Вера Армстронг - Снежная королева

Господи, откуда такие мысли?!

С отчаянием утопающего, хватающегося за соломинку, Джессика взяла в руки меню и принялась сосредоточенно его изучать.

— Ты не разозлишься, если я скажу, что ты потрясающе выглядишь?

Джессика оторвала взгляд от меню. В глазах Николаса плясали искорки смеха. Она пожала плечами и улыбнулась.

— Разозлюсь! Я вообще страшная злюка.

Он рассмеялся.

— Ну и что мне теперь делать? Еще раз попробовать завязать непринужденный дружеский разговор или умолкнуть до конца обеда?

— Ты можешь мне рассказать, что ты делал вчера. Потом я тебе расскажу, что я делала вчера, — проговорила Джессика подчеркнуто серьезно. — Этого хватит на десять минут непринужденной дружеской беседы.

— Вчера? Вчера утром я летал в Бостон на деловую встречу. Пообедал там со своими партнерами. После обеда вернулся в Нью-Йорк и до вечера играл в сквош.

— Ты должен был все рассказать обстоятельно. А так уложился в пятнадцать секунд, — запротестовала Джессика.

Николас неспешно поднес к губам свой бокал, отпил вина и поставил бокал обратно на стол.

— А ты что делала вчера?

— Заседала в жюри на конкурсе молодых манекенщиц. Вечером встречалась с мамой.

— И пыталась придумать убедительную причину, чтобы отменить нашу сегодняшнюю встречу?

Это был не совсем честный прием, но Джессика решила ответить правду:

— Да, были попытки…

Николас изумленно приподнял бровь.

— Неужели я такой страшный?

— Ты меня нервируешь, — вырвалось у Джессики.

Она прикусила язык, но было уже поздно.

— Это хорошо, — протянул Николас.

— Мы просто обедаем вместе, — осадила его Джессика. — И ничего больше.

— Пока ничего, — невозмутимо уточнил Николас. — Что ты будешь заказывать? Я рекомендую омаров.

Джессика не стала спорить. Она и сама любила всякие дары моря. Официант молча принял заказ и удалился.

Джессика сделала глоток сока, настороженно глядя на Николаса поверх бокала. Взгляды их встретились, и она тут же отвела глаза.

— У тебя уже есть какие-то планы на выходные? — спросил Николас.

— Просто хочу отдохнуть. Никуда не мотаться, ни с кем не встречаться?

— Тихие вечера на диване с книжкой?

— Что-то вроде того.

— Завтра вечером в «Далласе» будет благотворительный прием и бал. У меня есть билеты. Салли и Родерик приглашают нас к себе за столик.

Салли была лучшей подругой Джессики, с которой ей всегда было приятно общаться. Но Николас не входил в число людей, с которыми ей бы хотелось поддерживать отношения. Неужели ему больше некого пригласить? Быть такого не может. Наверняка у него есть немало знакомых девушек, которые бы с готовностью согласились пойти с ним на бал.

— Я поддерживаю несколько благотворительных начинаний, но редко хожу на светские приемы, — проговорил Николас.

Он смотрел ей прямо в глаза, и Джессику не покидало чувство, что он без труда читает все ее самые потаенные мысли.

— Тогда почему ты на этот раз делаешь исключение?

Похоже, именно этого вопроса он от нее и ждал. Николас откинулся на спинку стула, не сводя пристального взгляда с лица Джессики.

— Потому что это вполне подходящий случай пригласить тебя на свидание.

— А чтобы мне не было так противно, ты поспешил упомянуть о том, что там будут и мои лучшие друзья.

Подошел официант, чтобы убрать со стола и спросить, что они будут на десерт. И Джессика, и Николас заказали лишь черный кофе.

— Меня вполне бы устроило простое «да» или «нет», — усмехнулся Николас, когда официант отошел от их столика.

Джессика ослепительно ему улыбнулась. Это называется: сделать хорошую мину при плохой игре. Похоже, в их битве за Николасом всегда останется последнее слово. Надо придумать какой-то неординарный ход. Сделать что-то, чего он никак от нее не ожидает.

— Да, — выпалила она.

Если Николас и удивился, то никак этого не показал.

— Дай мне свой адрес, и я за тобой заеду.

Джессика вовсе не собирал ась давать ему свой адрес. Его знали лишь немногие близкие друзья. Но почему-то ей вдруг расхотелось спорить. Она назвала Николасу улицу и номер дома.

Они вышли из ресторана лишь после двух.

— Где ты поставила машину?

Он взял ее под руку. Сначала Джессика хотела выдернуть руку, но потом передумала. Еще решит, что она какая-то дикая! От одного только прикосновения Николаса по всему ее телу разлилась сладостная истома. И это очень ей не поправилось.

— Вон там. Слева.

Они были на людной улице. Средь бела дня. Тем не менее, Джессика не чувствовала себя в безопасности. Она резко развернулась, все-таки вырвала руку и поспешно направилась к своей машине. Однако Николас не отставал от нее ни на шаг. Когда она остановилась, чтобы достать из сумочки ключи, он встал рядом. Совсем близко. А потом взял ее за плечи и развернул лицом к себе. У Джессики перехватило дыхание, когда он наклонился к ней. Прощальный дружеский поцелуй. Ничего страшного. Сейчас он чмокнет ее в щечку, она улыбнется ему, сядет в машину и уедет…

Она была совсем не готова к тому, что он поцелует ее по-настоящему. Его губы были горячими и на удивление мягкими. Они так хорошо подходили к ее губам. Николас как будто знал, что любит Джессика. Какие ей нравятся поцелуи…

Мир закружился вокруг слепящим вихрем. Джессика уже не помнила себя. Она обхватила руками его шею, а он прижал ее ближе к себе. Его поцелуй сделался еще настойчивее, еще решительнее. Джессике казалось, что ее накрыло жаркой волной. Губы сами раскрылись навстречу его губам.

Он припал к ее губам, как человек, умирающий от жажды, припадает к живительному роднику, а когда наконец оторвался, она замерла, потрясенная, не понимая, где она, кто она… Но потом чувство реальности вновь вернулось, и Джессике стало вдруг неудобно, стыдно.

— Значит, до завтра, — напомнил ей Николас. — В шесть тридцать. — Он улыбнулся открыто и искренне. — Осторожнее за рулем!

У него даже не сбилось дыхание. И это при том, что у самой Джессики было такое чувство, будто ее подхватила штормовая волна и выбросила, обессиленную, изможденную, полуживую, на каменистый берег. Она не сказала ему ни слова — боялась, что сорвется голос, — лишь молча открыла дверцу и села в машину.

Джессика успокоилась только тогда, когда проехала несколько километров. Она вообще удивлялась, как у нее получилось вести машину в таком состоянии. А уже вечером, когда долго лежала без сна, она все вспоминала властное прикосновение его жарких губ и вновь и вновь переживала те пьянящие, головокружительные ощущения, которые разбудил в ней его поцелуй.

Джессика проснулась рано. Неторопливо позавтракала, приняла душ и поехала в парикмахерскую — на массаж, маникюр и к косметологу.