Наталья Баклина - Веер с гейшами

— И она согласна?

— Ну я же говорю, сейчас позвоним из гостиницы ее родителям и скажем. — Мачимура пребывал в полной уверенности, что такому жениху не отказывают. Он щурил и так раскосые глаза и явно предвкушал предсвадебные хлопоты. Жених Ичиро невозмутимо рассматривал сквозь очки мелькавшие за окном пейзажи. «Ох, чует мое сердце, — подумала Ольга — придется мне поработать свахой».

— Ольга, привет! Ну, и как там взаимоотношения власти и СМИ? — Танька Мухина намекала на командировку. Союз журналистов собрал в Москве тусовку из журналистов из разных городов и весей, пригласил парочку европейских аналитиков и устроил трехдневный «круглый стол» с обсуждениями, как быть, если власть вмешивается в работу СМИ. Мероприятие было квелое, протокольное: Союз журналистов отрабатывал какие-то гранты. Но приглашение в Магадан прислали — расстарался секретарь Толик Завадин, который пару лет назад уехал в Москву и там и устроился. Дорогу и командировочные оплачивали. Слава Птицын, главный редактор и отправил Ольгу в столицу, как бы премировав ее за суперрепортаж о забастовке учителей в Тенькинском районе. Заодно избавил на неделю — Ольга прихватила отпускных дней — от истерик Тони Петровой, советника по СМИ магаданского губернатора. Антонина, дама ленинской закалки, напоминала Ольге Ариадну из «Золотой Нелькобы» своей безапелляционностью и желанием искоренить всякую «отсебятину». Гудков, губернатор, Антонину игнорировал — она досталась ему в наследство от предшественника и досиживала до пенсии, — Птицын, главный редактор «Территории» — тоже. И Антонина доказывала свою нужность тем, что звонила лично «проштрафившимся» журналистам и отчитывала их за «непрофессиональность и нелояльность».

— Власть к средствам массовой информации не относится, — отшутилась Ольга.

— Слушай, на меня там смотрели, как на папуаса. Я там единственная из такого далека была — все остальные из ближних областей: Рязани, Костромы, Ярославля. И все важные такие — главный редактор областной газеты, заместитель губернатора по контактам с прессой. Из Мордовии вообще советник президента приехал!

— Кто приехал?! — удивилась Мухина.

— Да ведь Мордовия — республика, во главе республики у них президент, и у него есть советник по СМИ, упитанная такая тетушка, — объяснила Ольга.

— Это вроде нашей Антонины?

— Ну да!

— Интересно было?

— Тоска, я только первых полдня выдержала и на третий день заскочила. Знаешь, что поразило? Переводчик-синхронист. Я поначалу никак понять не могла: на русский переводит мужик с противным высоким голосом, на английский — тетка с приятным низким, эротичным таким голоском, а переводчика вижу одного! Вроде и сидела недалеко. Потом дошло — это он один так на два голоса разговаривает. По-русски — как «про-о-тивный», по-английски — как «сэкси герл». Этот синхронист в списках увидел, что я из Магадана, в перерыве подошел и про Сереброва спрашивает: «А правда, что в Магадане есть его квартира-музей? А правда, что он был голубой?»

— А ты что?

— Не знаю, говорю, наша газета не располагает информацией о сексуальной жизни Сергея Сереброва. И пообещала дать телефон квартиры-музея — пусть у Маргариты спросит.

Танька прыснула, представив, как важная Маргарита в парике, с прямой спиной, отвечает на вопрос: «А не гей ли был Сергей Серебров?». Маргарита называла себя женой Сереброва. На самом деле она была поклонницей его таланта, когда-то приехала в Магадан из тогда еще Ленинграда и принялась ухаживать за уже больным и несносным к старости кумиром. Серебров в молодости обладал красивейшим тенором, в начале сороковых блистал в Ленинграде и Москве. А в конце сороковых попал в немилость, как враг народа был сослан в колымские лагеря, потом оставлен в Магадане на поселении. Он не смог вернуться в свой Питер даже после реабилитации — болел, не выдержал бы перемены климата. На Маргариту этот дряхлый и больной старик орал и топал ногами — Ольга сама видела. Она успела застать Сереброва при жизни и даже сделала о нем серию очерков для центральных газет. Но умер он на руках этой женщины — жена и дети отказались от него сразу после ареста, потом уехали из страны, и, кроме Маргариты, никого у Сереброва не оставалось. После смерти Сереброва Маргарита развила бурную деятельность и так доняла мэра, что он выделил ей квартиру в старом «сталинском» доме; она сделала в ней музей, проводила там музыкальные вечера и дни памяти, раздавала интервью и делилась воспоминаниями. Почивала на лаврах, в общем.

— Дала телефон музея?

— Нет, конечно. Я вообще на второй день не явилась, а на третий пришла после обеда — фуршет пообещали.

— Нормальные мужики хоть были там? — спросила Танька особенным голосом, явно предвкушая представление в лицах. Ольга умела так рассказывать-показывать — смешила до икоты.

«Был, подружка, был один, но рассказывать пока не стану!»

— Да вроде замгубернатора из Ярославля глаз на меня положил. Представляешь, спрашивает: «У вас все женщины в Магадане такие эффективные?» «Эффектные» хотел сказать, слова перепутал. Бедные ярославские журналисты! Представляешь, какие перлы выдает им пресс-служба в этом Ярославле? Еще депутат Костромской областной думы визитку совал и звал: приезжайте, мол, обеспечу культурную программу. Это мы когда на фуршете уже были. Потом еще два кавалера припылили, все дружно пили за мое здоровье. Потом я уходить засобиралась, и они все рвались меня провожать.

— Проводили?

— Не-а. Соперница у меня была — не смогли оторваться.

— В смысле?

Водочку все никак допить не могли — бутылок-то масса халявных. Так и ушла я одна под звон бокалов и тосты за мое здоровье! Кстати, о нормальных мужиках: Мачимура приехал, нового жениха привез. Знаешь, на ком тот жениться собрался? На Инге Смирновой!

— На доцентше из университета? А она что, замуж в Японию захотела? У нее же вроде другие планы: диссертацию пишет, в Америку на стажировку собирается. Ты сама про нее в рубрику «Территория в лицах» писала!

— В том-то и дело, что Мачимура, похоже, оконфузился. Наплел этому гарвардскому японцу с три короба, тот и решил, что в России жениться проще простого: раз, два — и в ЗАГСе.

— Почему «гарвардский»? Расскажи!

— Потому что в Гарварде учился, умный и богатый, до тридцати пяти лет делал бизнес, теперь у него по плану женитьба. За две недели. Невеста требуется не старше тридцати двух и не моложе двадцати пяти, с хорошим английским и без детей. Инга этим параметрам соответствует идеально.

Зазвонил телефон, и Ольга ответила:

— Алло! Здравствуй, Мачимура-сан. Да, понимаю. Я подумаю, что можно сделать. Мы постараемся вам помочь. До свидания. Ну, я это предчувствовала, — озабоченно сказала Ольга. — Их вежливо послали.