Ивонн Линдсей - Цена тайны

— Да, я понимаю… — Тамсин надеялась, что у нее будет хотя бы неделя, прежде чем уехать.

— Значит, вы подготовитесь?

— Да, конечно. Есть ли у вас сейчас какие-то свободные места, куда я могла бы переехать?

— К сожалению, нет. Сейчас время праздников, и все уже забронировано.

— Понятно. Можете ли вы дать мне хотя бы пару дней, чтобы я подыскала…

— Мисс Мастерс, мне жаль, но я, видимо, нечетко обозначил позицию хозяина. Он хочет, чтобы вы уехали сегодня.

— Простите?

— Он очень настаивал.

В этом Тамсин уже не сомневалась. Что ей на прощание сказал Финн? Что он сделает все возможное? Кажется, он все уже сделал. Поговорил с этим мистером Фабрини, и вот теперь ее выгоняют. Пустоту внутри ее снова начал заполнять гнев.

— Хорошо. Я буду готова через пару часов.

— Отлично.

«Черт возьми», — думала Тамсин, бросая трубку. Она на автомате поднялась с кровати, сдернула белье и отнесла его вместе с полотенцами из ванной в стиральную машину. Ей вдруг захотелось оставить все как есть, но не могла опуститься так низко.

Постепенно она привела дом в состояние, в котором он был до ее приезда: пропылесосила комнаты, застелила свежее белье, повесила чистые полотенца и выкинула портящиеся продукты из холодильника. Когда все было сделано, а вещи собраны, Тамсин чувствовала полное опустошение. Конечно, ведь она весь день ничего не ела, но мысли о еде были последними в ее заботах. Главное найти, где переночевать. Мистер Фабрини явно хотел вытурить ее из Новой Зеландии, но это у него не получится. Не сегодня. Никогда, пока она не найдет свою мать.

Покормив Люси и выгнав ее на улицу, Тамсин заперла дом и отправилась в агентство отдавать ключи. По дороге она остановилась в маленьком кафе. Повсюду висели рождественские украшения и слышались рождественские песни. Чувствуя себя современным Скруджем, когда преддверие Рождества отнюдь не радует, Тамсин заказала себе кофе и кусок пирога и принялась за поиски свободных гостиниц в Интернете.

Сначала она позвонила Пенни. Спустя полчаса поиски жилья так и не увенчались успехом. Все места в городе и пригородах были заняты. Скорее всего, ей придется ночевать в машине. По крайней мере, машину у нее пока никто не отобрал. Тамсин расстроенно гоняла по тарелке остаток пирога, который уже давно остыл.

— Вот ты где. Я тебя повсюду искал.

Финн подошел к столу, и Тамсин подняла голову.

— Что, еще осталось, о чем лгать? — спросила она, не желая проявлять слабость перед этим двуличным, как и все прочие, человеком.

— Я узнал, что сделал Лоренцо. И хотел дать тебе понять, что я тут ни при чем.

— Надеешься, я тебе и правда поверю? И это когда ты был уже так честен и обходителен со мной. — Колкости с легкостью слетели с ее языка. — Ты меня извини, но неприятностей мне на сегодня уже хватило.

Тамсин взяла сумку, ключи от машины и поднялась, чтобы выйти на улицу, но у нее закружилась голова, и она рухнула на стул. Тамсин подперла рукой голову, ожидая, когда мир вокруг перестанет вращаться. Финн тут же приблизился к ней:

— Ты в порядке?

Тамсин напряженно рассмеялась:

— Конечно, я в порядке. У меня есть мать, которая прячется от меня, предавший меня друг, арендодатель, вытуривший меня на улицу в канун Рождества. Жизнь прекрасна!

— Поедем со мной, остановишься у меня.

Тамсин подняла голову и посмотрела на Финна:

— Ты шутишь?

— Нет. У меня много комнат. Я тебя не трону, если ты боишься этого.

Боялась? Да она никогда больше не подпустит к себе Финна Галахера.

— Я предпочту спать в машине. — Она тут же встала, но голова закружилась вновь, и она уронила ключи.

Финн взял ее за плечи:

— Ты не в том состоянии, чтобы куда-то ехать. Что ты хочешь? Припарковаться на центральной улице?

Тамсин зло взглянула на Финна:

— Надо будет — так и сделаю.

— Не вариант. Ты едешь со мной, а машину заберем завтра. — Финн поднял ключи и позвал управляющего кафе. — Билл, привет. Мог бы ты оставить синюю машину на заднем дворе на ночь? Мы вернемся за ней завтра.

— Конечно, без проблем.

Финн передал парню ключи и, обняв Тамсин за плечи, повел ее к выходу. Сначала она сопротивлялась, но потом силы покинули ее. Тяжелая ночь вкупе с утренними открытиями и переездом окончательно обессилили ее. Пусть уж теперь Финн всем распоряжается. А завтра наступит новый день.

Утром Тамсин проснулась от звука открывающейся двери. Она тут же села на кровати, прикрываясь одеялом.

— Что тебе надо? — резко спросила она, когда Финн поставил на столик рядом с кроватью поднос.

— Я принес тебе завтрак. — Он убрал с подноса салфетку. — И хотел поговорить.

— Пока ты не скажешь мне, где моя мать, я не стану с тобой разговаривать.

При виде завтрака у Тамсин потекли слюнки, а ноздри уже вовсю вдыхали аромат свежего кофе.

— Тогда просто послушай. — Финн сел на кровать и поставил поднос Тамсин на ноги. Ешь.

Решив, что с набитым ртом ей не придется разговаривать, Тамсин с удовольствием намазала апельсиновый джем на тост.

— Я говорил вчера с Лоренцо.

— Молодец, — иронично отметила Тамсин, жуя хлеб. — И что же сказал наш выдающийся мистер Фабрини? Он не отменил решение по переезду?

Финн скривился:

— Нет, он настаивает, чтобы ты больше не жила в том доме.

— Скажи, что я такого сделала, что он меня так ненавидит?

— Дело не в тебе… Послушай, я не могу сказать. Я поклялся, что не скажу и тебе, и должен держать свое слово. Я многим обязан Лоренцо.

— Ясно, — буркнула Тамсин и отпила кофе. — И твое слово не дает тебе права сказать мне что-либо о моей матери или мистере Фабрини, верно?

— Мне жаль.

— И все? Считаешь, этого извинения достаточно?

Финн вздохнул:

— Нет, но я не могу дать тебе той информации, которую ты ищешь. — Он поднялся и пошел к двери. — Ты можешь оставаться у меня, сколько захочешь. Я попробую убедить Лоренцо. Он сейчас очень сердит.

— Что ж, тогда нас таких двое.

— Ты остаешься?

— У меня нет выбора.

Финн кивнул:

— Я буду в кабинете. Если понадоблюсь, кабинет внизу в конце коридора, правая комната.

И он ушел прежде, чем Тамсин придумала подходящий ответ.

Доев, она приняла душ и оделась, радуясь, что Финн взял из машины ее чемодан. Ей нужно было ее оружие, поэтому Тамсин снова выбрала цыганскую юбку и голубой топ. Она посмотрела на ярлык на юбке: Алексис Фабрини было вышито серебряной нитью.

Тамсин погладила шелковистую ткань. Ее сестра, сводная сестра, если быть точной. Странно, что ее талант оказался столь по душе Тамсин, а может, есть особенная связь между ними, о которой они даже не подозревают. В любом случае немного странно случайно обнаружить, что у тебя есть еще один родной человек. Еще одна связь, замешанная на крови. Еще один секрет. Надо будет как-нибудь рассказать об этом Итану, но явно не сейчас.