Алина Феоктистова - Выше только звезды

Роберт не был образован, хотя у него и был природный ум, он был легкообучаем, наблюдателен, но на сложную работу, на серьезную журналистику он не годился. Виктор, которому это ничего не стоило, писал за него статьи, предвкушая его позор и желая выставить посмешищем перед Женей. Зато фотограф из Роберта вышел отменный. Он гораздо быстрее, чем сам Виктор, научился, разобрался в аппаратуре. Во всем же остальном Виктор был его учителем, его тренером, просвещая в вопросах литературы, искусства. Благодаря прекрасной памяти Роберт наизусть выдавал его собственные суждения о книгах, фильмах и спектаклях, но самостоятельное мышление в этих вопросах у него так и не появилось. Впрочем, как убеждался Виктор, начинающий презирать весь мир, ему это и не было нужно. Ему сходили с рук многие ляпсусы, их попросту не замечали, в то время как к самому Виктору в бомонде, как к человеку со стороны, продолжали относиться с насмешкой. Когда они с Робертом высказывали мнение о чем-либо одними и теми же словами, все думали, что это Виктор подражает ему. Когда Роберт вслед за ним купил синий «шевроле», в их кругу стали поговаривать, что степень подражания архитектора Роберту превзошла нормы допустимого. Во всем Роберт был вторичен, но даже его поведение и манеру одеваться, которые он перенял у Виктора, считали его собственными. Виктора это и забавляло, и расстраивало, и постепенно он возненавидел всех.

Окончательно убедившись, что его жена так и не разлюбила Роберта, он охладел к ней, в городе у него были подруги, да и на даче он «крутил» с официанткой Таней. Одно время у него были даже серьезные намерения по отношению к ней, но, слава Богу, он вовремя одумался. Оказывается, и тут его обскакал Роберт, да и Владимир нередко сюда хаживал. Пожалуй, от самоубийства спасало его природное чувство юмора и надежда иметь сына, продолжателя жизни, которому он мог бы целиком посвятить себя. Он взял с Роберта слово, что тот не подступится к его жене, и знал, что тот его держит. Однажды он, решив, что Женя направляется в очередной раз соблазнять Роберта, застал ее с Владимиром. По-видимому, пошла утешиться после того, как Роберт снова ей отказал. Виктор совсем пал духом. Он знал о путанице в семьях родителей его друзей. Ни Роксана, ни Лиля не были уверены в том, кто их отцы, да и самих отцов это не особо волновало. Даже Женя как-то сообщила ему, что в ее мать были влюблены отцы ее подруг, и она тоже не уверена, что по происхождению Горшкова. Его это не устраивало — он хотел воспитывать своего ребенка, который был бы умом и одаренностью похож на него. Вот тогда-то он и выдумал новую идею — зачать детей сообща, на глазах друг у друга. Только так он мог быть уверен, что ребенок, который родится у его жены, будет именно его. Когда она забеременела и ультразвуковое исследование показало, что будет мальчик, он сходил с ума от счастья. Он любил этого еще не родившегося малыша и знал, что сделает все, чтобы и тот полюбил его. Он строил далеко идущие планы и был восхищен, когда малыш родился здоровым и красивым. Значит, у этого мальчика не будет таких проблем, которые мучили его отца. Разговоры, насторожившие его, начались, когда Алику было два года. Сначала тихо, в виде предположения, а потом все громче, как бы утверждая это, стали поговаривать, что Альберт — сын Роберта. Даже в похожести имен находили какое-то нелепое подтверждение этому, а уж синие глаза и ореол самого красивого ребенка в поселке довершали сходство. Виктора эти разговоры сначала бесили, а потом, когда они участились и уже начались не только у него за спиной, но и в его присутствии, он стал внимательнее приглядываться к малышу, и его замучили сомнения. Он не мог понять, каким образом это все-таки Жене удалось. Он забросил работу, взял отпуск, чтобы быть рядом с ней все время. Роберт клялся, что не прикасался к его жене, он ему верил, но стоило снова услышать эту сплетню, как он опять начинал сомневаться. Эти сомнения отравили его счастье. От любви к ребенку постепенно не осталось и следа. Когда он его видел, то занимался только тем, что выискивал в нем черты Роберта, что сводило его с ума, и он старался как можно меньше общаться с сыном. Конечно, он мог бы возразить любителям сплетен. Они назвали сына Альбертом вовсе не потому, что это имя чем-то похоже на имя Роберта. Это была прихоть деда. Григория Горшкова, который, поддавшись на уговоры своего друга Евстафьева, собиравшегося назвать внучку Травиатой, хотел повторить любовную пару «Дамы с камелиями». Но оправдываться было унизительно. В результате занятия с сыном и его воспитание, о которых так мечтал Виктор, пока ждал рождения, свелись к наблюдению за ним. Чем старше становился мальчик, тем больше Виктор убеждался в том, что Жене и Роберту удалось каким-то образом его обмануть. Характером Алик был совершенно не похож на него. Он был хулиганом, грубияном, предпочитал учебе улицу, тогда как Виктор в детстве был прилежным учеником, отличником, превосходил всех в вежливости и воспитанности и скорее напоминал маленького Данилу Дегтярева. Когда Алику было десять, Виктор окончательно убедился, что не имеет к рождению мальчика никакого отношения, и буквально возненавидел его за это. Отношений с женой у них не было уже давно, они спали и жили в разных комнатах, и постепенно в их так называемой «семье» образовалась у каждого своя жизнь. Виктора раздражало в ребенке то, что ему приходилось отвечать за его бесчисленные проделки перед учителем и родителями других, нормальных детей, и он открыто высказывал ему свое нерасположение и презрение. Он решил, что в личной жизни ему так ничего и не удалось, и окончательно возненавидел весь мир за несправедливое отношение к его персоне. Тогда он дал волю своей богатой творческой фантазии, направляя ее лишь на получение наслаждений. Он отказался от всех благих порывов, коль они были неосуществимы, и стал одним из заядлых посетителей злачных подпольных мест, где к его услугам были запрещенные азартные игры, малолетние проститутки, наркотики. Он вел двойную жизнь, оставаясь уважаемым человеком в городе. Чем развращеннее он становился, тем важнее и солиднее казался в легальной жизни. Он преодолел все комплексы, мешавшие ему раньше, и очень забавлялся, видя, что ничего не подозревавший бомонд наконец-то признал его и зауважал.

Он поддерживал близкие отношения с Робертом. Роберт был единственным, что удалось ему из задуманного. Он сделал этого человека. Когда Роберт взбунтовался и покинул бомонд, они стали чуть ли не друзьями. Виктор уважал самостоятельность и независимость Роберта и был убежден, что обрел он их благодаря ему. Прежде Роберт был неспособен сделать без него и шагу. Он даже пришел к нему посоветоваться в выборе имени дочери, чтобы оно соответствовало их кругу. Это Виктор назвал ее Лолитой. Он увлекался Набоковым и неоднократно рекомендовал его Роберту, повторяя, что Набоков — изысканный стилист, чье письмо виртуозно, что он мастер словесной игры, эстет. Роберт лишь озадаченно смотрел на него, по-видимому, не понимая значения и половины сказанных им слов.