Наталья Горбачева - Убийца по имени Ной

— Вы не понимаете, что говорите, — сказал Виктор, имея в виду это самое «непрощение».

— Ты много понимаешь! Что ж за невестой не усмотрел?

— Я найду ее, — твердо сказал Виктор.

— Найди, найди, — передразнила Вера Ивановна. — Ветер в поле. Ищи себе другую невесту. Та уже порченая.

— Дура! — вдруг крикнул Виктор и осекся.

Ему вдруг стало жалко ее: что она видела в жизни? Тяжелый труд в надежде на спокойную старость… Но спокойной старости не предвидится. Так и придется ей умереть в этой нищенской обстановке, среди обшарпанных стен, оббитых углов, выщербленного паркета, вечно текущих кранов и разномастной мебели…

— Щенок! — взвизгнула Вера Ивановна. — Вон из моего дома!

Виктор молча пошел к двери, оставляя за спиной рыдания. Почему она рыдает, когда надо спасать дочь?

— Забери эту дрянь! — услышал над собой Виктор голос Веры Ивановны, когда выбежал на улицу.

Сверху полетели листки. Виктор поднял несколько из них, просмотрел — листки были заполнены печатной галиматьей о конце света.

— Это Майя принесла! — крикнула Вера Ивановна. — Она давно это принесла и Иришку агитировала, а она нам про это не говорила. А вишь, как вышло… Слышишь меня?

— Вы все-таки позвоните, если что!.. — крикнул Виктор, задрав голову.

— Вот помрет отец — на похороны позовем, — еле слышно произнесла Вера Ивановна. Виктор скорее догадался, чем услышал, что она сказала. — А больше что ж…

Так и расстались.

Снова ночь… Как притягательна, оказывается, ночная жизнь. Все как бы меняется местами. Если бодрствуешь ночью, то бег времени совершенно не тревожит: темно и темно. Ходишь из угла в угол и пытаешься разложить факты по полочкам, а они не раскладываются — вот уже и ночь на исходе.

Сколько ночей Виктор не спал? Сколько времени прошло с исчезновения Ольги? Год, месяц? Нет, всего около недели. Неужели? Как правильно кто-то придумал, разумно и справедливо — чередовать день и ночь. Для человека это спасение: пренебреги он этим законом — и что из него получится? Робот на автопилоте… Наверно, действительно, в таком состоянии подпишешь что угодно — любой приговор: хоть себе, хоть соседу, хоть матери родной… Все пытки на свете давно уже изобретены, последствия предсказуемы… Человек в какой-то момент перестает сопротивляться. Господи, неужели он, спортсмен и отличник Виктор Гамаюнов, оказался на деле таким слабаком? Кто поработил его тело, душу, мысли, волю? Неужели вся проблема в нескольких бессонных ночах? Нет, тут все гораздо серьезнее. Гораздо… Надо как-то разобраться с этим.

Ранним утром, едва забрезжил рассвет, Виктор выпил поллитровую кружку крепкого кофе. Эффект был единственный — заколотилось сердце. Усталость и сонливость не прошли, только еще больше заболели глаза, а им бы сейчас вовсе не смотреть на мир. Вот ведь состояньице: заворот мозгов.

Виктор услышал, как во дворе хлопнула дверца подъехавшего автомобиля. Он выглянул в окно и увидел Пашку, небрежно закрывающего «вольво». Странно, хоть бы погладил или похлопал любимое бордовое авто. И ни одной девицы — ни внутри, ни снаружи: один был Пашка, усталый и замученный на вид. И шаги его к подъезду не были легки и изящны, как обычно на людях.

«Что случилось? — удивился Виктор. — Может…»

Неприятная догадка осенила Виктора. Может, Пашка просто водил его за нос, притворяясь довольным хозяином ночи и победителем дня? Действительно, откуда у него берутся силы жить днем и ночью?

Дальше — больше. Страшная мысль заползла в голову Виктора: а вдруг он имеет отношение к исчезновению Ольги? Почему он так часто спрашивал о ней в последнее время? Почему был так льстив? Что за дурацкий разговор произошел у них о покойниках? Мол, он возит все, кроме грязных трупов… Нормальный человек разве может так говорить? Вообще он, Пашка, совершенно другой, чем пытается казаться днем. Это он только хвастается так, что шляется по ночным ресторанам и проституткам, но ведь никто не знает, что он на самом деле делает ночью. Все нормальные люди ночью спят.

Это открытие поразило Виктора: он вдруг настолько поверил в причастность Пашки к исчезновению Ольги, что готов был сейчас же броситься, схватить его за грудки и вытрясти из него всю душу вместе с признанием.

Виктор уже подскочил к двери. В этот момент Пашка как раз проходил его этаж: лифтов в хрущобах не предусмотрено — так же, как и звукоизоляции. Пашкины шаги были тяжелые, шаркающие. Виктор посмотрел в глазок: Пашка стоял, опершись на перила, спиной к двери. Долго он так стоял — заснул, что ли?

Виктор не выдержал, рванул дверь. Пашка испуганно обернулся и… мгновенно поменял на лице маску. Усталости и в помине не было.

— О, Витек! — хохотнул он. — Чего это ты не спишь?

— Не спится, — угрюмо отозвался Виктор.

— Нервишки шалят, Витек. Хочешь, я тебе таблетки хорошие дам?

— Отравить хочешь?

— Ты че?! Я тебе как другу. Не хочешь — как хочешь. — Он махнул рукой и бодро пошел наверх. — Не переживай — найдется!

— Кто?! — сорвался на крик Виктор. — Кто найдется?!

— Да Ольга твоя. Я ж понимаю, что так и свихнуться можно.

Виктор хлопнул дверью, прижался к ней, но не было сил стоять: ноги подкосились. Виктор растянулся на полу. Через некоторое время немного полегчало.

«Это он, это он, это он… — подсказывало разыгравшееся воображение. — Подонок, подонок, подонок…» Как будто кто-то посторонний забрался в глубь сознания и крутил одну и ту же пластинку. Откуда в нем, в Викторе, эта злоба? «Господи!» — вдруг воззвал Виктор из самой глубины души. И посторонний голос сразу исчез. Как будто и не было. Странно…

Виктор не знал, что делать дальше. Он включил радио в надежде услышать главную новость о том, что мир перевернулся, но ничуть не бывало. Новости были, но те же самые, что и до начала событий в его собственной жизни. В Чечне стреляли, зарплату обещали дать, преступников наказать, террористов поймать. Хоть бы кто-нибудь намекнул, что ему-то делать… Ему, единственному и неповторимому Виктору Гамаюнову.

Кстати, что он делал в такой час раньше? Он вставал, чистил зубы, пил кофе и ехал в институт. Кофе он выпил, но в институт ехать не хотел, как будто его уже отчислили. Ну и пусть… Ольги нет, он уже около недели ее не видел.

Как же она могла исчезнуть? Она умная, она должна была почувствовать любую опасность, любой подвох…

Неудержимая сила повлекла Виктора вон из квартиры, в те места, где он любил гулять с Олей. Он подумал, что встретит ее. Конечно, он обязательно встретит ее где-нибудь в одном из их укромных местечек. Она наверняка ждет его там!

Был час пик, и Виктор все время попадал в толпу и шел против течения. Его ругали, толкали, но он не замечал этого — так сильно было желание найти, увидеть наконец…