Натализа Кофф - Свет утренней звезды (СИ)

А теперь и цветы подарил. Купил билеты в кино…

Аврора торопливо пробиралась к бару. Нет, сил больше нет. Не может она так, когда душа рвется на куски. Когда совесть твердит ей: 'Ты предала семью!'. А сердце умоляет: 'Люби его!'.

Стакан воды. Стремительно закрывающаяся дверь в подсобку и тихие слезы в кулак.

— Ты там как, куколка? — послышался голос Михи.

— Нормально, — ответила Ави, — Дай мне десять минут.

Аврора вышла из подсобки только спустя полчаса. Вышла и сразу же столкнулась с хмурым администратором. Виктория всмотрелась в лицо куклы. Подметила заплаканные глаза, искусанные губы. Решительно сжала губы в прямую линию.

— Надоело мне все это! — рявкнула девушка, — Поехали, покажу кое-что.

Не обращая внимания не легкое сопротивление девушки, Вика настойчиво тащила ее за собой. Оказавшись на парковке, усадила Аврору в свою машину.

— Виктория Яковлевна, — попыталась возразить Аврора. Но наткнулась только на холодный взгляд.

— Молчи! — приказала девушка, — Потом все скажешь, а сейчас просто помолчи.

Юркая машинка притормозила в районе, до боли знакомом. Здание было огорожено забором, по периметру красовались плакаты с извинениями за временные неудобства.

Аврора задержала дыхание. Настолько она была не готова посетить данное здание. Мысли и эмоции превратились в одну сплошную липкую кашу.

— Возможно, ты скажешь, что со стороны судить легче, что я зря лезу, да и права не имую лезть, — начала говорить Вика, — Но сначала выслушай.

Аврора кивнула. А Виктория, присев на высокий барный стул, глубоко вздохнула.

— В общем так, начну сначала, — приступила к разговору Вика, — Мальчик Филипп был всегда жизнерадостным и веселым. Беззаботное детство, любящие и любимые родители, сестры. Все было замечательно. Мальчик рос, взрослел, а потом случилась катастрофа. У отца мальчика был довольно опасный бизнес. Иногда так бывает. Всегда найдутся люди, которые завидуют, которые хотят присвоить что-то чужое, или надавить. Да мало ли всякий швали бродит по миру. В итоге, веселого и общительного мальчишку похитили. Выкупа не потребовали. Просто выкрали. Это было своего рода предупреждением. Мальчишку не могли найти пять дней. А когда нашли…

Виктория замолчала, словно переживала эти события заново. А Аврора не смела нарушить рассказ. Просто слушала. Представляла того самого мальчугана, его жизнь.

Виктория дрожащими пальцами вынула пачку сигарет из сумки, прикурила, затянулась, и раздавила недокуренную сигарету в пустой, кристально чистой пепельнице.

— Его держали на цепи, словно собаку, — хриплым голосом, в котором сквозили слезы, продолжила говорить Вика, — Без еды. Воду приносили в грязной миске. Держали в подвале, без света. А когда засыпал, будили. Не давали толком спать.

По лицу Виктории уже катились крупные слезы, но она не торопилась их стирать. Словно погрузилась в прошлое, а Аврора тихо плакала, не осознавая этого.

— Я до сих пор помню, как в ту неделю постарел отец, — тихо прошептала Вика, — Мне было шесть. Фильке двенадцать. Когда родители привезли его домой, от того веселого мальчишки, которым был мой брат, ничего не осталось. Замкнутый, хмурый, нелюдимый. В нашем доме перебывало столько психологов, что и не припомнишь всех. Но ничего не помогало. Филя закрылся. Говорил мало. О его улыбке мы только вспоминали. А потом в доме появился какой-то знакомый дядьки Макса. Я его окрестила самураем. Знаешь, он пришел в настоящем кимоно с мечом, в туфлях смешных. Прямо как с картинки. Просто пришел и начал чего-то делать в нашем саду. Типа медитировал, или хрен понять. Но Филька заинтересовался. Сначала просто смотрел. Потом повторять начал. В шестнадцать он уехал с Киёмори в Японию. А вернулся спустя два года. Филя немного оттаял. Повзрослел. Сомневаюсь, что все забыл. Но стал как-то жить с прошлым. А потом у него появилось увлечение. Случайно увидел выступление барменов. Узнал, где можно так научиться. И понеслось. Наш дом превратился в настоящее скопление всевозможных бутылок, шейкеров, и прочей ерунды. Филька мотался по соревнованиям, но не участвовал никогда. Просто смотрел, учился. А потом кто-то посоветовал ему прийти сюда. 'Утренняя звезда' понравилась Фильке. И он просто на эмоциях примчался домой, и принялся описывать бар, хозяина и его профессионализм. 'Я бы купил этот бар' — так сказал Филька тогда. Не поверишь, Ави, но он это с таким восторгом проговорил, я уже подумала все, вернулся тот Филька.

Аврора застыла, понимая, о чем дальше будет говорить Вика.

— На отца тогда работал охранник по кличке Кощей. Обычный мужик. Но как-то где-то накосячил. Отец думал уволить его. А тот решил реабилитироваться в глазах грозного босса. Помню, пришел к нам с документами, мол, нате Филипп Яковлевич, владейте на здоровье, подарочек вам на день рожденье. Мы узнали, что Кощей отжал бар у Михайлова Михаила, кумира Фильки, практически отправив твоего отца на тот свет.

Виктория вдруг посмотрела на куклу. Девчонка сидела, спина неестественно прямая. Лицо бледное. А в глазах ураган. Как у Фильки. Два сапога — пара.

— Филька тогда Кощея знатно помял, — продолжила рассказ Виктория, — Папка его насилу оттащил от придурка. О Кощее мы больше не слышали. Об этом баре тоже постарались забыть. Но только не Филипп. Он начал приходить сюда почти каждый день. Сам возился, мыл тут что-то, убирал. Я предложила сделать ремонт и открыть для посетителей. Гор не дал. Сказал, пусть будет так.

Виктория замолчала. А когда заговорила, голос уже звучал тверже.

— Он винит себя в смерти твоего отца, — говорила Вика, — Ты винишь его. А я считаю, брат не виноват совершенно.

— Значит, он Ваш брат, — прошептала Ави.

— Да, единственный, между прочим, и горячо любимый, — ответила Вика, — Есть еще старшая сестра. Но мы сейчас не о родне говорим. Ави, ты ведь понимаешь все. Понимаешь, как он относится к тебе. Как ты относишься к нему. Весь клуб уже давно все понял. Даже постоянные клиенты в курсе. А я задолбалась уже смотреть на мучения брата. Понимаешь, он достоин счастья. Как никто достоин.

Аврора перевела взгляд на барную стойку, за которой работал отец. Она помнила, как была счастлива здесь в детстве. Как выстраивался тот или иной элемент интерьера. Как тщательно подбирался. И все здесь оказалось как прежде. Также чисто и уютно. Было видно, что кто-то с любовью заботился об этом месте последние два года.

— Он трясется над тобой, ходит кругами, — вновь заговорила Виктория, — Знаешь, если бы я лично своими глазами не видела, как брат улыбается, глядя на тебя, я бы сама связала тебя и оттащила к нему в квартиру. Чтобы он переспал с тобой, и забыл. Но я уверена, он не забудет. А меня не простит.