Кэрри Лонсдейл - Прошлым летом [litres]

Последнее, что услышала Элла перед тем, как Натан окончательно исчез в белом клубке, были слова Скотта по рации:

– Тяжелый. Быстро спускается.

– Если так будет продолжаться, нам сегодня не заснуть.

Проведя день в больнице, а добрую часть вечера внизу со Скоттом и его командой, обсуждая их сегодняшний смертельный опыт, Элла наконец оказалась наедине с Натаном в их комнате. Он был жив и цел, и она не могла от него оторваться. И его тело тоже не отказывалось реагировать на ее действия.

– Прости. – Она поправила его пижамные штаны, чтобы резинка не давила на большой синяк на бедре.

Натан выбрался из лавины практически целым, если не считать пары ушибленных ребер, небольшой контузии и вывихнутого плеча, в котором была старая травма от падения с мотоцикла. Лавина оказалась совсем маленькой – для лавины. Небольшая шапка снега, сорвавшаяся от спуска Натана. Когда она замедлилась и Натана перестало крутить, он связался со Скоттом, сообщил, что жив, и даже успел сам откопаться до того, как Скотт нашел его. А к моменту, как к ним спустились канадцы и Трей, Натан уже стоял и рассказывал, как повредил плечо.

Лавина может начаться по многим причинам, но Скотт считал, что это случилось потому, что новый снег выпал на слой уже плотно слежавшегося.

Но, большая или маленькая, лавина была не тем зрелищем, которое Элла хотела бы увидеть снова. У нее тряслись руки, когда она помогала Натану надеть рубашку, потому что его плечо было в лубке. Неудивительно, что Стефани боялась за него. Она не могла себе представить, как это – переживать такое каждый раз, как он выходит из дому.

Элла заправила ему майку, и Натан опустился на кровать.

– У меня все болит.

И у нее тоже. В груди лежал мертвый груз.

Прикусив губу, она попыталась отвлечься, поправляя на Натане одеяло. С учетом деловых переговоров со Скоттом, нависшего развода и свежих ушибов, Натану было вполне достаточно. Последнее, что ему было нужно, – ее причитания над ним.

Но ей было тяжело. Сцена в горах стояла у нее перед глазами. Вот Натан спотыкается, утеряв контроль, и исчезает, погребенный заживо под слоем снега. И не важно, что этот слой был толщиной в пару десятков сантиметров рыхлого снега, и все, что ему пришлось сделать, – это подняться и стряхнуть его. Смотреть на это было жутко. Слеза скатилась у нее по щеке и повисла на подбородке. За ней последовала другая. Натан с интересом наблюдал за ней. Смутившись, она отвернулась и вытерла лицо.

– Эй, – позвал он.

Она повернулась к нему, проведя рукавом рубашки по щеке.

– Иди сюда, – Натан протянул руку поперек подушки, зовя ее в постель.

Она скользнула под одеяло и прижалась к нему, стараясь не задеть ушибы. Он пах больницей, антисептиком и перекисью, и она неожиданно перенеслась в то утро, когда забыла Саймона, те же запахи стояли у нее в носу. Она уткнулась ему в грудь и заплакала.

– Зачем, зачем ты это делаешь?

Он поднял руку и погладил ее по голове.

– Я хочу чувствовать, что живу.

Вертолыжи, полеты в винг-сьюте, свободное падение, безумные прыжки с парашютом. Он делал столько всего и, несмотря на это, говорил ей в интервью, что хотел бы большего – например, подняться на Эверест или пойти в антарктический поход, но поклялся сам себе, что закончил. Но теперь, когда он разводится со Стефани и снова почувствовал вкус экстрима после долгого воздержания, Элла сомневалась, что он сможет устоять.

– Думаешь, оно стоит того, чтобы убиться в процессе?

Слова вырвались у нее, прежде чем она успела передумать. Натан рядом с ней напрягся. Она знала почему. То же самое наверняка говорила ему Стефани.

– Тебе больше не тридцать лет, – рискнула она продолжить. – Собственно, тебе уже ближе к сорока, чем к тридцати. – Она попыталась говорить шутливо.

– Знаю, – его выражение смягчилось, и он хихикнул. И тут же взвыл. – Оххх. – Смех и ушибленные ребра плохо сочетались. – Спасибо, Скай, что сообщила мне мой возраст.

– Всегда пожалуйста, старик. – Она положила подбородок ему на грудь и улыбнулась. В свои тридцать семь он был в исключительной форме.

– И я знаю еще кое-что, – добавил он слегка заплетающимся голосом, прикрывая глаза. Болеутоляющие начали действовать.

– Что же? – прошептала она.

– С тобой я тоже живой.

Эллу разбудил Натан. Он был везде. Жадно целовал ее грудь, покусывал ребра, щипал за бедро, а затем поцеловал ее шрам.

Еще в полусне, но заинтересованная его вниманием, Элла приподнялась на локтях.

– Почему тебя так тянет к моему шраму? – сонно спросила она.

Натан приподнял голову и встретился с ней глазами. Затем перекатился на спину и лег рядом с ней.

– Натан?

Он прикрыл глаза локтем здоровой руки.

Элла одернула ночную рубашку и села в постели.

– Ответь мне.

Он поглядел на нее из-под руки.

– Вот прямо сейчас? Я весь побитый, ушибленный, на лекарствах…

– Не притворяйся младенцем, – она шутливо пихнула его. Физически он был крепче всех, кого она знала. – Ты принял с утра таблетку?

– Я собирался, но что-то меня отвлекло, – он потянулся к ее груди.

Она отвела его руку.

– Сосредоточься. Ты. Я. Прошлым летом. – В ее голосе было ожидание. – Ты собирался пройти по Тихоокеанской Тропе, и после того, как за тобой месяцами гонялись разные медиа, ты вдруг решил дать эксклюзивное интервью Люкс Авеню . Ты позвонил Ребекке, она послала меня. Ты вернулся с дороги, подобрал меня в Долине Скво на парковке. Мы шли пять дней, а потом? Что было потом?

– Бо-о‐оже, Скай! Еще рано! Можно, я хотя бы умоюсь и оденусь? И кофе тоже не помешал бы.

Элла глянула на часы. Семь утра. Если они пойдут вниз за кофе, Натан начнет разговаривать со Скоттом или с кем-то еще из гостей или инструкторов. И пройдут часы, прежде чем она снова окажется с ним вдвоем.

Она потрясла головой:

– Нет. Сейчас. Давай закончим с этим, чтобы я могла писать. У меня дедлайн. Что мы делали на Тропе?

– Ладно. Мы шли и разговаривали.

– О чем?

Он ущипнул себя за нос и закрыл глаза.

– Не знаю. О многом мы уже вспомнили на этой неделе.

Она нахмурилась.

– Но это же не все.

Он приподнял брови и развел руками, как бы говоря: а чего ты ожидала?

Гораздо большего.

Должна быть веская причина, по которой она согласилась поехать потом к нему домой.

Натан молча смотрел на нее.

– Ну… А что было потом? – спросила она.

– Нечто неожиданное. – Он убрал руку, перекинув ее на живот, и открыл глаза. – Я влюбился в тебя. Я пригласил тебя к себе, и ты помогла мне разобраться с моей виной.

– Да, это я поняла, но мне кажется, тут есть еще что-то, чего я не понимаю. Ты отозвал статью из-за того, что у нас был роман? – спросила она, сложив руки на коленях.