Барбара Ханней - Удивительный подарок

Зак попросил водителя остановиться у отеля, чтобы оставить багаж. Хлоя бегло разглядела вестибюль с огромными стеклянными дверями, растениями в тяжелых вазонах и гигантскими зеркалами в золотых рамах на белом мраморном полу.

– Сейчас нам лучше поехать в полицию, – сказал Зак, когда вернулся.

– Да. – Хлоя посмотрела координаты сержанта Дейвиса, назвала шоферу адрес, и они снова двинулись в путь.

Через три квартала такси остановилось на светофоре, и Хлоя увидела троих солдат. Высокие, широкоплечие парни болтали в ожидании, когда смогут перейти улицу. Одного взгляда на их камуфляжную форму и береты оказалось достаточно, чтобы она вспомнила Сэма.

Вот так всегда. Несмотря на то что прошло уже три года. Малейший повод, и отчаянная черная тоска наваливалась вновь.

Нет, не сейчас. Сейчас я не могу о нем думать.

Однако именно сейчас, когда она оказалась на другом конце света в компании красавца босса, болезненное воспоминание очень своевременно напомнило о том, какую сердечную боль может таить в себе любовь. Хлоя понимала, что должна быть очень осторожной. Какое счастье, что она научилась видеть в Заке только босса, стала экспертом в умении держать в узде свои чувства.

Сержант Дейвис был очень внимателен. Провел их в свой кабинет и сообщил, что смерть Лив, без сомнения, стала следствием несчастного случая, поэтому нет никакой необходимости привлекать коронера.

– Молодой человек, который вез вашу сестру в больницу, определенно ни при чем. Он просто сосед, добрый самаритянин, и тоже пострадал, но скоро поправится. Насколько мне известно, у него серьезный перелом ноги.

Зак сидел как каменный.

– Мы выдвинем серьезные обвинения против человека, который вел другую машину.

– Он был пьян?

В ответ последовал короткий утвердительный кивок. Зак, вздохнув, закрыл глаза.

Уже на улице Хлоя подумала, не стоит ли предложить ему кофе. Наверняка поддержка в виде небольшой порции кофеина не помешала бы. Правда, он может отказаться, без промедления продолжив свою скорбную миссию.

Так и случилось. Он остановил другое такси, и они направились в Королевский лондонский госпиталь.

Зак настоял на том, что должен увидеть сестру. Хлоя сомневалась в правильности его решения. Ее опасения отчасти подтвердились, когда Зак вернулся белый как полотно, осунувшийся и постаревший лет на десять.

Она не могла подобрать нужных слов, принесла ему воды. Он, даже не поблагодарив ее, пил мелкими глотками, не отрывая от пола глаз, потускневших от ужаса.

Хлоя почувствовала, что больше не в состоянии этого вынести. Обняла его за плечи, слегка стиснув.

Зак бросил на нее косой взгляд, полный страдания: казалось, ее сердце вот-вот разорвется. Он кивнул, будто говоря «спасибо».

Какое-то время они сидели рядом, положив пальто на соседний стул, пока перед ними не появилась молоденькая сотрудница госпиталя с ярко-рыжими волосами.

– Мистер Корриган?

Зак медленно поднял на нее взгляд:

– Да?

Глаза девушки раскрылись шире от восхищения – предсказуемая реакция едва ли не каждой женщины, видевшей его.

– Меня зовут Руби Джонс. – Она лучезарно улыбалась, словно не замечая его мрачности. – Я социальный работник, занимаюсь вашим делом.

– Да, я понимаю. – Зак встал. – Вы, наверное, хотите поговорить со мной о ребенке?

– Вот именно. – Руби Джонс снова сверкнула улыбкой, показавшейся Хлое совершенно неуместной. – Если не ошибаюсь, вы хотите увидеть племянницу.

– Увидеть? – Он выглядел ошарашенным.

– Да, она в родильном отделении. Этажом выше.

– Ах да, конечно. – Он повернулся к Хлое. – Вы ведь тоже пойдете со мной, Хлоя?

– Да, если хотите.

– В подобных обстоятельствах мы обычно пускаем только членов семьи.

– Хлоя моя родственница, – более уверенно, властно заявил он.

Хлоя опустила глаза в пол, моля Бога, чтобы не покраснеть. Зак выдал ее за члена семьи. Настоящий шок. Ясно, это вынужденная ложь, но на какое-то мгновение ее расшалившееся воображение допустило безумную мысль.

– Сожалею, но вы указаны как личный помощник.

Зак нетерпеливо тряхнул головой.

– Вы не можете считать, что знаете всех близких родственников этого ребенка. – Решительно взяв Хлою под руку, он скомандовал: – Идем.

Хлоя старалась не смотреть на него, пока социальный работник вела их к лифту.

– Сюда, пожалуйста.

Проходя мимо стеклянных дверей, они мельком видели молодых женщин и детские кроватки. Со всех сторон доносился детский плач. Зак выглядел угрюмо, будто каждая минута пребывания здесь вызывала в нем отвращение.

– Вы когда-нибудь бывали в родильном отделении?

– Нет, конечно. А вы?

– Однажды. Навещала подругу.

Руби остановилась у стеклянной двери и заговорила с медсестрой. Потом повернулась к ним:

– Подождите здесь, мы подвезем ребенка к двери.

Зак кивнул. Вид у него был несчастный. Хлоя поблагодарила.

Когда обе женщины исчезли, у него вырвался тяжелый вздох. Сжав челюсти с видом крайней решимости, он сунул руки в карманы брюк. Хлое снова захотелось прикоснуться к нему, приободрить. В это мгновение дверь открылась, через нее выкатили маленькую каталку.

Она увидела крохотный кулечек под розовым одеяльцем. Из чепчика выглядывала прядка темных волос. Зак невольно охнул:

– О боже!

Каталку подвезли ближе.

– Вот она, полюбуйтесь. – Медсестра – душевная женщина средних лет – ободряюще улыбнулась ему. – Девочка просто маленькая красавица.

Хлоя не смогла удержаться и шагнула ближе. Ребенок и в самом деле просто прелесть. Тихонько посапывал, лежа на спине. Они могли хорошо разглядеть чудесное круглое личико с нежной кожей, крохотным носиком и, по мнению Хлои, похожим на розовый бутон ротиком.

Девочка слегка шевельнулась, из-под одеяльца высунулась крохотная ручка с больничным браслетом с написанным на нем именем Корриган. Будто помахала им.

Зак уставился на ребенка с нескрываемым страхом. К горлу подкатил болезненный ком.

– И как вам племянница, мистер Корриган? – спросила Руби.

– Она такая крошечная.

– Девочка родилась с нормальным весом, – обиделась медсестра, будто он высказал критику в отношении госпиталя. – Как минимум семь фунтов.

– Не хотите подержать ее? – снова вмешалась социальный работник.

– Но она спит, – возразил он с выражением ужаса на лице и повернулся, будто хотел сбежать.

Хлоя, наоборот, чувствовала почти непреодолимое желание взять ребенка на руки и покачать его, словно тщательно подавляемый материнский инстинкт вдруг снова вырвался на свободу.

Медсестра обменялась хмурым взглядом с социальным работником и с тревогой подумала, что этот своего рода тест он должен пройти, прежде чем будет признан годным взять ребенка на свое попечение.