Фиона Бранд - Последняя ночь холостяка

– И еще одно: попроси Тарика проверить аэропорты – на случай, если Сара покинула страну.

Едва Гейб закончил разговор, как сменился сигнал светофора. Он тронул машину с места. Может, он зря нервничает? Вполне возможно, Сара уехала куда-нибудь на несколько дней, хотя это не объясняет, почему она молчит. Где бы она ни находилась, мобильный телефон должен был быть с ней, верно? Но что это означает? Что она не хочет с ним разговаривать?

Гейб нахмурился. Обычно Сара была рада поболтать. Если она перестала с ним общаться, значит, что-то случилось. Он сильнее сжал руль. Может, это как-то связано с Надией?

Если так, если Сара решила замкнуться – а к такому методу часто прибегала Жасмин, – это должно настроить его против отношений с ней. Однако ее молчание оказало на Гейба совершенно противоположный эффект.

Гейб нажал на тормоз, пропуская грузовик и размышляя, могла ли Сара решить, что он ей вообще не нужен? Добираясь до дворца и все еще ощущая неприятный осадок от разговора с Джеральдом Фортьером, он вдруг понял, чего ждет от будущего.

Он сделал ошибку, оставив Сару одну на столь продолжительный срок. Больше эту ошибку он не повторит. Теперь, когда помолвка с Фортьер разорвана, он будет настаивать на том, чтобы они немедленно обручились.

Гейб был почти у дворца, когда позвонил Хавьер и сообщил, что Сара этим утром прилетела в Захир.

Гейб испытал удовлетворение. Сара не сбежала, она здесь, на его острове. И причина этого только одна: она приехала к нему.

Он был абсолютно уверен, что она его любит. Ничто другое не объясняло, почему она вообще позволила ему заняться с ней любовью в ту первую ночь, а затем охотно приняла его, хотя он уехал, даже не попрощавшись.

Мысль о том, что Сара испытывает к нему настолько глубокие чувства, что сама прилетела в Захир, должна была бы вызвать у него тревогу, но вместо этого Гейб ощутил огромное облегчение. Да, он боялся повторения любви Жасмин, которая не могла шагу ступить без него, но ведь его чувства к Саре были иными. Желание придать законность их отношениям стало еще сильнее. Только в этот момент Гейб сообразил, что Хавьер продолжает говорить.

– Да, кстати, Саутвелл также в Захире, но они приехали не вместе и остановились в разных отелях.

Гейб раздраженно нахмурился, развернул машину и направился к отелю. Перед пешеходным переходом он притормозил, и его взгляд упал на женщину в белом платье с темными волосами, собранными в аккуратный узел, в котором виднелось несколько прядей карамельного цвета. Он не видел ее лицо, но что-то в плавной походке женщины напомнило ему о грозовой ночи в Веллингтоне.

Поток машин пополз как улитка, женщина в белом остановилась перед входом на рынок. Поправив ремешок сумки, она взглянула на часы. Сердце Гейба заколотилось о ребра. Он узнает эти высокие скулы, слегка раскосый разрез глаз и прямой тонкий нос где угодно. Сара!

Возможности припарковаться на оживленной улице у него не было, поэтому Гейб свернул в узкий переулок. Там не было парковки для покупателей, только места для продавцов, однако он остановил машину позади ювелирного магазинчика.

Когда Гейб закрывал машину, к нему приблизился охранник. Мрачное выражение слетело с его лица, как только он заметил головной убор Гейба. Через несколько секунд рядом с охранником уже стоял владелец магазинчика, заверяя, что Гейб может оставить машину на любой срок. После этого он предложил ему купить бриллиантовые серьги для невесты, которые, конечно, приведут ее в восторг.

Гейб заверил ювелира, что, если ему понадобятся бриллианты, он обязательно будет иметь его в виду.

Но прежде ему понадобится кольцо. Это станет подтверждением их помолвки и даст понять всем, что Сара принадлежит ему. Гейб задумался, какие бриллианты могут понравиться Саре. Такой вопрос его еще никогда не занимал. Жасмин настояла на том, что кольцо она выберет сама, а то, что нравилось Надии, он не знал; кольцо, которое она получила, выбрал Хасим. Но Гейб инстинктивно угадал вкусы Сары: свежие цветы и ароматные блюда, яркая детская одежда… Одежда его детей…

Гейб шагал по рынку в толпе покупателей, среди которых было много европейцев, привлеченных сюда рекламной кампанией, которую организовал молодой и энергичный министр туризма. Выпускник Гарварда, с которым Гейб учился вместе, Фарук Малик был твердо намерен преподнести Захир как остров, окруженный романтическим, с оттенком мистики, ореолом.

Фарук сделал все, чтобы привлечь внимание к загадочному исчезновению остатков приданого Камиллы и к роману первого шейха Кадина. Он даже добавил несколько штрихов к истории, утверждая, например, что свадьба состоялась в полнолуние, а жених с невестой обменялись клятвами в полночь.

Среди разноцветья красок Гейб заметил белое пятно. Он направился к магазинчику, торгующему шелком, в который зашла Сара.

У прилавка толпились японские туристы. Когда Гейб вошел в магазин, Сара, приложившая к себе отрез красного шелка, полуобернулась. Гейб замер. На фоне чувственного цвета кожа Сары словно блестела, а глаза казались темнее и экзотичнее.

Красный – ее цвет.

Взгляд Сары рассеянно скользнул по нему и вдруг остановился.

– Ты?!

Огонь, полыхнувший в ее глазах, вернул Гейба к разговору в джипе, когда Сара обнаружила, что он обручился с Надией сразу после того, как они занимались любовью. Она разозлилась, но… затем она его поцеловала.

Гейб ощутил чисто мужское удовлетворение. Если бы Саре было все равно, это его встревожило бы, но ей явно было не все равно. Она была в ярости, глаза ее сверкали, сообщая ему, что во всем виноват он. Если она читала статьи о том, что он проводит время с Надией, ее ярость понятна.

Гейб успокоился, словно они вернулись к не доведенному до конца разговору. Он понял, как сильно ему недоставало звонков и той невидимой связи, которая существовала между ними. Удивительно, но разделявшее их расстояние не ослабило его чувства.

– Сара! Какой сюрприз! Ты в Захире.

Головной убор Гейба невольно привлек внимание Сары и помешал ей сразу узнать его. Она разжала руки, и красная ткань скользнула в корзину, полную разноцветного шелка. От низкого голоса Гейба она задрожала, но решительно запретила себе поддаваться его чарам. Нет уж, на те же грабли она не наступит.

Сара холодно улыбнулась:

– Мне ненавистна мысль о том, что ты пропустишь свою свадьбу.

В темном костюме, со щетиной на подбородке, словно у него не было времени побриться, с поблескивающими янтарными глазами Гейб выглядел экзотично.

Ее гнев и боль оттого, что он не отменил свадьбу и провел последние недели с Надией, немного утихли, когда Сара осознала, насколько неуместно Гейб выглядит в магазине, торгующем шелком. То, что он здесь находится, могло означать только одно: Гейб ее увидел и последовал за ней. Но Сара не позволила себе обрадоваться. Гейб предал и ее, и их ребенка и, судя по всему, неплохо развлекался вдали от них.