Барбара Делински - Случайная судьба

— Господь Бог сам убрал лишние? — спросила Мисси, и Мика кивнул.

— Шшш… слушайте! — одернула их Стар. Лес казался живым — отовсюду, со всех сторон слышалось слабое перешептывание, пересмеивание — он как будто жил своей собственной жизнью, то ли не стесняясь их присутствия, то ли привыкнув считать их своими. Стар повернулась к отцу. Но хотя глаза ее вновь показались ему огромными, теперь в них не было страха — только восторг перед тем, что она называла «шепотом леса» или «снежными песнями».

Все это были любимые словечки Хизер. Ей как-то всегда удавалось удивительно точно выразить словами то, что Мика чувствовал и сам, но был бессилен объяснить. И вдруг он понял: вернется к ним Хизер или нет, она будет по-прежнему жить в их душе… она останется с ними навсегда.

Он промолчал — и даже не столько из-за благоговения перед тишиной, сколько потому, что был просто не в состоянии говорить. Горло ему сдавило, Мику переполняли чувства, которым он и названия-то не знал. Окончательно растерявшись, он постарался проглотить их вместе со вставшим в горле комком, полной грудью вдохнул кристально чистый мартовский воздух и заставил себя ни о чем не думать.

Так они сидели все вместе довольно долго, и Мике казалось, что дочки чувствуют то же, что и он. Наконец, стряхнув с себя оцепенение, он помог им спуститься и спрыгнул сам. Мисси, весело размахивая руками, вприпрыжку помчалась вперед, ловко лавируя между пнями, в то время как Стар, примолкнув, тащилась вслед за отцом, пристально разглядывая что-то у себя под ногами и временами совала нос в щели и дупла, любуясь крохотными обитателями леса.

Мика незаметно поглядывал на них, не спуская при этом глаз с синего шланга, который мало-помалу наполнялся соком. Наконец, окликнув расшумевшихся дочек, он погнал их к трактору и двинулся вниз, к подножию холма. К тому времени, как они добрались до сахароварни, чаны были до краев наполнены свежим соком, казалось, только и ждавшим, когда его станут варить, а дорожка к ней была напрочь забита грузовиками.

Обитатели Лейк-Генри явились варить кленовый сироп.

Поппи добралась до Мики вскоре после появления первого грузовика. Прошмыгнув мимо него, она двинулась прямо к дому, припарковала машину и вместе с Гриффином вытащила огромную коробку чили, за которой они заезжали к Чарли. Однако протиснуться в кухню оказалось настоящей проблемой — она оказалась до отказа забита коробками и кульками с едой. А людей тут столпилось даже больше, чем наутро после снежной бури.

Окинув их взглядом, Поппи почувствовала, как ее захлестывает гордость. Это был ее город, а все эти люди — ее людьми. Они собирались так каждый год, чтобы отметить завершение сезона варки сиропа — заранее выбирали день, когда солнце скрывалось за облаками, но воздух был чист и прозрачен, а у детей не было уроков — потому что, как Рождество, праздник кленового сахара просто невозможен без детского визга и смеха. А благополучное завершение дела Хизер только заставило всех веселиться еще больше.

Во всяком случае, на душе у Мики было легко. За какие-то десять минут он улыбался больше, чем за весь последний месяц. В сахароварню он отправился не один, а с целой свитой из местных, чинной вереницей следовавшей за ним. Это была самая забавная часть празднества.

Чем больше народу в сахароварне, тем слаще будет кленовый сироп.

Так когда-то говорила Хизер, спохватилась Поппи, глядя вслед процессии. Гриффин уже умчался на сахароварню — таскал охапками дрова из поленницы и с грохотом сваливал их возле старенького железного вагончика-платформы. С силой оттолкнувшись, Поппи заставила примерзшие колеса своего кресла сдвинуться с места и, обогнув дом, успела присоединиться к хвосту процессии.

А далеко впереди нее, у самого подножия холма, Мика уже распахнул настежь дверь сахароварни и шутливым жестом пригласил внутрь тех, кто следовал за ним. И при этом случайно глянул вниз, на дорогу.

Словно пораженный громом, Мика оцепенел. На лице его жили только глаза — будто повинуясь чьему-то приказу, они следовали за тем, что, невидимое остальным, двигалось по дороге.

Похолодев от какого-то неясного предчувствия, Поппи повернула голову в ту же сторону. И увидела темно-красную машину последней модели, явно неместную — уж слишком бросался в глаза ее цвет. Это не могла быть Хизер — для ее появления было слишком рано. И не ФБР — слишком яркая. Скорее уж одна из тех, что берут напрокат, решила Поппи. Возможно, какой-то репортер, примчавшийся сюда прямехонько из аэропорта.

Поппи метнула беспомощный взгляд в сторону сахароварни и увидела Гриффина. Словно почуяв что-то, он присоединился к Мике. Рядом с ними, плечом к плечу, уже стоял Джон. Вот и отлично. Поппи мысленно потерла руки. Если это и вправду репортер, его ждет достойная встреча. Пресса против прессы!

Красная машина двигалась медленно, пробираясь между выстроившимися вдоль дороги грузовиками. Потом робко припарковалась позади дома. Водитель еще не успел открыть дверцу, как у Поппи часто-часто заколотилось сердце.

— Боже милостивый! — онемевшими губами пробормотала она. И двинулась вперед, бесцеремонно расталкивая остальных и не сводя глаз с неловко топтавшегося у машины Нормана Андерсона. Он заметил ее почти сразу же — лицо его слегка побледнело, и он сделал несколько судорожных глотков, словно ему не хватало воздуха. Его затравленный вид ясно говорил о том, что бедняге и в голову бы не пришло свалиться им на голову, да еще без приглашения, если бы не его сумасбродная четырнадцатилетняя дочка, вившая из него веревки.

Поппи лишний раз убедилась в этом, когда хлопнула соседняя дверь, и Tea, выбравшись из машины, встала рядом с отцом. В джинсах и высоких теплых ботинках, в куртке из верблюжьей шерсти зеленовато-коричневого цвета и беретике в тон, из-под которого волнами выбивались густые, длинные волосы, девушка выглядела очень юной и очень хорошенькой. Руки она зябко прятала в карманах. На лице были написаны страх и одновременно возбуждение. Увидев Поппи, она радостно просияла. Видно было, что с души ее словно камень упал.

Иное дело Поппи. Еще недавно она страшно гордилась тем, что так легко нашла общий язык с дочерью Хизер. И вот теперь ей впервые пришло в голову, а не рано ли она радовалась. Иначе говоря, не она ли несет ответственность за то, что Тее пришло в голову приехать в Лейк-Генри, да еще так удивительно не вовремя?

Поппи поспешно подкатилась к ним. Ей страшно было даже думать о том, что случится, если вдруг появится еще и Хизер. Для того, чтобы переполошить весь город, вполне достаточно и одной Теи, в отчаянии думала она.

Норман перехватил Поппи на полдороге.