Лидия Лукьяненко - Плата за любовь

— Саша, ты как? — Это была Танечка.

— Ничего. — Я старалась справиться с дрожащими губами.

— Не переживай. Я все понимаю. Знаешь, я только что набрала объявление, что новоселье переносится на следующую пятницу. Распечатать? А то хочешь — совсем отмени.

— Не знаю, делай, как хочешь.

— Тогда лучше первое. Саш, не психуй.

— Ты же все слышала… И, наверное, другие тоже.

— Никого не было рядом. Был обеденный перерыв. Я — могила, ты же знаешь. Мне очень не хочется, чтобы ты ушла. Ты ведь меня всегда защищаешь.

Это правда, а вот держать язык за зубами ни одна секретарша не умеет.

— Да и кто в такое поверит, — продолжала она, — все наши знают твою щепетильность. Не бери в голову.

— Почему же он поверил?

— Он тебя не знает, как мы. И потом, — понизила она голос до шепота, — по-моему, он к тебе неровно дышит… Все, пока. — Она так быстро положила трубку, словно кто-то помешал нашему разговору.

Целую неделю Орангутанг делал вид, что не замечает меня. Танечка, похоже, сдержала слово, потому что никаких косых взглядов я не приметила.

Приближалась пятница, и нужно было как-то разрулить ситуацию. Я решила смирить гордость и подойти к Вадиму. Во время обеда, когда все наши, проглотив свои бизнес-ланчи, удалились из кафе и в зале оставалось только несколько человек из других офисов, а я уже допивала кофе, появился шеф. Он набрал целый поднос и уселся в дальнем углу. Выждав момент между вторым и кофе, я подошла к столику.

— Можно присесть, Вадим Андреевич?

Он молча кивнул с невозмутимым видом. Я начала злиться. Да кто он такой, чтобы перед ним оправдываться! Даже если он мой начальник, это не значит, что ему можно совать нос в мои дела! И я сказала совсем не то, что собиралась.

— Завтра я жду своих коллег на новоселье. Мне казалось, что будет правильно, если и директор будет присутствовать. Неформальные дружеские отношения с подчиненными, до разумного предела конечно, обычно идут на пользу общему делу. Но в силу сложившихся обстоятельств, думаю, вы вправе не посещать дом сотрудницы, если уверены в аморальности ее поведения. Более того, в понедельник я могу сдать дела и написать заявление об уходе.

— Вам так много заплатили? — глухо спросил Вадим, не поднимая на меня глаз.

Я едва сдержалась, чтобы не обозвать его.

— Не в этом дело. Просто я не могу работать с человеком, который неуважительно относится ко мне, даже если происходит это по его… неосведомленности.

На том разговор и закончился. И если бы не злосчастная микроволновка, которую ребята уже купили мне в подарок (Танечка проболталась), я снова отменила бы новоселье.

Я не крошила «оливье» и не отпрашивалась в пятницу с работы. В четверг мы Ленкой и Лешкой купили продукты, я отдала им ключи и знала, что с обеда Ленка уже хозяйничала у меня дома. Я ушла раньше на час, и к семи все было готово. Несмотря на мое не совсем праздничное настроение, новоселье удалось на славу. После работы все были голодные как волки, первые три рюмки сделали свое дело, народ был хмельной и веселый. Моя просторная комната оказалась тесной для такой компании. В полумраке новых светильников пары танцующих выглядели романтично, а новая песня Земфиры располагала к философской грусти. Я сидела за полупустым столом и пила кофе, когда прозвенел входной звонок.

— Я открою, — крикнул мне Игорь, как раз вышедший из кухни, — там, на балконе, мужчины курили.

— Здравствуйте! — услышала я его громкий и слегка удивленный голос. — Сейчас, сейчас. Хозяйка! Встречай гостя!

Мне пришлось вылезти, протискиваясь, из-за стола, гадая, кто это пришел. В коридоре с красивым букетом роз стоял… мне бы хотелось сказать — Алексей, но, увы, это был Орангутанг. В спортивном свитере и джинсах, со своими всклокоченными волосами. Он протянул мне букет и красивую коробку.

— Поздравляю, — произнес он.

Естественно, все сразу уселись за стол, приглушили музыку и налили штрафной опоздавшему. (Мальчики были уже здорово поддатые, а в таком состоянии шеф не шеф — никаких поблажек, опоздал — штрафной.) Но мне показалось, что это непринужденное отношение было по душе Вадиму. Он с улыбкой принял бокал, провозгласил подобающий тост и выпил до дна. Все последовали его примеру, и танцы возобновились с новой силой. С Вадимом, кроме меня, остались за столом Игорь и Сережа, которые даже в таком состоянии ухитрялись обсуждать рабочие вопросы. Они горячо доказывали каждый свою точку зрения, Вадим рассеяно слушал их, потихоньку поглощая то, что я подкладывала ему на тарелку.

— Очень вкусно, — попробовав очередное блюдо, говорил он. — Правда, очень вкусно. Вы прекрасно готовите.

Я благодарила взглядом и улыбалась. Готовила ведь не я, а давно отбывшие домой Ленка с мужем, но ему это знать было не обязательно. Накричавшись под громкую музыку, ребята снова отправились курить, а Вадим пригласил меня на танец. Он осторожно обнял меня и прижал к себе, и, как тогда, когда я в первый раз взяла его под руку, я снова ощутила твердые мускулы его тела. Я тоже была уже порядком под хмельком и, наверное, поэтому подумала, что мой муж обязательно будет иметь хорошую спортивную форму, это так приятно, когда мужчина подтянут и мускулист.

— Саша, — сказал он мне на ухо, потому что музыка просто разрывалась (как только мои соседи это терпели, шел уже первый час ночи), — я, наверное, был не прав, и, возможно, мне следует извиниться, но тогда вы должны кое-что объяснить.

Я остановилась и посмотрела на него снизу вверх. В темноте мы не могли рассмотреть друг друга и тем более не могли объясниться. Пришлось вывести его на балкон, вытурив оттуда всех остальных.

— Я готова ответить на ваши вопросы, Вадим. — Я закурила, и откинулась на спинку кресла (я купила потрясающие плетеные кресла на балкон и такой же столик). Вадим молчал и снова надулся как индюк. Что за манера! Сам закрутит, а потом сидит с таким видом, словно это я его допрашиваю. Будь я трезвая и в офисе, я вела бы себя иначе. Но я была у себя дома и навеселе, поэтому, как обычная женщина, только улыбалась украдкой и молчала.

— Кофе будете? — приоткрыл балконную дверь Игорь. — Я сварил!

— Будем, — ответила я и приняла две чашечки.

— Вадим, очнитесь! — заставила я его поднять на меня глаза. — Кофе!

Он взял чашку и поднес к губам. Отпил кофе и только потом заговорил:

— Понимаете, я решил вернуться в кабинет и уже стал открывать дверь, как вдруг услышал голос Борисова (это фамилия Алексея) о вашем вознаграждении за какие-то там услуги. Я, конечно, дверь прикрыл, но, честно скажу, мне очень не понравился его тон. Таким тоном не говорят о достойных услугах…

— Понимаю, — вздохнула я. — А вы не допускаете мысли, что он намеренно говорил со мной так?