Ольга Бенуа - Осенние звёзды

— На каком языке ты собираешься с ними разговаривать? — вернула ее Лариса на грешную землю. — На ломаном английском?

— Да, — прервала ее Светлана, — давайте выучим язык и поедем на майские.

— Согласна! — загорелась идеей Валя.

Изрядная порция алкоголя и кофе с ликером подогрели мгновенно вспыхнувший энтузиазм.

Остаток вечера они вспоминали знакомые по фильмам французские слова и представляли экзотические коктейли, которые наверняка подают в «Максиме».

Заехавший за Валей муж, красивый статный полковник, обнаружил подружек, хором подпевающих диску Джо Дассена:

— Э си тю некзите па, пуркуа муа жэкзистерэ! — выводила его обожаемая половина, прижимая к груди пухленькие ручки.

Окинув снисходительным взглядом гостиную, Михаил поинтересовался:

— Почему дверь нараспашку? Никого не боимся?

Лариса укоризненно покачала головой, а Наталья изобразила улыбку виноватого ребенка.

По опыту зная, в чем дело, Михаил только махнул рукой, скомандовав хорошо поставленным голосом:

— Дамы, на выход! Подмерзать начинает, мне еще вас по домам развозить.

Идея поездки в Париж витала давно. После ухода гостей Лариса достала подаренный Олегом стильный ежедневник из тончайшей телячьей кожи, набросала план.

Первым делом курсы французского. Не хочется, как большинство русских туристов, пастись стадом и выглядеть альтернативно одаренными, заказывая дежурное блюдо в ресторане. Почему-то «наши» люди считают, если говорить по-русски медленно и отчетливо, аборигены рано или поздно поймут их. Граждане не присоединившихся к рублевой зоне стран ведут себя с той же потрясающей логикой, наклоняют голову, преданно заглядывают в глаза, пытаясь по их выражению понять смысл сказанного. Видно, что им очень хочется хоть как-то догадаться о желаниях и потребностях праправнука Кирилла и Мефодия, но получается плохо. Мучения заканчиваются, когда обе стороны признают себя побежденными и переходят на язык жестов. Тяжело, конечно, в нашем возрасте начинать с нуля, но нам не в Сорбонне лекции читать. Второе — позвонить Ирочке в турбюро, узнать цены на путевки. Третье — косметолог… Хотя мы и так красавицы. Лариса прекрасно помнила, что мужчины гораздо больше внимания обращают на фигуру, чем на лицо.

Косметолог был безжалостно вычеркнут. На секунду она задумалась и каллиграфическим почерком вывела: «Педикюр, эпиляция, витамины».

Откинувшись на спинку дивана, Лариса устало вздохнула: «Как хорошо, теперь не надо, как в советские времена, тащить кипятильники, утюги, икру, водку, чтобы оправдать деньги, вложенные в поездку. Осталась в прошлом характеристика с места работы. Стало легко и просто: приходишь, платишь, летишь. Все для вас: Лувр, Сена, Мулен Руж».

Отложив ежедневник, Лариса направилась в спальню.

Если вся квартира была отделана вполне традиционно, то спальня поражала воображение каждого, кому доводилось хотя бы заглянуть в приоткрытую дверь. Трудно было представить, что здесь обитает женщина, заставшая кукурузного генсека, торжественно принятая в комсомол и, казалось бы, твердо усвоившая, что демонстрация обнаженного тела — это разврат и происки запада. На полу лежал толстый белый ковер. Зеркальный потолок с подсветкой отражал огромную кровать. Лариса подошла к шкафу, прикидывая, что нужно приготовить на завтра.

«На корт заглядывать почаще не помешало бы, два килограмма за выходные — это много», — отражение в зеркале было неумолимо. Лариса, повернувшись в профиль, втянула живот.

Это в молодости можно было поглощать салаты тазиками, не поправляясь, на зависть постоянно худеющим подругам. Теперь же приходится за собой следить. Расцвет расцветом, но природу не обманешь. К счастью, давно любимый теннис неизменно помогал поддерживать форму. Не хотелось признаваться, лишние килограммы волновали не только в связи с внезапно наметившейся поездкой в Париж. Наличие сорокадвухлетнего бойфренда, который был и партнером по теннису, обязывало держать себя в тонусе. «Расслабишься один раз — пиши пропало, второй подбородок уже назад не загонишь, брюки придется покупать на размер больше, здравствуй диван, телевизор, вредная шоколадка на ночь», — так Лариса рассуждала, осторожными похлопываниями нанося на лицо ночной крем от морщин.

По дороге на работу Света заскочила в фотосалон, надеясь получить отданные в печать фотографии.

— Как не готово? Я же еще в прошлый понедельник сдала, а сегодня четверг, — горячилась Светлана. Она всю неделю пыталась выкроить время, чтобы забрать заказ, и теперь была разочарована. Наталья уже дважды звонила, интересовалась результатами праздничной фотосессии. Что скрывать, подружки все меньше любили фотографироваться на память, поскольку снимки отражали физический, но не душевный возраст. Удачный же снимок обеспечивал хорошее настроение и дарил надежду, что старость, сумерки жизни, не наступит никогда.

Приемщица только разводила руками, обещая к вечеру выяснить причины задержки.

— Безобразие, — буркнула на прощание Света, отчетливо понимая, что напрасно поднялась на полчаса раньше.

Пасмурное утро приводило в минорное настроение, внушая стойкое желание прогулять работу. Дождь вместо снега, влажный, налетающий порывами ветер. Создавалось впечатление, что осень, начавшаяся в сентябре, будет продолжаться до весны, минуя зиму. Светлана поправила воротник и поглубже засунула руки в карманы. В сквере было пусто, шумели голые деревья. Под мокрыми скамейками бугрился черный снег вперемешку с мелким мусором. Стайка воробьев терзала хлебную корку.

Светлана перешла через дорогу и, завернув за угол, направилась в сторону медсанчасти, где работала кардиологом последние десять лет. Поздоровавшись с охраной, она быстро переоделась в халат, вошла в кабинет и села за стол.

Кабинет находился на первом этаже, толстые решетки на окнах придавали ему сходство с тюремной камерой. От тоскливой ассоциации спасали цветы, занимавшие каждый клочок свободного места. «Надо бы купить пару кашпо», — подумала Светлана, разглядывая облупившееся детское ведерко с денежным деревом на подоконнике.

— Танечка, ты сегодня вовремя, — улыбнулась она вошедшей медсестре, — не иначе, снег пойдет.

Медсестра у Светланы была замечательная и очень красивая девушка. Высокая, с шикарной копной каштановых волос. Огромные голубые, словно безоблачная высь, глаза в обрамлении пушистых ресниц смотрели на мир по-детски открыто. Фигура топ-модели, которую не обезобразишь даже домашним халатом. Мужчин это сочетание притягивало, как кота валерьянка. Тане яркая внешность доставляла массу неприятностей. Пока откажешь всем претендентам на знакомство, на работу опоздать проще простого.