Анна Смолякова - Зеркало для двоих

— Мой любовник и теперь уже жених на самом деле артист Сергей Селезнев. Тебе удивительно это слышать, но тем не менее это так. И даже ради правдоподобия я не могу врать, что он дворник или продавец в коммерческом киоске. Все?

— Все, — машинально ответил Юрий. Она отодвинула его плечом в сторону и направилась к двери своего кабинета. «Второго дыхания» хватило ненадолго. Когда Юлька, повесив пальто и берет в шкаф, опустилась на вертящийся стул перед компьютером, перед глазами у нее поплыли черные и желтые круги. Колени продолжали дрожать, несмотря на то, что она плотно стиснула их под столом. То ли вид у нее был, что называется, «с моря и обратно», то ли Тамара Васильевна успела провести среди сотрудников экономического отдела предварительную обработку, во всяком случае, сегодня ее не трогали. И после работы Юлька вышла из банка с радостным осознанием того, что на сегодня все страшное позади, потому что одинокое пребывание дома по сравнению с тем, что она уже пережила, — это цветочки. И вообще еще один неимоверно тяжелый день закончился, а это уже счастье…

Но оказалось, что лимит сюрпризов судьбы на этот день еще не исчерпан. На противоположной стороне улицы стояла знакомая серебристая «Ауди», а неподалеку покуривал Андрей, зябко ежившийся в своей кожаной куртке и внимательно наблюдающий за выходом. Видимо, на какую-то долю секунды он отвлекся, потому что Юлька услышала его приветственный возглас, уже успев спуститься со ступенек и отойти на некоторое расстояние.

— Эй, Юль, — он замахал обеими руками над головой. — Стой на месте, сейчас я подъеду.

Она остановилась. Раздражение от навязчивости нового знакомого боролось в ней с нежеланием его обижать. Когда машина притормозила рядом с ней, Юля заглянула в окошко и вежливо осведомилась:

— А я разве назначала тебе свидание?

— А с чего ты взяла, что я жду именно тебя? — тут же парировал он. — Может быть, я просто случайно оказался здесь по делам, увидел тебя и решил засвидетельствовать свое почтение?

Выдумка звучала нелепо, да Андрей и не пытался сделать ее правдоподобной. Обычная словесная игра между собеседниками! Он улыбался, но Юлька все равно почувствовала себя неловко.

— Ну, ладно. Считай, что засвидетельствовал. Я пошла.

— Подожди, куда ты? — он стремительно высунул руку из окошка и схватил ее за рукав. Юлька в негодовании обернулась и успела краем глаза заметить, что из банка выходит Оленька. Она тут же рванула на себя заднюю дверцу машины, которая, к счастью, оказалась незапертой, и плюхнулась на сиденье.

— Что смотришь? Поехали быстрее, — яростно прошипела она изумленному Андрею. Тот пожал плечами, но все же тронулся с места. И только когда они отъехали метров на двести, он, не оборачиваясь, невинно поинтересовался:

— Тебе, наверное, просто нравится такое обращение?

— Какое «такое»?

— Ну, когда тебя хватают за руку, куда-то тянут, не спрашивая твоего согласия… Вон как ты резво ко мне в машину прыгнула!

Юлька почувствовала, как на ее щеках выступают красные пятна:

— Ты не имеешь права так со мной разговаривать!

— А ты не имеешь права мне приказывать. Я тебе не извозчик!

— Останови. — Она начала дергать за ручку с внутренней стороны, но в этот раз дверца почему-то не поддавалась. — Я говорю тебе, останови!

Андрей резко нажал на тормоза, и автомобиль остановился, словно споткнувшись.

— Ты, конечно, можешь выйти. Я тебя не держу. — Он взглянул на свое отражение в зеркальце заднего вида и провел ладонью по короткому «ежику» волос. — Но мне кажется, что нам нужно помириться. Чувство юмора у тебя напрочь отсутствует, это я уже понял. Так что шутить с тобой бесполезно… Все, больше не буду, каюсь!

Юлька все еще тяжело дышала, гневно раздувая ноздри, и избегала смотреть на Андрея, но решимость ее уже мало-помалу остывала.

— Ты от кого-то прячешься? — продолжил он разговор. — Я ведь заметил, как ты на вход обернулась, прежде чем ко мне в салон сигануть. Меня, поди, стесняешься? Перед коллегами неудобно? Наверное, физиономией не вышел…

— Да при чем тут твоя физиономия? Просто нельзя, чтобы меня видели в обществе постороннего мужчины.

— А-а, — понимающе протянул Андрей, и в голосе его послышался нескрываемый сарказм. — Любовные проблемы?

Юлька начала злиться. Какой-то нахал, с которым она знакома-то всего минут двадцать от силы, позволяет себе иронизировать. Причем с таким видом, будто он имеет на это право, потому что занимает в ее жизни весьма важное место. По идее сейчас нужно было бы ответить что-нибудь оскорбительное и выйти из машины, но она опять не могла себя заставить произнести обидные слова. Андрей не казался ей опасным. Наверное, потому, что не был похож ни на тех мужчин, которые ее привлекали, ни на тех, которые внушали ей отвращение. Да и, собственно, как мужчину Юлька его не воспринимала. Скорее как брата. «С чего бы это? — подумала она, украдкой разглядывая вполне привлекательное лицо. — Нормальный парень. Даже симпатичный. Но все его мужские флюиды почему-то пролетают мимо…» Впрочем, мгновенно промелькнувшая мысль о гипотетическом брате как-то ее успокоила.

— Да, у меня любовные проблемы, — произнесла она утвердительно, пряча в уголках губ усмешку. — Более того, у меня несчастная любовь!

— Но, надеюсь, ты не будешь всю дорогу рассказывать мне, какой замечательный человек твой возлюбленный, как тебе тяжело без него и как меркнет в сравнении с ним любой другой мужчина?

— Буду, — угрожающе пообещала Юлька.

— Ну ладно, валяй, — махнул рукою Андрей, и она опять пожалела, что он на самом деле не является ее старшим братом.

Конечно, воплощать в жизнь свое обещание она не стала, и по пути до метро, а потом и до Онежской они довольно мило болтали о всякой всячине. Но попытки Андрея проникнуть к ней в гости Юлька пресекла на корню.

— Я знаю, долг вежливой хозяйки предписывает мне напоить тебя чашечкой чая, но, прости, я этого делать не буду… Может быть, потом, как-нибудь в другой раз…

— Ладно, давай в другой раз, — оживился Андрей. Он достал из бардачка блокнот и ручку и быстро нацарапал что-то на листке.

— На, — он протянул выдранную страничку Юле. — Это мой домашний телефон. Позвонишь, когда будет желание.

— Я не обещаю, — пробормотала она не очень уверенно и скрылась в подъезде.

На улице уже стемнело. Первым делом, зайдя в квартиру, Юлька включила свет и в комнате, и на кухне. Не то чтобы она боялась темных углов или неизвестности. Просто сумеречная тишина пустого дома с некоторых пор начала повергать ее в унылую меланхолию. И тогда она могла часами сидеть в кресле, поджав ноги под себя и неотрывно глядя в одну точку. В голове начинали роиться воспоминания, на глаза наворачиваться слезы… В общем, кошмар! А сегодня еще предстояло навести небольшой косметический порядок. Но сначала поужинать! Юлька вытащила из холодильника половинку вчерашней недоеденной пиццы, баночку шпрот и включила чайник. Пока тот закипал, она успела переодеться в спортивные трико и старую розовую майку, предназначенную исключительно для уборки. Мгновенно возник навязчивый вопрос последних недель: «А зачем все это? Не проще ли, прожевав холодную пиццу, снова лечь ничком на ковер. Подтянуть к себе телефон и ждать, ждать, ждать того единственного звонка, который никогда не раздастся. Ждать, пока не сморит сон». Это было похоже на болезнь. Пугающая летаргия опять, как и вчера, как и неделю назад, начала завладевать ею. Юля медленно, как сомнамбула, проплыла на кухню, выключила надрывающийся свистом чайник и вернулась в комнату. Красный телефонный аппарат, как кровавое пятно на белом ковре, многочасовое ожидание с заранее известным финалом, повторяющийся изо дня в день круговой алгоритм…