Джеки Браун - Неожиданное возвращение

Лоу поднялся с дивана:

— Готовы ехать, босс?

— Да.

Водитель кивнул:

— Я подгоню машину к главному входу.

Джо тоже встал и достал из кармана сложенный лист бумаги:

— Я позволил себе позвонить в ресторан, мистер Эф, и набросал примерный перечень блюд, наиболее для вас полезных. — Он вручил записку Келлену и добавил: — Я отдал бы предпочтение рыбе. Особенно рекомендую запеченного лосося. Он просто изобилует омегой-три. Только не позволяйте им поливать его соусом.

— Лосось? — Келлен скривил губы, словно взял в рот ломтик лимона. — Джо, мы идем в мясной ресторан.

— Вы же знаете мое отношение к мясу.

— Очень хорошо знаю.

— А разве вы не окрепли и поздоровели, следуя моей диете?

— Не буду отрицать.

Джо кивнул, словно вопрос был разрешен.

— Ни в одном из выбранных мною блюд не содержится глутамат мононатрия, но я для большей верности попросил бы официанта не добавлять его.

— Попросить не добавлять глутамат мононатрия, я понял, — послушным голосом повторил Келлен, но Бриджит ни на секунду ему не поверила. Просто спорить с Джо не имело смысла.

— И не забудьте — картофель печеный, а не жареный. И обратите внимание, чем они заправляют салат, — туда обычно умудряются положить жиры, не говоря уже о натрии. Предлагаю заказать оливковое масло в качестве заправки или уксус.

Келлену до его оптимального веса не хватало еще десяти футов, но Джо категорически настаивал, чтобы он набирал вес исключительно здоровым путем.

— Рыба без соуса. Салат без заправки. Картофель запеченный. Мне уже не терпится приняться за все это, — пробормотал Келлен. Он засунул список Джо себе в карман брюк, но Бриджит не сомневалась, что он полежит там, забытый, в течение всего вечера.

Ресторан «Себастьян» располагался в отреставрированном трехэтажном здании на Броуд-стрит, в историческом районе Чарльстона. Они немного опоздали к зарезервированному времени, но пятидесятидолларовая купюра, перекочевавшая к метрдотелю, быстро уладила проблему. Первые два этажа были открыты для всех посетителей. Третий предназначался только для ВИП-персон. Бриджит ни разу не была в «Себастьяне», ни на каком из его этажей. И это неудивительно — цены в меню были для ее бюджета непозволительно высоки.

Не успели они сесть за столик, как к ним подошел официант в черном жилете с подносом, на котором стояли два хрустальных бокала и бутылка шампанского «Дон Периньон» в серебряном ведерке.

— Разрешите разлить? — спросил он у Келлена.

— Пожалуйста.

Это и есть его стихия, подумала Бриджит. Сама она мало была знакома с подобным образом жизни, к которому Келлен, несомненно, вернется в недалеком будущем. Эта мысль грозила омрачить очарование вечера, и Бриджит поспешно прогнала ее.

— Желаю приятно провести время, — пожелал им официант, перед тем как удалиться.

Когда они остались одни, Келлен сказал:

— Я задумал поразить тебя сегодня. Заказать роскошный ужин и даже, может быть, немного потанцевать.

— Правда? — Последнее было неожиданностью, и приятной, потому что показывало, как далеко он продвинулся.

— Правда. Но вышло так, что поразила меня ты. — Он поднял бокал. — За тебя.

Она чокнулась с ним своим бокалом.

— Я бы сказала, что это удалось нам обоим.

Они успели на последний паром до острова Хадли. Приемник у Лоу был настроен на музыкальную волну, играли джаз. Бриджит, сидя на заднем сиденье рядом с Келленом, уютно прижималась к нему. Мощные фары автомобиля освещали обратный путь к отелю. Выходной вечер закончился.

Джо спал на диване в гостиной, негромко похрапывая, и они на цыпочках прошли мимо него в коридор. Бриджит остановилась в дверях своей спальни.

— Думаю, здесь мы скажем друг другу «до свидания», — улыбнулась она.

Лицо Келлена осталось серьезным.

— Разве это обязательно?

Она надеялась услышать эти слова, потому что самой сказать что-то подобное у нее уже не осталось смелости. Она вложила ладонь в его протянутую руку. Когда они переступили порог, Бриджит подумала, что с этого дня изменится не только место их ночлега.

До конца летнего сезона оставалась всего неделя.

После празднования Дня труда дети вернутся в школы, а взрослые начнут копить выходные дни, чтобы потом использовать их во время детских каникул.

Жизнь на острове затихнет, время замедлится до ноября, когда начнут съезжаться жители северных штатов, стремящиеся переждать холода на теплом юге.

Бриджит радовалась передышке и ждала ее с нетерпением. Она рассчитывала провести свободное время с Келленом и заняться с ним тем, что душа пожелает.

Последние две недели подарили им восхитительные поцелуи украдкой днем и неукротимые порывы страсти ночами. Ее поражала сила собственных эмоций. Она и думать не думала, что увлечется своим работодателем, но случилось именно это. Она безудержно влюбилась. Это пугало ее, но вместе с тем она чувствовала себя счастливой, как никогда прежде. И хотя Келлен этого не говорил, она была уверена, что он чувствует то же самое. Об этом свидетельствовал каждый его взгляд, каждое прикосновение, выражение лица. В моменты их близости соединялись не только тела, но и души.

Бриджит с улыбкой лежала на кровати, которая некогда была ее кроватью, потом перешла к нему и теперь принадлежала им обоим. С того вечера в Чарльстоне они спали на ней вдвоем.

Было только шесть утра, но Келлен уже проснулся и встал. Он сказал, чтобы она подождала его в кровати, и обещал вернуться через несколько минут с сюрпризом.

С тех пор как Бриджит научилась быть непосредственной и раскрепощенной, она полюбила сюрпризы. Особенно те, что преподносил ей Келлен. На днях, проснувшись утром, она обнаружила на тумбочке в вазе букет алых роз на длинных стеблях, добрых две дюжины. Запах от их бархатистых, чуть тронутых увяданием лепестков наполнял всю спальню. Позавчера он пригласил поужинать на остров своих мать и отчима. Бриджит полагала, что этим приглашением он решил наладить отношения, и гордилась тем, что он первым протянул оливковую ветвь примирения. Но гордость сменилась изумлением, когда он стал настаивать, чтобы Бриджит поужинала с ними. Изумление же трансформировалось в эмоцию, вовсе не поддающуюся определению, когда Келлен представил ее не как управляющую отелем, а как свою подругу!

Она улыбнулась, вспоминая, и нетерпеливо окликнула:

— Почему ты так долго?

— Совершенство требует времени.

— Мне не нужно совершенство. Мне нужен только ты один!

С этими словами она протянула руки и задела вазу с розами. Та опрокинулась на пол вместе с цветами, вода выплеснулась на прикроватный ковер и разлилась по полу.

— Фу, черт!