Элла Уорнер - Тайна двух сердец

Бет глубоко вздохнула.

– Ничего плохого в этом нет, – неохотно признала она.

– Тогда – в восемь.

Она просто не успела ничего возразить. Дуарес счел встречу назначенной и ушел. Бет уперлась лбом в закрывшуюся за ним дверь и задумалась. Почему она согласилась?! Только что позволила втравить себя в новую историю!

Меньше чем через час женщина наложила на ресницы последний мазок темно-серой туши и замерла, оглядывая свое отражение в зеркале. Рука машинально поглаживала фалды из бирюзового шелка на бедрах. Бет хорошо смотрелась в открытом платье и знала это. Оно облегало ее стройную фигуру и подчеркивало необычные зеленые глаза и каштаново-золотистые волосы, уложенные в модную прическу.

Наверное, другая женщина на ее месте не преминула бы полюбоваться собой – отражение в зеркале было привлекательным и женственным, но Бет, пристально посмотрев на себя, с отвращением отвернулась. Образ, который явило ей зеркало, был фальшивым, приторным. О да! Она знала, что нужно сделать, чтобы хорошо выглядеть. Знала, какого цвета и фасона одежда лучше всего подходила к ее высокой, отлично сложенной фигуре, какие цвета заставляли ее глаза казаться ярче и больше, какой макияж наилучшим образом подчеркивал тонкие черты лица и какая помада делала губы влажными и чувственными. Она знала. Спасибо матери.

Синди Харди постаралась на славу. Ее дочь постигла все приемы тонкого искусства преподносить себя наилучшим образом. Еще подростком Бет стала настоящим экспертом в том, что касалось искусного использования косметики и макияжа, усвоила всю важность правильной осанки и манер. Она научилась подбирать прически так, чтобы быть привлекательной и в мгновение ока превращать себя из простой девчонки в даму из высшего общества. Синди научила ее тому единственному, чем сама владела в совершенстве, – магическому искусству уметь подать себя в любых обстоятельствах.

Но Бет знала, что ключевыми словами оставались «уметь подать». Она была... При всей внешней привлекательности и женственности, она была полным ничтожеством в постели.

Когда этот обидный факт всплыл в ее памяти, слезы чуть было не хлынули из глаз. И все же молодая женщина сумела взять себя в руки, сморгнула несколько пробравшихся таки на ресницы слезинок и, взяв маленькую вечернюю сумочку цвета персидской бирюзы, вышла из номера.

Бет отложила салфетку в сторону.

– Это было восхитительно. Спасибо.

Весь ужин она и Эрнан говорили о вещах личных, но отнюдь не интимных—о журналистской работе, гостиничном бизнесе, реставрации виллы Сан-Рокес. При мягком свете свечей и под приглушенные звуки музыки легкая беседа с обменом любезностями не была обременительной, хотя Бет все время ощущала какую-то необъяснимую напряженность.

С красивым выразительным лицом, широкоплечий, нарядно одетый, Эрнан был самым привлекательным мужчиной в ресторане. Бет не раз ловила любопытствующие женские взгляды, бросаемые на ее спутника, но тот, казалось, не замечал их вовсе. Подобно большинству уверенных в себе, сексапильных мужчин, ему не требовалось работать на публику, чтобы ублажить свое эго.

– Еще вина? – Он вопросительно приподнял бутылку.

Бет покачала головой. Она уже чувствовала себя слегка навеселе и не испытывала надобности добавлять еще вина к двум уже выпитым бокалам.

Эрнан наполнил свой бокал, и от пламени свечей кольцо на его левой руке ярко блеснуло.

Бет ощутила такой же всплеск боли, как и вчера, когда впервые увидела этот золотой ободок. Эрнан носил кольцо, надетое на его палец какой-то женщиной. Впрочем, сейчас он вдовец, так что нечего нервничать.

– Сколько ты был женат?– тихо спросила она.

– Два года.

Сердце Бет сжалось. Два года! И столько же лет одинок. Это значит, что Эрнан женился через год после того, как она уехала из Испании. Немного понадобилось ему времени, чтобы встретить и полюбить другую. Похоже, ты и впрямь была для него лишь игрушкой на одну ночь, мрачно подумала Бет.

Расспрашивать его дальше было пыткой, еще большей пыткой было неведение. Бет не могла остановить себя:

– Жена была испанкой?

– Да. Ты не думаешь, что теперь мы могли бы оставить эту тему?– повелительным тоном проговорил Эрнан. – Мне казалось, что я сказал о жене достаточно ясно.

Голос его был таким резким, что Бет нервно поежилась. Наверное, она поступила бестактно, спросив Эрнана о жене. Должно быть, он очень любил ее, раз его скорбь не утихла за два года.

– Извини меня, – сказала Бет. – Я вовсе не собиралась совать нос в твои дела... Если я расстроила тебя...

– Да нет, просто это не та тема, которую я хотел бы обсуждать.

– Я не могла не заметить, что ты все еще носишь обручальное кольцо, – попробовала она объяснить свой интерес.

Эрнан хладнокровно взглянул на кольцо.

– Да уж... – ухмыльнулся он. – Я считаю его полезным... Оно служит мне напоминанием.

– О твоей жене?

– О моем браке.

Здесь была какая-то тонкость, но Бет постеснялась углубляться в неприятный для Эрнана разговор. А он беззаботным тоном предложил потанцевать и, не дожидаясь ответа, взял ее за руку. Они прошли в центр зала, свободный от столиков, где несколько пар уже томно покачивались в такт медленной мелодии.

Эрнан привлек Бет к себе так, будто ничего более естественного в мире не было. Ощутив ее сопротивление, он крепче обхватил партнершу. Случилось то, чего она боялась больше всего на свете, – их тела соприкасались. Близость Эрнана была чем-то вроде наркотика, который Бет когда-то попробовала и до сих пор не могла от него отвыкнуть. Его тело было упругим и сильным, она чувствовала это каждой своей клеточкой.

В этой близости было нечто от мазохистской пытки, которая одновременно ужасала и опьяняла женщину. Рука Эрнана легла на вырез платья на спине, это прикосновение обжигало и в то же время было невыразимо приятным.

Бет прокляла себя. Почему она не выбрала платье, которое позволило бы ей надеть бюстгальтер? Груди напряглись, а соски предательски отвердели. Ощущал ли это Эрнан?

Она рискнула поднять взгляд. Его глаза, черные и поблескивающие, изучали ее. Бет моргнула и отвела глаза, опасаясь, что по их выражению Эрнан поймет все.

Но что – все? Вряд ли она сама знала это. Внезапно окружающий мир расплылся, превратившись в скопище замысловатых и нерезких разноцветных пятен. Тело Бет откликалось на близость Эрнана с неукротимой несдержанностью, памятной по событиям пятилетней давности. Ничего не изменилось. И это ужаснуло ее.

– Я слышал, что ты жила с кем-то. Это правда?

Хладнокровный вопрос был настолько внезапным, что ноги Бет начали подгибаться. Ей казалось, что, если бы не сильные руки Эрнана, она могла бы просто упасть.