Конни Брокуэй - Лапка-царапка

Но Джим был совершенно серьёзен.

— Наелась? — поинтересовался он, кивнув на её пустую тарелку.

— Да.

— Тогда пошли отсюда.

Они оставили машину у небольшого парка рядом с домом Эди и долго гуляли среди деревьев, освященных мягким вечерним солнцем. Под аккомпанемент сверчков и цикад Джим с Эди увлечённо беседовали, стараясь узнать друг о друге как можно больше. Она рассказала, что любит ездить на работу на велосипеде, а Курран похвастался, что пять раз в неделю по утрам посещает бассейн. Она росла в Сиэтле, он — здесь, в Чикаго. Они обсуждали буквально всё на свете. Джим мог бы наворачивать трехкилометровые круги по дорожкам до самого рассвета, но побоялся, что ещё немного и Эди прямо на ходу свалится без сил.

Поэтому с большой неохотой проводил её до дома и неуверенно замер на пороге, удерживая взгляд и не находя слов. Рядом с ней Джиму хотелось вести себя по-рыцарски, хотя, возможно, это было всего лишь благородное прикрытие для потаённых страхов: боязни отказа, боязни нарушить границы и неуверенности в том, где эти границы проходят. Он переживал, что, если позволит себе лишнее, Эдит больше никогда не согласится пойти с ним на свидание. Он не знал, чего она от него ждёт, но её желания ставил гораздо выше собственных. Сам же он жаждал обнять её и целовать до потери чувств.

— Ну, спасибо за великолепный вечер.

— Не за что.

Она встала вполоборота, чтобы открыть дверь.

— Увидимся завтра? — спросил он.

— Нет, завтра в семь утра я улетаю в Сиэтл, рабочая командировка.

— О, надолго?

— Вернусь в субботу утром.

Эди повернула ключ и отворила дверь. Джим постарался скрыть разочарование. Три дня — это слишком много.

— Хорошо, тогда в выходные мы с Хлоей заглянем в приют?

— Конечно.

Эди повернулась к нему, обхватила его лицо ладонями и страстно приникла губами к его губам. Джим в миг и думать забыл о рыцарстве, границах или страхе. Приподнял её, прижал к себе и внёс в дом, не прерывая поцелуя. Потом захлопнул дверь ногой и слегка наклонил голову, чтобы видеть дорогу. Комната казалась калейдоскопом ярких размытых цветов: невозможно было на чём-то сосредоточиться, пока Эди дразнила его язык своим, запутавшись пальцами в волосах и одновременно прижимаясь к нему прекрасной мягкой грудью.

— Диван? — сумел прорычать Джим, чуть отстранившись.

— Кровать, — хрипло простонала Эди и указала куда-то в сторону. — Кровать.

Он огляделся, заметил открытую дверь и бросился туда, подхватив Эдит на руки. К своей радости, там он обнаружил огромную двуспальную кровать, застеленную мягким шёлковым покрывалом цвета морской волны, а не узкую односпальную лежанку, как можно было бы предположить. Он уронил Эди посреди королевского ложа и сам присоединился к ней, встав коленями по обеим сторонам её бёдер.

Она смяла его рубашку в кулаках, выдернула из штанов и, скользнув пальцами под хлопковую ткань, принялась ласкать твёрдый пресс и грудь. Джим застонал, прикрыв глаза от удовольствия. Лихорадочно пытаясь расстегнуть маленькие пуговки на её блузке — будь они прокляты — он не переставал целовать Эди.

Она приподнялась, выскользнула из блузки и сбросила её на пол. Секундой позже в том же направлении полетел и бюстгальтер. Когда Джим увидел подтянутое тело Эди, её высокую полную грудь, его пронзила дрожь наслаждения, он почувствовал, как его член дёрнулся, болезненно врезаясь в застёжку брюк.

Они чересчур разогнались. Потянув Эди за руки, Курран усадил её, а сам встал напротив и, взъерошив волосы, выдавил:

— По-моему, я слишком увлёкся.

— Отлично, я тоже. Так что не останавливайся, — отрывисто произнесла она, её грудь поднималась и опадала в такт дыханию. Томный голос Эди, вид её полуобнаженного тела едва не повергли Джима на колени.

— Уверена?

Вместо ответа она поднялась и стала неловко расстёгивать молнию на его ширинке. Запустив руку в трусы Джима, Эди освободила его член и, издав то ли шипение, то ли стон, обхватила его ладонью. Джим откинул голову и сжал зубы, стараясь сохранить самообладание. Эди обвила его шею руками и притянула к себе:

— Ещё как уверена.

Дальнейшие уговоры не потребовались. Подцепив Эдит ногой под колени, он аккуратно опрокинул её на покрывало. Она испуганно ойкнула, её округлившиеся глаза потемнели от возбуждения. Одним ласкающим движением он стянул с неё брюки. За ними последовали милые белые трусики из хлопка. Джим за лодыжки подтащил её к краю кровати и, раздвинув колени, встал между ними. Скользнув ладонями по шёлковистым бедрам, обхватил Эди за ягодицы, прижался членом к нежному лону и вошёл в неё. Внутри было тесно, влажно и горячо. Эди отрывисто вздохнула. Джим посмотрел в её широко распахнутые, затуманенные страстью глаза — там отражалось неприкрытое желание и ни тени сомнения.

Джим подался вперёд, накрывая Эди своим телом. Она казалась такой миниатюрной по сравнению с ним, что от переполняющей нежности сдавливало горло. Он качнулся ещё раз и почувствовал, как она подняла колени и сжала его бёдра ногами. А потом выгнулась дугой, позволив ему в полной мере насладиться видом её изящной шеи и великолепной груди. Эди впилась в его плечи ногтями, а он двигался медленными, размеренными…

Она рванула вперёд, вбирая его ещё глубже — и Джим, потеряв голову от страсти, погрузился в неё до самого основания. В ответ Эди повыше подняла ноги, прижимаясь к нему изо всех сил. Задыхаясь, она двигалась с ним в одном ритме, встречая каждый его толчок. Её веки были полуопущены, губы приоткрыты, безупречная кремовая кожа блестела от пота. Строгая, чопорная Эдит Хендельмен на грани оргазма — от этого зрелища Джим едва не кончил.

Но решительно справился с искушением, желая почувствовать, как её лоно сожмёт его на пике удовольствия, увидеть красноречивый румянец, заливающий её тело… Джим наклонился и подарил Эди поцелуй, на который она ответила весьма пылко. Он двигался всё быстрее, сильнее, проникая всё глубже.

Она резко откинула голову и выгнулась всем телом, её рот распахнулся в беззвучном крике, и Джим ощутил, как её внутренние мускулы сдавливают его член, заключая его в сладкие тиски оргазма. На одно бесконечное мгновение они замерли в этой позе, потом у Эди вырвался тихий всхлип, и она обмякла. Дышали оба с трудом.

Спустя несколько мгновений она бросила на него взгляд из-под дрожащих ресниц:

— О… О, это было сногсшибательно.

— Ага.

Лежа под ним, она шевельнулась, и ему страстно захотелось возобновить ритмичные толчки. Брови Эдит удивленно поползли вверх, когда она почувствовала внутри себя его твёрдую плоть.

— Ты не?..

— Нет ещё.

— Ох? Ах! — На лице у Эди расцвела искренняя улыбка, лишенная даже намека на кокетство. — Так мы можем повторить?