Эмми Лорин - Потерять и найти

– Кажется, дела ее окончательно допекли, и она начинает сходить с ума. Первый признак – смех без причины.

Вздрогнув от этого насмешливого замечания, Карла повернулась и, увидев улыбающиеся лица друзей, от души рассмеялась.

– Совершенно с тобой согласна, – Алисия с серьезным видом кивнула Шону. – Ты думаешь, нам пора начинать беспокоиться за нее?

– Начинать! – вмешалась Эндри. – Мне казалось, мы беспокоимся уже почти шесть месяцев.

Спрашивая себя, сможет ли она когда-нибудь спокойно воспринимать дружескую заботу и участие, Карла моргнула, стараясь сдержать слезы, и попыталась улыбнуться чуть задрожавшими губами.

– Я просто вспомнила свой первый приезд сюда и то, как ехала по знаменитой дороге по склону каньона Оук-Крик, – объяснила она, беря под руку Алисию и Эндри.

– Ах, вот оно что! Тогда все ясно, – сделав вид, что испытывает огромное облегчение, вздохнул Шон. Однако его выдавал лукавый блеск глаз. – Карла, оказывается, не сходит с ума. Она просто вновь перенесла нечто подобное тому, что мы с вами испытали вчера.

Карла, подняв голову, взглянула на него: – Вы тоже въехали в Седону по той дороге?

Шон кивнул.

– Мне все очень понравилось. – Затем, усмехнувшись, он добавил: – По крайней мере, то, что я успел разглядеть, стараясь точно вписаться в повороты.

– О да, это было чудесно! – с энтузиазмом откликнулась Эндри.

– Это было просто чудовищно! – серьезно сказала Алисия, чуть вздрогнув. – Я онемела от страха и практически не дышала, пока мы не добрались до конца.

Карла почувствовала, как дрожит рука Алисии, и обеспокоено нахмурилась:

– Я и не знала, что ты боишься высоты. Алисия слабо улыбнулась:

– У меня акрофобия с большой буквы А. Это еще с детства. – В ее глазах появилось задумчивое, мечтательное выражение. – А может быть, это как-то связано с падением с лошади в моей прошлой жизни?

В ее голосе прозвучала полная убежденность, серьезно кивнула в знак согласия:

– Конечно, это все объясняет.

Карла резко остановилась и взглянула на Шона с Умоляющим выражением.

– Пожалуйста, давайте не будем затрагивать Тему реинкарнации, – попросила она, имея в виду веру обеих подруг в эзотерику.

Алисия понимающе усмехнулась:

– У тебя что, проблемы с идеей переселения душ?

– О, нет, – отчаянно замотала головой Кар. ла. – У меня проблема с ездой по автостраде – причем по любой. Проблемы с отчетными балансами. И проблемы со временем, которого хронически не хватает на все дела, назначенные на день. – Она криво улыбнулась. – Я хочу сказать, что у меня и так достаточно проблем в этой жизни, благодарю покорно. Избавьте меня от этой чепухи насчет прошлой жизни.

– Ты не понимаешь, сколь многого лишаешься, – сказала Эндри серьезным тоном, но с улыбкой.

– Ну, чего не понимаешь... и дальше по пословице, – парировала Карла.

– Ты вся такая земная, – заметила Алисия, смеясь. – И полностью завязла в будничной повседневности.

– Полностью, – охотно согласилась Карла, смеясь вместе с ней.

– Что исключает для тебя веру даже в возможность существования НЛО и прилета инопланетян, я полагаю, – добавила Эндри.

– Ты полагаешь правильно, как всегда, наша праведница... – И с интересом взглянула на Шона: – А что ты думаешь по этому поводу?

Тот пожал плечами.

– Я думаю, верить или не верить – это твое личное дело, – сказал он с обворожительной улыбкой. И добавил, посмотрев на часы: – И поскольку у нас осталось меньше трех часов до отъезда в Финикс, я также думаю, что нам пора обедать.

Алисия гордо улыбнулась:

– Мой муж – дипломат или как?

Прежде чем Карла и Эндри успели что-либо ответить, Шон подхватил трех хохочущих женщин И повлек их к ресторану мотеля.

– На этом замечании, – тоном профессора читающего нудную лекцию, заявил он, – мы заканчиваем дискуссию. – Затем ухмыльнулся: – Прежде чем кто-то из вас решит, что я явно «или как».

Мысль о близкой разлуке придала теплой сердечной атмосфере, царящей за обедом, привкус горечи. Блюда, прекрасно приготовленные и поданные, поглощались без особого интереса. Разговор же шел оживленный, и главной темой были планы четырех друзей на будущее.

– Раз я не смогла пробиться в НАСА, – сказала Эндри веселым голосом, который, однако, не мог скрыть ее разочарования, – я решила остаться в Сан-Франциско и продолжить учебу в Беркли.

– Так как Шон собирается начать работу над новым историческим опусом, – доложила Алисия, – я буду дальше работать над своей темой в Пенсильванском университете.

Карла подняла брови, глядя на Шона:

– Это означает, что в планах на ближайшее будущее нет маленького Хэллорена?

Шон рассмеялся весело и беззаботно.

– Пока нет, – признал он, – но все может измениться в самом ближайшем будущем... – И нежно улыбнулся жене.

Карла догадалась, что у них уже все решено и что подруга очень хочет произвести на свет миниатюрную копию самой себя и Шона, поэтому мысленно пожелала ей успеха, хотя сама едва ли представляла, каково это – управляться с мужем или ребенком, не говоря уж об обоих вместе.

– А ты, конечно, собираешься расшибиться в лепешку, чтобы галерея имела бешеный успех... ведь так? – Алисия задала вопрос, ответ на который был известен каждому.

Но тем не менее Карла ответила:

– Конечно.

Про себя же она добавила: «Сначала надо только покончить с подрывной деятельностью художника по имени Крэдоуг». И, почувствовав, что ее вновь охватывает трепет при одном упоминании этого имени, Карла, стараясь отвлечься, принялась расспрашивать об общих знакомых, ни один из которых ее нисколько не интересовал. Эта осторожная тактика позволила ей продержаться до конца обеда, а затем и до отъезда друзей.

Тот же самый, уже знакомый ей трепет вновь охватил Карлу, когда она одевалась к ужину с Джаридом Крэдоугом, столь нечестно вынудившим ее дать согласие на эту встречу. Карла ясно понимала, что именно ее готовность согласиться провоцирует его желания.

Ей не хотелось ужинать с Джаридом; ей не хотелось быть в одной комнате с Джаридом; и, честно говоря, ей не нравилось находиться с ним в одном городе и в одном штате. Тщательно подобрав наряд, который подчеркивал бы имидж деловой женщины, Карла натянула узкую темно-серую юбку, заправила за пояс полы вышитой серой с перламутром шелковой блузки, затем застегнула «молнию» и пуговицы на широком ремне. Надев сшитый на заказ пиджак под цвет юбки и лодочки на шпильках, подошла к большому зеркалу и критически себя оглядела.

Отражение вполне удовлетворило ее – что касалось одежды; наряд создавал образ, к которому она стремилась, – умная, спокойная, профессионально надежная. Но от того, что творилось выше, у нее перехватило горло и вырвался громкий стон.