Сара Андерсон - Ловушка для супермена

Она выдержала его взгляд.

– Потому что я просто временная няня. Я не могу остаться с тобой навсегда. Не могу отказаться от своей цели и всю жизнь провести дома с тобой и ребенком. Не могу превратиться в свою маму и влюбиться в тебя, Нейт. Просто не могу.

– Ах, – выдохнул он. – Ты думаешь, что сможешь… влюбиться в меня?

Она снова подумала, какой восторг испытала с ним, как он заставил ее почувствовать себя живой, яркой и совершенной. Она хотела бы делать это снова и снова…

– Я могла бы, – призналась она.

«Если уже не влюбилась».

– Так. – Нейт произнес это голосом, который звучал удивительно спокойно, учитывая все обстоятельства. – И как бы ты хотела поступить?

– Что ты имеешь в виду?

– Мы договаривались на месяц, прошла неделя. Что ты будешь делать оставшиеся три недели?

Триш опустила голову.

– Не хочу нарушать сделку. – Ее голос прозвучал очень тихо. – Мы дали друг другу обещание.

Да, и частью этого обещания было не заниматься сексом. Они выдержали неделю. Нет, даже целых восемь дней!

Он пытался мыслить рационально, но это плохо получалось. Потому что, если мыслить рационально, он не только должен был держаться от нее подальше, быть просто корректным и честным работодателем.

Он улыбнулся. Она провела с ним ночь и теперь говорит, что не может остаться, поскольку рискует влюбиться в него. Кто еще из знакомых ему женщин сможет отколоть такой номер? И кому придет в голову поставить условие: «Никакого секса» – и держать уговор?

Только Триш.

Он снова вызвал в памяти привычные цифры кода. Усталый мозг безуспешно пытался выдать решение.

– Я не могу уйти, – сказала она. – Это плохо для Джейн – так часто менять нянь. У нее зубки режутся, мы только входим в ритм.

«Не могу» звучало так, будто он ее принуждал уйти. Он не хотел вообще к чему-либо принуждать Триш, и уж меньше всего к тому, чтобы она ушла.

– Верно, но я не хочу, чтобы это оказалось единственной причиной остаться.

– Ты платишь мне, – напомнила она.

«Уже лучше», – подумал он.

Теперь Триш была похожа на себя. Больше жесткости и уверенности в словах. Так лучше, да. Потому что, слыша другие, мягкие и уязвимые интонации, Нейт хотел лишь одного – заключить ее в объятия и заверить, что позаботится обо всем, лишь бы она оставалась с ним.

– Ты платишь безумные деньги, – добавила она. – Зарплату и пожертвования. Таков был договор.

– Он подразумевал отсутствие сексуальных отношений. Этот пункт был нарушен, так что сделка открыта для пересмотра.

Она с недоумением взглянула на него:

– Что ты имеешь в виду?

– Слушай, я собираюсь быть честным. Ты мне нравишься. И мне очень понравилась прошлая ночь. Ты была восхитительна, и мне будет тяжело смотреть на тебя каждый день и понимать, что между нами ничего не будет.

Она медлила с ответом, что позволило Нейту убедиться в правоте его слов. Чувство между ними было взаимным. Может быть, следовало сказать ей нечто вроде: «Эй, детка, мы провели классную ночь, и если ты хочешь еще, то знаешь, где меня найти!» Но, черт возьми, она действительно нравилась ему, он верил ей, и, честное слово, она была женщиной, в которую он вполне мог влюбиться. Впервые за пять лет пробуждение в одиночестве оказалось для него мучительным. Открыв глаза, он хотел увидеть лицо Триш, хотел разбудить ее поцелуем. Ему не нужны были случайные связи на одну ночь. Немедленно жениться на Триш он тоже не собирался – не настолько уж был старомоден. Но он хотел, чтобы между ними… что-то было.

Он хотел отношений.

Вдруг прозвучал сигнал микроволновки.

– Это пирожки! – Нейт передал полусонного ребенка Триш. – Я скоро вернусь.

Пирожки оказались слегка сыроваты, но Нейту не хотелось задерживаться на кухне. Ведь женщина, которая ему нравилась, в это самое время пыталась отговорить себя от еще одной ночи страстного секса с ним! Он погрузил еду на поднос и пошел назад, всеми силами сдерживаясь, чтобы не побежать. Если они вернутся к соглашению на прежних условиях – сможет ли он не касаться ее три недели? У него пять лет никого не было. Конечно, он был в состоянии держать свои руки и другие части тела подальше от Триш в течение двадцати одного дня!

Джейн немного оживилась. Триш пела ей и дирижировала ее же собственными пухленькими ножками. Боже, это был идеальный образ семьи, его собственной семьи. Чего еще можно желать в такое утро? Завтрак для троих на роскошной веранде…

Он поставил поднос, сел и приступил к завтраку, приняв решение думать и ждать. Триш была права. Ребенку на самом деле будет трудно, если она уйдет. Ему тоже, но он все-таки взрослый мужчина. Они заключили сделку, потому что, как уже говорилось, на данном этапе жизни бедняжке Джейн более чем необходима стабильность.

Размышляя о такой непростой материи, как родительский долг, Нейт неосторожно откусил большой кусок и обжег рот. Быть родителем – это ставить потребности ребенка выше своих собственных. Выше глупых взрослых желаний.

Наконец все девяносто девять куплетов детской песенки закончились. Нейт смотрел на Джейн и Триш – малышка явно обожала свою няню. Он думал о том, что Елена наверняка бы одобрила его выбор. Триш ласково улыбалась девочке, и Нейт понимал: она с искренним чувством заботилась о ней.

Триш подняла голову и поймала его взгляд.

– Как пирожки?

– Горячие.

Она слегка улыбнулась:

– Какой ужас.

Он заставил себя улыбнуться в ответ:

– Скажи, ты приняла какое-то решение?

Джейн завизжала и потянулась за пирожком.

– Я думаю, – сказала Триш, аккуратно отводя шаловливые младенческие пальчики, – думаю, что мы должны закончить этот разговор во время тихого часа.

Это было вполне разумное предложение, ведь довольно странно обсуждать секс при ребенке. Тем не менее Нейт почувствовал себя разочарованным.

Джейн снова требовательно завизжала.

– Хорошо, во время тихого часа. С нетерпением жду его.

Триш задержалась в дверях гостиной.

– Она точно уснет?

– Да.

Нейт сидел с книгой на краю дивана, рядом стояло роскошное кожаное кресло. Триш могла сесть туда либо рядом с ним.

Она стояла.

– Я чувствую, что должна извиниться перед тобой, – сказала она. – У меня никогда не было романа, и я не знаю, как надо себя вести.

– Роман? Это, значит, роман?

– Ну да, а разве нет?

– Сейчас это больше похоже на одну ночь. После которой ты не захотела остаться, – добавил он, и ее щеки вспыхнули. – Роман подразумевает нечто большее.

– Ох, ну ладно.

Правильно. Она даже не могла подобрать правильные слова. Она действительно ничего не понимала в отношениях.

– Значит, в общем…

Она заставила себя сделать еще один шаг в комнату.