у нее с плеча блузку и прижался губами к голой коже.

О боже. Ей будет не хватать этого, когда он уедет. Пейшенс положила руки ему на плечи и осторожно отодвинула от себя.

– Я думала, что нам нужно поговорить, как лучше устроить Ану в доме, – сказала Пейшенс, на что Стюарт застонал, но спорить не стал.

– Компания медтехники доставила сегодня утром кровать, – продолжала Пейшенс. – Ана не возражает против перестановки. – Они со Стюартом уже обсудили и решили, что на несколько недель комнаты Аны будут на первом этаже. Доктор О’Хара беспокоился насчет лестниц, а Стюарта и Пейшенс волновал еще и Найджел, о которого Ана могла опять споткнуться.

– Ана не в восторге, но доктор О’Хара, кажется, убедил ее, что это необходимая мера. Я сказал ей, что ты перенесешь большую часть ее вещей вниз, а спальню устроишь в передней гостиной. Постельное белье и ночной столик уже внизу. А когда я уходил, Найджел занял место на кровати. – Кот свернулся клубочком посередине матраса на том же месте, какое привык занимать. – Рядом с Найджелом она почувствует себя уютнее. Да, раз уж заговорили про Найджела… Тебе удалось поговорить с сестрой?

– Нет. Утром я получила от нее сообщение, что она хочет поговорить по скайпу, но соединиться не получилось, и я не знаю, смогла ли она посмотреть картину.

– Посмотрела. У меня от нее имейл – получил как раз перед твоим приходом.

– Получил? А почему мне не сказал?

Вместо ответа, его указательный палец заскользил у нее по руке.

– Она что-нибудь узнала? – Пейшенс старалась не обращать внимания на мурашки, пробежавшие по коже.

Стюарт расплылся в улыбке.

– Похоже, что мы были правы. Дилер скупил все картины Найджела сразу после его смерти – подозреваю, что это был тот человек, которого нанял дедушка Теодор, – но оказалось, что Найджел успел продать, по крайней мере, две свои работы. Сестра Найджела дала Пайпер имя владельца галереи, который был посредником при этой сделке. Пайпер и ее босс собираются завтра поговорить с ним.

– Здорово! Но подожди… Ты сказал, что ей помогает ее босс? – удивилась Пейшенс. Судя по словам сестренки, она почти с ним не общалась.

– Возможно, он помогал ей переводить.

Тогда понятно – французский у Пайпер оставляет желать лучшего.

– Скрестим пальцы на удачу, чтобы у владельца галереи сохранились записи.

– Пальцы рук, ног, – сказал Стюарт. – Я очень хочу, чтобы у Аны оказалась эта картина.

– И я тоже, – подхватила Пейшенс. Особенно если при этом она будет видеть улыбку Стюарта. Да она сделает все, лишь бы видеть его улыбку.

Стюарт не проводил за ланчем по два часа. Ну если только не совмещал ланч с деловой встречей. Но рядом с Пейшенс время пролетело незаметно.

«Приятель, а ты втюрился, не так ли?»

В первый раз он позволил себе услышать свое подсознание. Да, он увяз, но, к его изумлению, эта мысль его не отпугнула. А с чего ему пугаться? Пейшенс не Глория. Пейшенс не претендует на то, чтобы быть кем-то еще или говорить то, что он хотел услышать. Она вполне довольна просто быть с ним, с таким, какой он есть: человеком, который носит массивные очки и рассуждает о долготе дня. Даже когда он был одурманен – кажется, такое старомодное слово употребила тетя – страстью к Глории, душа у него не пела, а вот с Пейшенс поет. Итак, его не огорчает то, что он, вероятно, влюбился. Наоборот, он с удовольствием представляет, как влюбляется все сильнее.

Кто-то кашлянул. Стюарт взглянул на дверь, и внутри все сжалось.

– Привет, Боб. Входите.

Очень высокий и очень энергичный на вид юрист вошел в кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Ясно – для конфиденциальности. Стюарт поморщился.

– Детектив нашел нужную вам информацию, – сказал Боб, помахивая тонким коричневым конвертом. – Знаю, что это заняло больше времени, чем предполагалось, но у нас было два серьезных дела, а поскольку это – личное и вы…

– Я же послал вам сообщение, чтобы вы прекратили расследование.

– Вы… разве… – Боб побледнел. Он был честолюбив и болезненно переносил ошибки. – Я не видел никакого сообщения.

– Я послал две недели назад. – В субботу сразу после благотворительного приема. Стюарт точно помнил, как набрал сообщение на компьютере, прежде чем лечь спать. Как раз в этот момент на стол прыгнул Найджел, требуя внимания.

Неужели он забыл нажать клавишу «отправить»?

Стюарт удрученно провел рукой по лицу, а Боб расценил это как неудовольствие.

– Простите. Наверное, сообщение каким-то образом пропало… Я… – Он вручил Стюарту конверт. – Вы уверены, что вам не нужна эта информация? Я бы сказал, что там много интересного.

– Вы прочитали?

Боб снова побледнел.

– Ну, только чтобы убедиться, что отчет полный. Я не собирался проявлять любопытство.

Черта с два не собирался. Стюарт взглядом показал Бобу свое недовольство и произнес:

– Не важно. Я уже знаю все, что детектив мог выяснить.

– Все? – спросил Боб. – Даже криминальную часть?

Криминальную? Стюарт с такой силой сжал подлокотники кресла, что дерево едва не треснуло. Ему стоило огромного труда сохранить равнодушный вид.

– Да, даже это.

– О’кей. Тогда пойду заканчивать резюме для Гринвуда.

– Конечно, – ответил Стюарт.

Компаньон кивнул и быстро вышел. Стюарт остался один, глядя на конверт.

Это должно быть ошибкой. Пейшенс рассказала ему все, ведь так? И он ей доверял.