Мишель Смарт - Своенравная невеста

Алессандра, прижавшись к нему, глубоко дышала. Ее волосы щекотали ему шею и подбородок. Он аккуратно убрал их, изумляясь их шелковистости, и попытался вновь заснуть. Но сон не шел.

Слишком много мыслей крутилось у него в голове, слишком много чувств бередило душу. Он тяжело дышал.

В первый раз он спал рядом с ней тогда, в ее квартире в Милане. И тогда он не мог избавиться от навязчивых мыслей и тяжесть на сердце мешала ему вздохнуть.

Но сейчас все было куда хуже.

Еще в ресторане Миколая он почувствовал, что они становятся слишком близки. После визита к его матери эти чувства переросли в уверенность. Тогда он улетел в Нью-Йорк – в первую очередь, чтобы пообщаться с Рокко, но еще и для того, чтобы привести свои мысли в порядок и подготовиться к предстоящим изменениям в жизни.

Брак ничего не изменит, уговаривал он себя тогда. Он ограничит присутствие Алессандры в своей жизни, как сделал это с матерью. Они будут жить рядом, но не вместе.

Зато они вновь занимались любовью… При этой мысли что-то ожило внутри его. Он впервые почувствовал эту непонятную тяжесть, еще когда они обменивались клятвами. Но тогда он решил отложить мысль о ней на потом. И вот теперь она вновь ожила и еще сильнее давила на него, ощущаясь почти как физическая боль.

Но прежде, чем он сумел задуматься об этом чувстве, Алессандра зашевелилась в его объятиях и, мгновенно пробудившись, поцеловала его в губы – горячо, страстно.

Он ответил на поцелуй с той же страстью. Когда она села на его мгновенно затвердевший член, он хрипло застонал.

На сей раз он позволил ей взять инициативу в свои руки и не двигался, лишь аккуратно поддерживая ее за талию. Луна заливала ее ярким светом, и Кристиан замечал каждый мельчайший признак наслаждения на ее лице: приоткрытые губы, затуманенный взгляд… Ее стоны становились все сильнее, все громче, пока она наконец не упала на него в изнеможении. Он прочувствовал ее оргазм с той же силой, что и свой собственный: каждый спазм мышц ее влагалища усиливал его собственное наслаждение до каких-то невероятных, не испытанных им ранее пределов.

Когда все закончилось и Кристиан уже думал, что Алессандра вновь задремала, она, приподнявшись, запечатлела поцелуй на его груди.

– Я, пожалуй, могу привыкнуть к этому, – сонным голосом сказала она с улыбкой.

Кристиану показалось, что в ее голосе прозвучала надежда.

Его глаза широко распахнулись.

Он вспомнил ее взгляд в тот момент, когда они произносили свои обеты. Теперь он понимал, что в нем сквозило: надежда.

Алессандра надеялась, что у их брака есть будущее.

И теперь он больше не мог думать о том, что они смогут просто заниматься сексом, когда захотят.

Если он не будет держаться от нее на расстоянии, скоро он сможет причинить ей боль.

Он осторожно выпутался из ее объятий и встал.

– Ты куда? – пробормотала она.

– Попить. Спи, я сейчас вернусь.

Он должен защитить ее. От себя самого.

Алессандра набросила халат и пошла в душ, слыша, как там шумит вода.

При мысли о том, что она может принять душ вместе с ним, намыливать его великолепное тело, она покраснела.

Потянувшись, чтобы отогнать сон, она дернула ручку ванной комнаты. Заперто.

Она попробовала еще раз. Бесполезно.

Она не знала, зачем он заперся, – она вообще мало знала о мужских привычках в том, что касается секса. Но ее удивило его желание принять душ в одиночестве после того, что происходило между ними в постели.

При мысли о прошедшей ночи жар, охвативший ее, стал сильнее, низ живота налился тяжестью.

В этот раз все оказалось даже лучше, чем в ее воспоминаниях о той, прошлой встрече. Теперь ей хотелось лишь одного – провести весь день в постели с Кристианом. Воспоминание портил только момент пробуждения, когда она обнаружила, что его половина кровати пуста.

Она решительно направилась во вторую ванную. Она намеренно оставила дверь открытой – он должен понять это приглашение.

Она несколько минут тщательно намыливалась под душем, затем вымыла волосы… в конце концов она заскучала.

Она быстро вытерлась, высушила полотенцем волосы, нанесла крем на лицо. Мгновение поколебавшись, вновь набросила халат – она пока еще чувствовала себя не настолько уверенно, чтобы разгуливать голышом при ярком дневном свете.

Дверь его ванной была открыта. Может быть, он заказывает завтрак?

Войдя в гостиную, она обнаружила Кристиана за столом. Полностью одетый, он работал за ноутбуком. Увидев ее, он улыбнулся:

– Доброе утро.

Она медленно кивнула, удивленная тем, что он уже сел за работу. Неужели ему обязательно сейчас работать? Даже одежда на нем была рабочая – белая рубашка и синие брюки в тонкую полоску.

– Ты собираешься лететь в Марракеш в таком виде? – поинтересовалась Алессандра. Днем они должны были лететь в четырехдневное свадебное путешествие.

– Боюсь, поездку придется отложить, – спокойно произнес он. Ее сердце упало. – У меня возникли неожиданные дела.

– Опять?

– Ты же знаешь, я занимаюсь финансами. Когда у компании случаются финансовые проблемы, действовать приходится быстро.

– Я понимаю. Но почему именно ты? Неужели в этот раз больше никто не сможет сыграть роль спасителя?

– Больше некому.

Алессандра подозрительно прищурилась:

– Но ведь наш медовый месяц должен был убедить весь мир, что мы и правда любим друг друга? – При этих словах сердце у нее болезненно сжалось – она сама не поняла почему.

– Месяц назад я стал советником афинской судовой компании. Один из моих сотрудников, просматривая финансовые документы, нашел огромную дыру в бюджете фирмы. Если мы не закроем эту дыру за два дня, пятьдесят тысяч человек не получат зарплату. Этим людям нужно оплачивать счета, платить за жилье, кормить детей. Мы поедем в Марракеш позднее.

Как она могла спорить с этим? Если бы она попыталась, выглядела бы законченной эгоисткой.

Она холодно смотрела на Кристиана, размышляя о том, действительно ли он лжет, или ей это померещилось от разочарования? Четыре дня в Марракеше, когда можно было лишь лениво валяться на солнце и заниматься любовью, казались ей раем.

Нет, в реальности кризиса она не сомневалась. Но правда ли он был единственным, кто мог его разрешить?

Изобразив улыбку и стараясь не показать своего разочарования, она произнесла:

– Что ж, если ты будешь занят в эти дни, я возвращаюсь в Милан. Там у меня немало дел.

– Нет. Ты останешься в Афинах.

– Ты что, приказываешь мне?..

Кристиан тяжело вздохнул:

– Если ты вернешься в Милан одна, на следующий день после свадьбы, это возбудит подозрения. Люди по верят, что мы отложили медовый месяц из-за финансового кризиса: ведь кризис охватил всю Грецию. Но жену, которая отказывается быть рядом с мужем в таких обстоятельствах, они не поймут. Чтобы ни у кого не возникло сомнений, мы должны прожить вместе не сколько месяцев. Мы ведь уже договорились об этом!