Пегги Морленд - Прочь сомнения!

Нэш недоверчиво прищурился.

– Неужели это все, что она успела вам рассказать?

В ответ Сэм рассмеялась от души. Такой смех из ее уст Нэш слышал впервые. Он был насыщенным, но женственным и заставлял улыбаться.

– Не беспокойтесь, – заверила Сэм. – Она не открыла ваших семейных тайн, хотя мне показалось, что девочке хочется видеть вас в роли владельца ранчо, а не застройщика.

– Боюсь, так оно и есть. Дочку очень огорчает моя профессия.

– Я бы так не сказала, но знаю, что Колби не хочется уезжать с ранчо. Кажется, ей здесь нравится.

Он печально улыбнулся.

– Да. Она прожила здесь несколько лет. Но она ведь не знает, какой трудной может быть жизнь на ранчо.

– А вы знаете? – Сэм мгновенно пожалела, что задала вопрос. – Простите, – вспыхнула она, – я не собиралась вас обидеть.

– Не стоит извиняться. Кстати, мне многое известно о жизни владельцев ранчо. Я вырос на ранчо Риверсов.

Она не смогла скрыть удивление.

– Правда? А я приняла вас за городского щеголя. Не обижайтесь, – торопливо добавила она. – Но, видя вас сейчас, трудно предположить, что вы когда-то работали на ранчо.

Нэш оперся о столик, пряча улыбку.

– Верите или нет, я справлялся с любой работой, но выбрал иной путь.

Сэм откинулась на спинку стула.

– Ух ты, – только и смогла она сказать. – Кто бы мог подумать. – Она пристально смотрела на Нэша, пытаясь представить его в пыли, с поводьями в руках или клеймящим скот. Ничего не получалось. Она наклонилась к столу. – Почему бы вам не возродить ранчо, вместо того чтобы делить его и продавать по кускам? Уверяю вас, что на это не потребуется много времени. Пастбище нужно очистить от сорняков, но земля здесь очень хорошая. Конюшня и хозяйственные постройки нуждаются в ремонте, но можно нанять строителей. В данное время цены на скот упали, и было бы прекрасно...

Нэш остановил ее жестом руки.

– Не получится. Я сыт по горло сельской жизнью.

– Но...

– Знаю, вы говорите из добрых побуждений, – перебил он. – Но бесполезно убеждать меня вернуться к обязанностям владельца ранчо. Многие годы я видел, как дед и отец проливали здесь пот, жертвуя всем, включая здоровье, чтобы не потерять эту землю в трудные времена. До сих пор мне кажется, что истинной семьей отца была эта земля.

– И вы не смогли простить его, – понимающе вздохнула Сэм.

– Простил я его или нет, уже не важно. Отца нет, скоро и ранчо исчезнет. Кроме того, мне нравится то, чем я занимаюсь. Можно спать по ночам, не волнуясь о погоде, ценах на зерно или на говядину. – Погрузившись в воспоминания, Нэш печально улыбнулся. – Простите. Ранчо Риверсов для меня действительно больная тема. – Он помолчал немного. – Расскажите мне о второй вашей сестре. Кажется, ее зовут Мередит?

Сэм лежала, смотрела в потолок и думала. До сих пор она не могла успокоиться, мысленно прокручивая сцены сегодняшнего вечера.

Она сделала это. Приняла приглашение мужчины и выжила. Не просто выжила, а получила удовольствие и от ужина, и от беседы.

Конечно, благодаря Нэшу. Он вел себя как истинный джентльмен, с которым приятно поговорить, и Сэм забыла о своих страхах, по крайней мере на время. Ей стало страшно, когда Нэш прощался с ней у дверей. Он взял Сэм за руку, и ей показалось, что он хочет ее поцеловать.

Но он не сделал этого. Просто пожал руку и поблагодарил за прекрасный вечер.

Сэм прижала пальцы к губам, представляя, каким может быть его поцелуй. Она испугается? Убежит? Или упадет без чувств?

Укрывшись с головой, она шептала сама себе:

– Спокойно, Сэм. Это был всего лишь ужин.

И продолжала мечтать.

В тот самый момент, когда Сэм засыпала и грезила, Нэш на цыпочках вошел в дом, надеясь никого не разбудить.

– Нэш? Это ты?

Он застыл на месте и недовольно поморщился, увидев свет в комнате тещи. Чувствуя себя школьником, пойманным в лагере после отбоя, Нэш сделал несколько шагов и заглянул в ее комнату.

– Да, Нина?

Она пила что-то из бокала, глядя на часы рядом с кроватью.

– Боже мой! Начало второго! – удивленно вскрикнула теща.

Но Нэш не собирался изображать чувство вины. В чем дело? Он пригласил женщину на ужин. Разве это преступление?

– Что-то случилось с Колби? – спросил он, надеясь отвлечь внимание Нины от часов.

Ее глаза потеплели.

– Она вела себя как ангел. Мы решили вместо повторного просмотра «Русалочки» полистать старые альбомы. – Выразительно вздохнув, она достала из кармана пижамы носовой платок и поднесла его к глазам. Нэш понимал, что Нина собирается что-то сказать ему, но что? Он не намерен стоять здесь целый час. – Конечно, мне было тяжело, – продолжила теща. – Но Колби так любит рассматривать фотографии мамы. Особенно ей нравится свадебный альбом Стейси. – Нина поднесла платочек к дрожащим губам, потом посмотрела на Нэша полными слез глазами. – Иногда трудно поверить в случившееся. Кажется, вы поженились только вчера. Я так по ней скучаю.

Напоминание достигло цели и полоснуло по сердцу острым ножом.

– Да, Нина, – устало вздохнул Нэш. – Я тоже скучаю. – Он направился к двери. – Я пойду спать, если не возражаете. У меня был тяжелый день.

Гибкие руки скользили по его спине, шее, прикасались к мышцам на руках, осторожно касались груди. Губы, ни с чем не сравнимые, источавшие теплую страсть, были совсем рядом.

Он чувствовал ее присутствие, ее тепло, видел на подушке пряди каштановых волос.

– Сэм, – шептал он, – иди ко мне.

Нэш проснулся внезапно, вскочил с кровати, обливаясь потом, и понял, что рядом никого нет. Это был сон. Просто сон. Он лег, накрывшись легкой простыней, и попытался найти выключатель ночника.

Зажегся слабый свет. Нэш закрыл глаза, пытаясь успокоиться, и... перед глазами возникла Стейси.

– О боже, – вскрикнул он, снова вскакивая с постели. Нэш потер глаза. Как такое могло случиться? – испуганно подумал он. Неужели Сэм может ему нравиться? Потеряв Стейси, Нэш поклялся больше не влюбляться. Шесть с лишним долгих лет ему это удавалось.

Опустив руки, он вздохнул и выключил лампу. Потом снова включил и взял с прикроватной тумбочки фотографию в рамке. Стейси. Его жена. Женщина, которую он обещал любить и беречь до самой смерти. Он думал, что почувствует себя виноватым за то, что предал ее ради другой. Но, кроме раздражения, ничего не испытал.

Он закрыл глаза и опустился на подушку. Стейси обманывала его. Скрывала от него правду. В конце концов он потерял ее. От гнева внутри все сжималось. Врачи говорили, что ей нельзя иметь детей. Женщине, у которой из-за прогрессирующего диабета возникли проблемы с почками, были противопоказаны роды.

Но упрямая Стейси не обратила внимания на их предупреждение. Она притворялась, что принимает противозачаточные средства, которые ей прописали.