Лаура Вульф - Дневник безумной мамаши

Мама.Послушай меня! Когда ты родилась, у тебя было два комплекта одежды. И первые пять недель ты спала в ящике. (Понятно, почему у меня такой плоский затылок.) Так что немедленно составьте список! А я позвоню, как только назначу дату.

Пошел третий триместр. Через два с половиной месяца, даже меньше, у меня будет ребенок, а все, чем я располагаю, это автомобильное сиденье и трехногая кроватка (в перспективе).

Моя мать права. Нужно составить список. Тем более что мне предстоят целых две вечеринки в честь будущей мамы. Так что я вынудила Стивена пораньше уйти с работы и поехать со мной в «Оазис для малышей». Это детский магазин в Верхнем Ист-Сайде, который, если верить рекламе в телефонной книге, славится богатым ассортиментом детских товаров и квалифицированным персоналом.

Сперва Стивен заартачился, заявив, что ни черта не смыслит в детских вещах, не то что я. Ха! Если бы… Месяцы блужданий по Интернету и неудачных походов в магазины оставили в моей голове мешанину обрывочных фактов и смутных понятий. К счастью, Стивен запел по-другому, стоило мне намекнуть, что Эдди поможет.

Ровно в пять часов мы очутились в волшебной стране.

«Оазис для малышей» рассчитан на родителей с доходами Ротшильдов. Как и обещано рекламой, он располагает целой армией опытных продавцов. И полным ассортиментом продукции — начиная с крема от опрелостей и кончая глайдерами, то есть креслами-качалками для беременных. И, как сразу заметил Стивен, цены кусаются: пеленальные столики за четыреста долларов, коляски за семьсот. Я тут же вспомнила дамочек из «Сада Лорен».

Стивен ходил вдоль полок с товарами, и я чувствовала, как поднимается его кровяное давление. Наконец он повернулся ко мне и прошептал: «Сматываемся отсюда».

Пробыв в магазине менее десяти минут, мы так и не подступились к списку.

Я не желала сдаваться и молила его поостыть. Да, здесь много дорогих вещей, но некоторые нам по карману. Я показала на плетеную колыбельку за сто пятьдесят долларов. Стивен заспорил: это всего лишь корзина на проволочной подставке. За двадцать баксов он сам сляпает такую штуку из пластиковой емкости для грязного белья и пары вешалок. И вообще, зачем нам колыбель, если мой отец мастерит кроватку?

На беду, стоявшая рядом продавщица вмешалась в разговор, заявив, что ребенок должен первые три месяца спать в колыбели, а потом уж в кроватке. Стивена это не убедило. Почему, собственно? На что продавщица бодро ответила: «Так уютнее».

Стивен наотрез отказался покупать колыбельку. И напустился на меня. Мол, индустрия детских товаров манипулирует родителями, заставляя переводить тысячи долларов на ненужные вещи. Если бы пресловутый глайдер продавался в мебельном магазине вместе с другими креслами-качалками, он бы стоил втрое меньше. В детском же магазине он ценится на вес золота!

И на кой нам пеленальный столик? Если разобраться, это всего-навсего комод с огороженным верхом! Почти за бесценок можно купить пластик и приклеить к комоду из дешевого мебельного супермаркета. А тратить сорок долларов на матрас для пеленания вообще безумие!

Продавщица потихоньку улизнула.

Стивен забрал у меня список и принялся вычеркивать пункты. «Да, и про кроватку можешь забыть. Твой отец сделает».

Папино трехногое орудие казни? Кусок пластика и клей? Корзина для грязного белья на подставке из проволочных вешалок? Да он что, офонарел, что ли?! А как же национальные стандарты безопасности?

Да как он смеет расхаживать здесь и разглагольствовать, будто вообще что-то смыслит? Всего пару раз заглянул в «Моего ребенка». И даже не начал ремонт в детской. Хотя о чем я? Нет еще никакой детской. Только затхлый, заваленный коробками чулан с закрашенным окном. Самый грязный в мире. И где он возьмет время, чтобы смастерить колыбельку? Мне претит вытягивать деньги у друзей и родственников, но весь смысл подарочного списка в том, что нам не придется ничего покупать. Это сделают другие. Конечно, нам не нужна коляска за семьсот долларов, но вполне можно было бы внести в список уцененную колыбельку за семьдесят три доллара пятьдесят центов и не считать себя жертвой злокозненных производителей детских товаров. Ведь если на подарок скинутся четверо, каждый потратит менее двадцати долларов.

Где там! Стивен с упорством одержимого изобличал империю зла, которая пытается всучить нам нелепую емкость для использованных подгузников и кресло-качалку.

Швырнув список на пол, я пулей вылетела из магазина. Подождем до другого раза.

Например, когда наш ребенок перейдет в выпускной класс.

Знаете, почему мужчинам для выживания достаточно открывалки и холодильника? Потому что у них есть жены.

То-то Лили все торчит под деревом. Отдыхает от обязанностей жены и будущей матери.

А этот ее взгляд… Благоговейный, говорите? Вовсе нет! Растерянный. Она никак не может поверить, что муженек у нее такой бестолковый.

Опять звонила мама. Я думала, насчет списка подарков (которого нет как нет), но ошиблась. Каждый год мама напоминает, чтобы я не забыла поздравить сестру с днем рождения. Уже больше четверти века, как Николь появилась на свет, а мама до сих пор мучается, что родила ее сразу после Рождества. Ей кажется, что все обязательно забудут поздравить сестрицу.

Во всяком случае, не я. И не в этом году. Вообще-то я планировала отметить день рождения Николь сегодня. Подумала, что она грустит после разрыва с Пабло, и хотела проработать с ней роль тети. Анита и Мэнди — любимые тетушки, но Николь-то родная. Хочется, чтобы мой ребенок чувствовал поддержку семьи. Особенно учитывая, что от Ким никакого толку, а Том наверняка скоро сядет за сексуальные домогательства.

К тому же Николь теперь живет в городе. Значит, на нее можно будет оставить малыша. Это идеальный вариант: ей можно доверять, она недалеко живет и не потребует никакой платы. Разве что опустошит холодильник и приберет к рукам кое-что из моей одежды. (На заметку: поставить замки на все шкафы.)

С такими мыслями я после работы зашла к Николь, чтобы пригласить на ужин. И оторопела. Сестра обосновалась в более-менее приличной части «Адской Кухни» [28] «Адская Кухня» — небольшой ирландский район на западе Манхэттена, где заправляет мафия. — Ред. , в старом многоквартирном доме без лифта, на третьем этаже. Конечно, местечко очень милое, с цветочными ящиками на балконе и светлыми комнатами, но комнатки эти размером с почтовую марку, а потолки такие низкие, что можно пальцами дотянуться. И дом очень грязный.

Николь, которая раньше пила кофе из кофеварки и безошибочно определяла, что пора менять мешок в пылесосе, теперь глушит растворимую гадость из банки и — судя по слою грязи на полу — даже не подметает. Узрев бардак в спальне ее соседки, я поняла, что той также наплевать на порядок. К счастью, ее дома не было и она не смогла подтвердить это лично.