Элизабет Чендлер - Идеальная пара

Но как бы стремительно я ни мчалась на велосипеде, я не могла избавиться от воспоминаний о своем ночном кошмаре. Перед глазами мелькали, как солнечные зайчики, отрывки моего сна, а также воспоминания о двойном свидании предыдущим вечером и о школьном бале. Все это мне хотелось поскорее забыть. Прошлым вечером это были Тим и Хезер, на выпускном — Тейлор и Хезер, на соревнованиях по баскетболу Бо и Хезер — одна и та же история, только парни разные. В эту формулу надо было лишь вписывать имя: с кем бы я ни встречалась, впоследствии он обязательно становился парнем Хезер.

И как я могла их обвинять? Хезер очень изящная, у нее голубые глаза, и она блондинка. У нее серебристый смех, длинные ноги и красивая шея танцовщицы. Совершенно незаметно моя застенчивая щебетунья-подружка превратилась в прекрасного лебедя. А я всегда была больше похожа на дружелюбного дятла, на дятла с большой рыжей головой.

Съезжая по ступенькам длинной лестницы, ведущей к студенческому центру Кёрбисмит, я размышляла о том, как несправедлива жизнь, сделавшая меня похожей на рыжеголового дятла. В последний раз я съезжала по лестнице на велосипеде, когда была ребенком, и уже забыла, как нарастает скорость и замирает сердце на том крутом повороте у подножия лестницы. Неожиданно я поняла, что стремительно несусь на девушку и парня с гитарой. Оба обернулись, услышав шум. Девушка прижалась к стене, а парень бросился в кусты, обняв гитару, как ребенка.

Я стрелой пронеслась между ними. Тормоза завизжали, я наконец смогла остановиться и вернулась, чтобы убедиться, что с ними все в порядке. На меня смотрели две пары разъяренных глаз.

— Извините, — выдохнула я. — Извините. Я забыла о последнем повороте. Наверное… наверное, я давно этого не делала.

— В таком случае, — сказала девушка, — тебе следует пойти потренироваться в супермаркет. Там есть все, что надо — и лестницы, и эскалаторы.

Девушка была темнокожей, с высокими скулами и миндалевидным разрезом глаз — совсем как у Клеопатры. Экзотическая южная внешность не мешала ей холодно смотреть на меня. Я не обиделась на ее колкие слова. В конце концов, не обладай они такой реакцией, мы бы все сильно пострадали. Но мне совсем не нравилось, как смотрел на меня парень. Его темно-голубые глаза скользили по мне с ног до головы, а на лице появилась неприятная улыбочка.

Смутившись, я проследила за его взглядом: так и есть, я забыла застегнуть шорты.

— Я опаздываю, а что ты можешь сказать в свое оправдание? — прорычала я, застегивая молнию.

— Мне не нужно оправдываться — ответил он.

Я помчалась от них прочь, толкая перед собой велосипед. Оставив его на велосипедной стоянке напротив студенческого центра, я взглянула на часы: 8.35. «По крайней мере, — успокаивала я себя, — так как я на пять минут опоздала на собрание, никто из вожатых не заметит, как я войду». Я вынула письмо из рюкзака, чтобы узнать, в какой комнате будет проходить собрание, и не поверила своим глазам. Девять тридцать. Собрание состоится только в девять тридцать! Я тяжело опустилась на сиденье велосипеда.

Из студенческого центра повеяло яичницей с беконом. Этот чудесный запах оживил меня. Я проголодалась, и у меня было достаточно времени, чтобы позавтракать и привести себя в порядок. Я стояла в очереди в столовой, изучая меню, когда вдруг неожиданно услышала голос, заставивший меня позабыть все неприятности этого утра. Голос, который я помнила по совместным посещениям уроков истории в прошлом году. Голос, знакомый по тренировкам в баскетбольной команде девочек. Голос парня, интервью с которым я и Хезер, а также множество других девчонок записали на видео в тот день, когда местная телевизионная станция показала репортаж о нем. Это был голос Люка Хартли — первого кандидата школы Эйзенхауэр на звание олимпийского бога.

Прошел слух, что Люк Хартли готовится к участию в Олимпийских играх. Но я могла поручиться только за то, что, когда Люк выполнял упражнения на брусьях, сердца девчонок делали сальто-мортале. Но на самом деле он ни с кем не встречался. Он был так увлечен гимнастикой, что, казалось, не замечал восхищенных взглядов девочек, во все глаза смотревших на него. Даже Мег Джарвис, которая встречалась со всеми спортсменами, по крайней мере одного вида спорта в каждом сезоне, все еще надеялась завоевать его. «О, недоступный красавец! — думала я. — О, золотой медалист чемпионата красоты!»

— Увидела кого-то, кто тебе нравится? — спросил парень, который встал за мной в очередь. Я догадалась, что задерживаю его.

— Именно так.

— Ну а пока что, — сказал он, — мы все-таки возьмем что-нибудь поесть?

Я обернулась. Это был тот самый парень с гитарой, только на этот раз он где-то ее оставил. Он улыбался. Похоже, это было обычным выражением его лица.

— Никак не могу понять, куда ты опоздала — на завтрак или к нему, — он кивнул в сторону Люка.

— У меня собрание, — ответила я раздраженно. — Я думала, начало в восемь тридцать, а оказалось, на час позже.

— В самом деле? — спросил он, как будто бы ему действительно было интересно.

— В самом деле, — передразнила я его. — Яичницу, пожалуйста, двойную порцию колбасы и картофель-фри.

Я сделала попытку отойти от парня.

— Оладьи, пожалуйста, и это все, — сказал он девушке за стойкой, а затем повернулся ко мне. — Ты собираешься есть с ним?

— А разве это твое дело? — спросила я.

— Наверное, не мое, — согласился он. — Но если ты хочешь сесть вместе с ним, тебе бы стоило сначала взглянуть на свою рубашку. Если ты, конечно, не сделала это специально.

Я перевела взгляд на рубашку. Она была застегнута кое-как: второпях я перепутала все пуговицы и петли. И в довершение картины, через белую рубашку отчетливо просматривался атласный темно-фиолетовый бюстгальтер. Бюстгальтер моей сестры.

С полыхающими щеками я застегнулась как следует. Парень, вежливо отвернувшись, смотрел на другой конец очереди, но я успела заметить, что уголки его губ поползли вверх.

К моему счастью, Люк не видел меня, он не видел ничего вокруг, кроме еды, которую ему накладывали на тарелку. Он очень огорчился из-за того, что в столовой не оказалось яичницы с пониженным содержанием холестерина и свежевыжатого сока. Люди в очереди начали проявлять нетерпение. Пришел менеджер, чтобы поговорить с ним.

— Видимо, он очень серьезно относится к своему телу, — сказал парень за моей спиной.

— Ты бы делал то же самое, если бы у тебя было такое же.

— Возможно, — ответил он и стал рыться в карманах в поисках денег.

Я порылась в своих. Я сделала это дважды, хотя уже поняла, что не взяла с собой ни цента.

— Может, тебе стоит посмотреть в носке, — предложил он. — В розовом.