Ирина Лисовская - Ты мой спаситель (СИ)

- Я думаю нам стоит поговорить, тебе так не кажется?

- О чем?,- спросила вопросительно. Я видел по ее глазам, она поняла о чем. Просто наверное опять будет кормить меня 'полуфабрикатом' вместо правды.

- О твоей жизни с опекуном. Я хочу знать все, от начала и до конца. Мне нужно во всем этом разобраться. И я чертовски уверен - без твоих слов я не смогу докопаться.

- Ты же понимаешь, я не могу открыться первому встречному. Я десять лет не позволяла никому лезть мне в душу. У меня нет ни друзей ни подруг. Когда я могла с кем-то поделиться, они исчезали. И со временем я поняла, моя правда никому не нужна. Это мои проблемы, и я знаю, что кроме меня с ними никто не разберется.

Пока она говорила все это, я видел эмоции на ее лице. Она хотела поделиться, но сомневалась. Я бы мог конечно попробовать заставить ее, но тогда она мне не доверится. Но и то, что я уже услышал, не мало важный факт. Значит Стрельцов не разрешал ей заводить друзей. Вот почему она никуда не выходит. Но этого мало. Я должен ее разговорить. По этому решил действовать решительно.

- Когда мне было 19 лет, мой отец покончил жизнь самоубийством. Я не буду углубляться в подробности. Это было тяжело для моей матери. У отца был бизнес, крупный отель в центре города. Он его создал с нуля, и поднял до высот. Когда дела пошли в гору, хотел расширяться. Он обсуждал это со мной. Но в один день все его мечты рухнули. Он не выдержал этого. Как только его не стало, моя мать поникла. Она никуда не ходила, ничего не хотела есть. Мне было тяжело, но я старался. Я работал и учился. Иногда не спал сутками. Через два года, у матери остановилось сердце. И в тот день, я поклялся на могиле отца вернуть все то, что принадлежало ему.

Мне было тяжело об этом говорить. Я посмотрел на Настю. Ее глаза были полны слез и надежды. Надеюсь мой поступок подтолкнет ее, и она тоже скинет камень груза.

Глава 6

Настя.

Я не хотела рассказывать о тех поступках, которые делала последние десять лет. И я бы точно выкрутилась. Как вдруг Кир заговорил:

- Когда мне было 19 лет, мой отец покончил жизнь самоубийством. Я не буду углубляться в подробности. Это было тяжело для моей матери. У отца был бизнес, крупный отель в центре города. Он его создал с нуля, и поднял до высот. Когда дела пошли в гору, он хотел расширяться. Он обсуждал это со мной. Но в один день все его мечты рухнули. Он не выдержал этого. Как только его не стало моя мать поникла. Она никуда не ходила, ничего не хотела есть. Мне было тяжело, но я старался. Я работал и учился. Иногда не спал сутками. Через два года у матери остановилось сердце. И в тот день я поклялся на могиле отца вернуть все то, что принадлежало ему.

Я видела как ему тяжело дается это признание. Ведь он хочет показать какой он сильный и властный. И вдруг, он решил открыть мне частичку своего прошлого. Тяжелого прошлого. Я слушала и всхлипывала. Я не видела смерть своих родителей. Да и мне было всего лишь семь лет. Что я могла тогда понять? Я была ребенком, который из хорошей и доброй сказки, попал сразу в жестокую реальность жизни. Кирилл смотрел на мои полные слез глаза и ждал. Я колебалась. Но ведь я могу рассказать только часть. Я не обязана ему обнажать всю душу. Набравшись храбрости, начала рассказывать свою урезанную версию моей жизни 'после'.

- Мне было семь, когда погибли мои родители. Тогда, я не понимала что произошло, и почему мне говорят: 'Твои родители больше не вернуться'. Я помню, как меня забирали в детский дом. Там я провела всего лишь один день. А на следующий, пришел мой опекун. И уже в обед второго дня, я была у него дома. Он сразу меня определил в школу. До десяти лет я еще вроде как жила 'нормальной жизнью', если конечно ее можно так назвать. Он мне запрещал гулять и заводить друзей. Когда он видел заинтересованных детей к моей персоне, начинал давать мне разные указания. По началу это было мелочь, протереть пыль в одной из комнат, помочь кухарке. Чем дальше я взрослела, тем его указания становились сложнее. В какой-то момент, я попыталась сказать ему, что не обязана это делать, тогда он меня избил. Не сильно, но ощутимо. Я поняла - шутки кончились. И с тех пор, старалась делать все его указания. Если не успевала - кричал. Не выполняла - бил. Разное бывало. Однажды он мне сказала ту фразу: 'Для всех ты - моя дочь, но не забывайся, для меня ты прислуга'. Он ясно дал понять - я работаю на него за то, что он меня приютил, кормит и одевает. Ну и есть крыша над головой. Ну пожалуй это все.

Когда я закончила, Кир молчал. Он злился. Я это видела по пульсирующей жилке на шее. Руки он яростно сжимал в кулаки. Он хотел что-то сказать, но не решался. Я не стала больше ничего говорить, а просто встала и пошла во временно свою комнату. Я была рада. Пусть я рассказала не все. Но он был прав, мне стало легче на душе.

Кирилл.

Я сидел и не мог поверить в услышанное. Он бил ребенка. Маленькую девочку. И за что? Кто он такой, что бы так с ней себя вести? Если до этого, мне хотелось забрать долю бизнеса моего отца, то теперь я хочу крови. Его крови.

Пока я рассуждал как я буду мстить ублюдку, Настя тихо встала, и ушла в комнату. Она открылась. Теперь я знаю много. И не собираюсь это так оставлять! Черт, после всего того дерьма, через которое она прошла, я ее похитил. И пусть сейчас она в безопасности, но я тоже ощущал себя не лучше за ее ублюдка опекуна.

Я решительно поднялся, и открыл дверь в комнату. Она стояла спиной ко мне, и смотрела в окно. Как только приблизился, услышал ее тихий всхлип. Я должен был ее утешить. Она не должна плакать. И не найдя ничего лучше, я просто обнял ее за талию, и начал шептать на ушко слова утешения. Знаю, возможно это не то, что ей надо. Но прямо сейчас это все, что я могу сделать для нее.

Когда она перестала плакать, развернулась ко мне лицом. Сейчас в ее глазах я видел мольбу о помощи, и еще что-то в них было. Я присмотрелся, и понял, в них отражается доверие. Похоже я добился того, чего хотел.

- Все то, через что ты прошла - ужасно. Но я бы хотел извиниться за свой поступок. Я не знал всего. Я бы так не поступил. Сейчас, я не могу тебе помочь. Но я поговорю с парнями. Возможно мы найдем выход, и ты уже к нему не вернешься.,- сказал я решительным тоном. Пусть знает - теперь она не одна.

- Я верю тебе,- тихо прошептала она, и спрятала свое личико у меня на груди.

Так мы простояли минут десять, после чего, я ее поднял на руки, и аккуратно положил на кровать. Она свернулась калачиком. Я посидел с ней пока не услышал ровное дыхание, укрыл одеялом, и тихо вышел.

Мне нужно позвонить Тёме с Пашкой. Они должны помочь. Как только я набрал номер Артема, он взял трубку через два гудка:

- Кир, надеюсь ты не звонишь сообщить о пропаже нашей пленницы?,- сказал он ехидным голосом.