Холли Уорнер - Новая прекрасная жизнь

Дэвиду удалось изобразить улыбку, искренность которой делала честь его актерским способностям.

– Буду рад. И постараюсь сделать для тебя эти месяцы незабываемыми.

– Спасибо... – Кэрол потерла ладонями виски, и на ее лице проступила усталость.

Дэвид поднялся.

– Тебе нужно отдохнуть, – мягко, но решительно сказал он. – Увидимся завтра в офисе.

Он наклонился и поцеловал ее. Простое прикосновение губ к щеке, не несущее никакого скрытого смысла. И ушел.

Степенный седой метрдотель провел его в маленький, отгороженный от общего зала ширмами кабинет, где в глубоком кресле восседала сухощавая пожилая дама с немного легкомысленными серебристыми кудряшками и со старинной камеей у ворота глухого коричневого платья.

– Вы заставляете себя ждать, мистер Мэттьюс, – неодобрительно заметила она, пристально разглядывая Дэвида, который тем временем беспокойно вертел головой по сторонам.

– Где мисс Картер? – довольно резко спросил он, убедившись, что, кроме старой дамы и его самого, в кабинете никого нет.

Миссис Шарпантье поджала губы, так что они превратились в узкую полоску.

– Диди сказала, что не хочет встречаться с вами. И я хорошо понимаю ее. Она очень чувствительная натура, а вы производите впечатление чересчур импульсивного молодого человека. Поэтому будет лучше, если вы изложите ваше дело мне.

Поняв, что его заманили в ловушку, Дэвид в ярости сжал кулаки, но вовремя опомнился.

– Весьма разумное решение, – заметила старая дама, от которой не ускользнула эта. смена настроений.

Дэвид рухнул в свободное кресло, собираясь с мыслями.

– Я хотел бы знать, – глухим голосом произнес он, – что связывает вашу племянницу и моего отца.

– По-моему, это очевидно, – пожала плечами миссис Шарпантье. – Они любят друг друга и собираются пожениться.

– Но отец на сорок лет старше ее!

– С каких это пор возраст стал служить препятствием для любви?

– Послушайте, миссис Шарпантье, – заговорил Дэвид, с трудом сдерживая ярость, – мы с вами прекрасно понимаем, что ни о какой любви речь не идет. История о бедной молодой красотке и богатом старике известна с таких давних пор, что уже навязла у всех в зубах. Если вам нужны его деньги...

– Молодой человек, – неожиданно властным тоном перебила его миссис Шарпантье, – кто дал вам право являться сюда с грязными инсинуациями в мой адрес и в адрес моей племянницы? Кто дал вам право так сурово судить о девушке, которую вы даже не знаете? Если уж на то пошло, кто дал вам право вмешиваться в личную жизнь вашего отца?

– Но он же мой отец! – потрясение воскликнул Дэвид.

– Да, но он – не ваша собственность.

– Мисс Картер не любит отца! – Дэвид отчаянно искал предлог, воспользовавшись которым смог бы повернуть разговор в нужное ему русло. – Она сделает его несчастным.

– И это говорите вы, – фыркнула старая леди, – его сын, который делает его несчастным каждый день?

Дэвид был потрясен.

– Я делаю отца несчастным? – еле выговорил он побелевшими губами.

– Разумеется. Мистер Гейбрил уже не молод, как вы справедливо заметили. С каждым годом он все больше нуждается в близких людях, способным оказать ему поддержку, поделиться душевным теплом. И где же, спрашиваю я, его близкие? Ваша сестра занимается своей карьерой в Лос-Анджелесе, ваш старший брат тоже вот-вот покинет семейное гнездо, а вы... Я многое слышала о вас, мистер Мэттьюс, и ничто из этого не говорит о том, что вы можете стать опорой вашему отцу. Вы слишком заняты собой. Моя Диди, по крайней мере, всегда была добра к мистеру Гейбрилу. На мой взгляд, это куда ближе к любви, чем ваша так называемая забота. Признайтесь, вы боитесь этого брака не потому, что беспокоитесь за отца, а потому, что он угрожает вашему душевному спокойствию, ведь так?

Дэвид резко поднялся.

– Прошу простить меня, – хрипло произнес он, – но мне кажется, мы впустую тратим время. Вы не понимаете меня, а мне трудно принять ваши слова... Хотя, – добавил Дэвид после небольшой паузы, – я постараюсь обдумать их. Прощайте, миссис Шарпантье.

Он направился к выходу, с удивлением обнаружив, что ноги не слишком хорошо слушаются его.

– Надеюсь, мы еще увидимся, – царственно бросила ему вслед седовласая дама.

Всю обратную дорогу до Тампы Дэвид пытался проанализировать ситуацию, снова и снова прокручивая в голове слова миссис Шарпантье. Ему никогда не приходило в голову взглянуть на свои отношения с отцом с предложенных ею позиций. Может быть, он и впрямь превратно понимает, в чем заключается сыновний долг?

На всякий случай Дэвид решил не обсуждать с отцом тему его предстоящей женитьбы до тех пор, пока не решится вопрос с продажей «Мэттьюс куинз».

Каждый день Дэвид приходил на работу и в течение восьми часов упрямо продирался сквозь густой лес знаний, необходимых для управления отелями. Каждый вечер он возвращался в свою холостяцкую квартиру и сидел допоздна, бессмысленным взглядом уставившись в телевизор. В конце концов его терпению пришел конец.

До сих пор в его жизни все было просто, может быть даже слишком просто. Но теперь он решил отказаться от прежней манеры поведения, позволявшей избегать любых неприятностей. Он не мог больше ждать. Ожидание не приносило ничего, кроме новых неприятностей.

С началом рабочего дня Дэвид решительно вошел в отцовский кабинет, намереваясь наконец открыто высказать все, что его волнует.

Вопреки его опасениям, отец не носился на «Харлее» по дорогам Америки вслед за Диди, а спокойно сидел в своем огромном кресле и читал какие-то документы.

– Что-то ты сегодня рано, – заметил он, не отрывая взгляда от бумаг.

– Сейчас уже не рано, отец, – отозвался Дэвид. – Почти десять часов.

– Уже? Да, в моем возрасте время летит так быстро! – Он сложил документы столкш. и убрал в стол. – Приходится улаживать столько формальностей с покупкой самолета, – объяснил он, перехватив взгляд сына. – Но я уже близок к цели. Еще пара недель – и свобода!

Дэвид облизнул пересохшие вдруг губы.

– Значит, ты не изменил своих намерений? – осторожно спросил он.

– С чего бы я стал это делать? – пожал плечами отец. – Жду не дождусь, когда наконец смогу подняться в воздух.

– И относительно продажи компании тоже?

– Разумеется. Я не могу быть в двух местах одновременно, а это место, – Гейбрил похлопал по подлокотнику кресла, – мне порядком надоело. Предпочитаю стричь купоны.

– Да, конечно, – пробормотал Дэвид.

– Тебе не придется стыдиться своего старика, – продолжал он. – Я, конечно, многое упустил в жизни, но теперь намерен наверстать. Однако давай лучше поговорим о твоих делах. Ты ведь пришел ко мне не просто так поболтать?