Рейчел Бейли - Привычка ссориться

Грэхам небрежно отмахнулся от ее слов:

— Это всего лишь побочный эффект, хотя и не слишком приятный.

Неужели он действительно так думает?

— А вся вылитая на Теда Морроу грязь, это тоже побочный эффект?

— Нет.

Люси вздрогнула. Нет, она, конечно, всегда знала, что Грэхам недолюбливает президента, но это…

— Ты настолько его ненавидишь?

— Понимаешь, — начал Грэхам, глядя куда-то в окно, — все дело в том, что по-настоящему я любил всего лишь дважды. Второй была твоя мать, а первой, еще в колледже, Дарла Сандерс. Тогда мне казалось, что она тоже меня любит, что у нас есть будущее… Но стоило Теду Морроу лишь взглянуть в ее сторону, как она сразу же меня бросила, а этот ублюдок даже не стал на ней жениться.

Люси замерла с открытым ртом, не в силах поверить услышанному.

— Так неужели все действительно сводится только к ссоре тридцатилетней давности?

— В основном все сводится к хорошему выпуску новостей. Люди имеют право знать всю правду о своем президенте.

— А еще люди имеют право на соблюдение своих законных прав, — возразила Люси, упирая руки в бока.

— Люси, ты истинная дочь своей матери. Я горжусь тобой.

Раньше бы от таких слов у Люси сразу потеплело на душе, но сейчас у нее в голове крутилось столько вопросов, а всю ее переполняла такая буря эмоций, что она сжала руками виски, пытаясь хоть немного прийти в себя.

— А Анжелика? Чья она дочь?

Грэхам вздохнул:

— Анжелику вырастила ее мать, но, похоже, она унаследовала мою безжалостность и бескомпромиссность.

Тут в кабинет вошел Хайден, о котором она уже успела совершенно позабыть. Он же все слышал! Люси быстро прокрутила в голове весь разговор, пытаясь понять, не навлекла ли на Грэхама еще большие неприятности.

— Что он здесь делает? — прорычал Грэхам.

— Я пришел с Люси, — невозмутимо ответил Хайден, засовывая руки в карманы.

— Ты действительно его привела?

Она нерешительно взглянула на Хайдена, и тот слегка пожал плечами, а затем кивнул, но Люси все еще молчала, не зная, что сказать, и лишь когда он кивнул второй раз, решилась и повернулась к отчиму.

— Хайден подозревал, что ты вместе с Анжеликой замешан в незаконное прослушивание телефона, а я пыталась убедить его, что ты ни при чем и даже согласилась помогать расследованию, чтобы найти настоящего преступника и очистить твое имя.

— И для этого ты стала подслушивать мои разговоры? — гневно уточнил Грэхам.

Люси невольно вздрогнула. Этот тон… Отчим еще ни разу так с ней не разговаривал.

— Грэхам, — осторожно начала Люси, — но мы же не знали, что ты придешь к Анжелике.

— Вы пришли за ней… — Похоже, он начал понимать.

Хайден кивнул:

— Да.

— Полагаю, ты тоже все слышал? — спросил Грэхам, хотя его слова больше походили на утверждение.

— Слышал.

— И как? Тебе этого хватит, чтобы засадить нас за решетку?

— На тебя хватит, а вот Анжелика так ни в чем и не призналась, но если ты вдруг захочешь смягчить приговор, то можешь посодействовать расследованию.

Грэхам застонал, закрыв лицо ладонью.

— Не могу. Она права, я был ей никудышным отцом, но хотя бы сейчас я исполню свой долг и буду защищать ее до конца.

— Ее все равно не спасти, — возразил Хайден.

— Посмотрим. А что теперь?

— Ты, Марни и Анжелика предстанете перед конгрессом.

— Блек, предлагаю тебе сделку. Я во всем признаюсь, а в обмен ты не станешь упоминать про Анжелику. И про Мадлен.

Пару секунд Хайден раздумывал, а затем кивнул:

— Я не имею права принимать такие решения, но передам твое предложения тем, у кого это право есть, и поступлю так, как мне прикажут.

— Хорошо. — Грэхам потер лицо руками, и Люси буквально видела, как он уменьшается на глазах. — А что будет после того, как я во всем признаюсь?

— Скорее всего, тебя ждет тюремное заключение и тебе придется продать АНС. После судимости за подобное преступление ты по закону не имеешь права владеть новостной компанией.

— Нет, — выдохнула Люси. Тюремное заключение? Не может быть.

— Люси, дорогая, если я во всем признаюсь, то иначе и быть не может.

— Нет, — упрямо повторила Люси и повернулась к Хайдену: — Если уж можно договориться о защите Анжелики, то и Грэхама наверняка можно защитить.

— Это вовсе не одно и то же. За свободу Анжелики Грэхам платит признанием, но за свободу Грэхама платить уже нечем. Чего ты от меня хочешь?

— Не знаю. Как ты уже несколько раз говорил, ты лучше разбираешься в таких вопросах. — Люси взяла его за руки, поднося их к своему сердцу. — Ты наверняка можешь его спасти. Он — вся моя семья, больше у меня никого нет, прошу, не забирай его.

— Прости, но я ничего не могу сделать.

Что ж, он добился чего хотел… Так с чего ему что-то делать просто потому, что его просит об этом женщина, на пару кратких мгновений согревшая его постель?

Резко выпрямившись, Люси отпустила Хайдена и спросила:

— Может он хотя бы вернуться домой?

— Да, но через пару дней ему придется предстать перед конгрессом. — Хайден повернулся к Грэхаму: — Ты же не станешь покидать город?

— Конечно нет, — ответила Люси, делая шаг к отчиму. — Пойдем, Грэхам, я отведу тебя домой.

Плечи Грэхама поникли, а глаза глядели тускло и безжизненно.

— Рози осталась в моем кабинете.

— Хайден, могу ли я рассчитывать, что ты самостоятельно выберешься из здания, не заходя по дороге никуда, куда тебе не следовало бы заходить? — Она собиралась сказать это спокойно, но в ее словах все же угадывалась нотка презрения.

— Конечно. — Хайден слегка нахмурился.

— Тогда нам пора прощаться. — Может, если сразу со всем покончить, то будет не так больно? — Похоже, репортажа про тебя уже не будет, и ты получил своего преступника, думаю, на этом нам стоит расстаться.

Пару секунд Хайден ее пристально разглядывал и лишь затем кивнул.

— Да, наверное, ты права. — Он резко развернулся на каблуках и, не оглядываясь, ушел.

И с каждым его шагом что-то внутри Люси натягивалось, как будто они были физически связаны, и еще пара шагов, и что-то внутри ее порвется. Но правила… Они же с самого начала договорились, что, как только закончится расследование, придет конец и их отношениям. Грэхам пойман, расследование завершено, но как же пусто внутри…

Закрыв глаза, Люси повернулась к Грэхаму, ее еще ждет множество дел, она нужна отчиму, и не стоит об этом забывать.

Подхватив Грэхама под руку, она потянула его за собой.

— Пойдем, нам еще нужно забрать Роузбад.

— Люси, — прошептал Грэхам, — мне очень жаль.

— Я знаю, все обязательно будет хорошо. — Но, несмотря на бодрые слова, Люси буквально чувствовала, как ее сердце разрывается на куски. В этом мире у нее было всего два любимых человека, и теперь они оба от нее уходят. Один, судя по всему, отправится в тюрьму, а второй вернется к своей привычной жизни в Нью-Йорке…