Светлана Феоктистова - Остановка по требованию. Осторожно, двери закрываются

Сейчас он шел на встречу с папулей. В данный момент это был единственный человек, который в полной мере мог понять Диму. Прожив столько лет с мамулей, папа научился стоическому смирению и с покорностью принимал жизнь такой, какой ее делала супруга. Димочка надеялся, что отец поможет ему выпутаться из неприятного положения. Он хотел помириться с матерью. Но сделать это так, чтобы мать почувствовала свою вину. И хотя бы немного, хотя бы слегка отпустила поводок, на котором с детства пасся ее сын.

Он натянул клетчатый пиджак, голубые джинсы и стал похож на сбежавшего из цирка клоуна. Волосы пришлось разлохматить, а от галстука вообще отказаться. Жутко страдая от своего «неэлегантного» вида, он выбрал черные очки и, слегка пошатываясь и хватаясь за стенку, вышел из квартиры. Черт с ним, со зрением, конспирация дороже. Пусть ничего не видно, зато и узнать его в этом наряде невозможно. Через три квартала, на углу, в кафе-столовой, его ждал папуля. Димочка от души надеялся, что тот не приведет за собой «хвост».

Ирина утомленно сбросила туфли и вытянула ноги. Юбка поехала вверх, открывая посторонним взорам несколько больше, чем положено правилами хорошего тона. Трое мужчин в комнате с интересом уставились на нее. А младший из них — тот самый Сергей — буквально прилип к ней глазами. Кленина злорадно усмехнулась.

— Если вы рассчитываете на стриптиз в духе Шэрон Стоун в «Основном инстинкте», то будете разочарованы, — сообщила она представителям властей. — В отличие от нее, я ношу нижнее белье…

Сергей густо покраснел и сердито отвел взгляд.

— Значит, вы утверждаете, что эта женщина знала заранее, что потерпевший приедет в магазин? — строго спросил у нее следователь.

Ирина зевнула, не слишком стараясь скрыть усталость.

— Послушайте, я вам это говорила уже раз сто. Сколько можно? И вообще, я хочу в гостиницу. Свой гражданский долг я исполнила, показания дала, портрет преступницы нарисовала… Чего вам еще надо?

Следователь, несмотря на довольно юный возраст (Ирина дала бы ему не больше двадцати трех — двадцати пяти лет), вел себя жестко и местами нагловато.

— А вы нас, гражданка, не торопите, — одернул он ее. — Нам нужна точная картина происшествия.

— А оттого, что я повторю это сто раз, картина прояснится? — Она пожала плечами. — Как скажете. Я сидела на скамейке минут двадцать…

— Это точно?

— Откуда я знаю? Я на часы не смотрела, мне так показалось. Она подошла ко мне, попросила денег… Слушайте, а к нам больше никто не присоединится? А то мне опять повторять…

— Продолжайте!

— Я дала ей двадцать рублей, и она отошла. Стояла и ждала, пока мальчишки допьют пиво. Забрала у них бутылку…

— Как она выглядела?

— Я же все рассказала. — Ирина с упреком посмотрела на следователя. — Этому вашему Сереже…

— А теперь повторите мне. — Молодой человек был неумолим.

— Мне показалось, что в возрасте. Лет пятьдесят. Грязная, волосы прикрыты косынкой, серый плащ драный… Что еще? Туфли стоптанные, точнее, не туфли даже, а тапочки. У меня в похожих бабушка ходила. Синие в цветочек…

— Какие-нибудь особые приметы?

— Да я и внимания на нее особого не обратила. Ну бомжиха и бомжиха… Только не воняет.

— В каком смысле? — оторопел следователь.

— Ну обычно от бомжей, которые долго живут на улице, несет как от помойки. Специфический такой запах, ни с чем не спутаешь. А от этой нормально пахло. Я даже удивилась…

В комнату вошел милиционер, посмотрел на Ирину и поманил пальцем Сергея. Тот послушно вышел в коридор.

Вернулся он через несколько минут. Следователь как раз приступил к очередной фазе «беседы».

— Послушайте, у вас так всегда? Долго держат, допрашивают, словно я в чем-то провинилась? — ныла Ирина, выставляя напоказ коленки. Несмотря на то что коленки были великолепны, следователь не сдавался.

— Почему вы вернулись? — Он полез в карман и закурил. Кленина тоже достала свои «Голуаз».

— В смысле? — Она выпустила дым красивыми колечками.

— Свидетели говорят, что вы направились в сторону Кузнецкого Моста, но потом вернулись, когда началась стрельба. Почему?

Кленина удивилась.

— Как это — почему? Хотела узнать, не нужна ли помощь…

Следователь недоверчиво усмехнулся.

— А что в этом ненормального? — с вызовом спросила Ирина.

— Большинство людей, когда слышат выстрелы, стараются убраться подальше, — объяснил парень. — А вы почему-то кинулись на амбразуру…

— Я вообще человек ненормальный, — огрызнулась Ирина. — И что, на этом основании меня подозревают в связи с киллершей? Дескать, она не попала, а я вернулась и решила добить охранника?

— Откуда вы знаете, что это был охранник?

— Я же не полная идиотка. Сейчас любой малыш знает, как выглядит телохранитель.

Сергей откашлялся. Следователь поднял на него глаза:

— Можно тебя на минутку?

Они вышли. Ирина с раздражением затушила сигарету и посмотрела на часы. Разумеется, сегодня она никуда не попадет. Придется отправляться по магазинам завтра с утра. И какая нелегкая, в самом деле, понесла ее к раненому? Убежала бы потихоньку оттуда, и никаких хлопот. Дура!

Вернулся следователь.

— Повторить все еще раз? — покорно спросила его Ирина и изящно скрестила ноги.

Следователь мрачно посмотрел на ее короткую юбку и вздохнул:

— Можете быть свободны. Пока… Вы оставили свои данные и телефон на тот случай, если с вами понадобится связаться?

— Оставила. — Ирина вскочила и схватила пакеты с покупками. — От души надеюсь, что я вам больше не понадоблюсь.

— Кстати, вы сможете опознать эту женщину? — как бы невзначай спросил он.

— Возможно, — усмехнулась Кленина. — Особенно если она будет в синих тапочках в цветочек… только боюсь, что сначала вам придется ее найти.

Уже в дверях он ее окликнул:

— И все-таки: почему вы вернулись?

Ирина обольстительно ему улыбнулась:

— Честно говоря, мне понравился их босс. Тот, в которого стреляли. Весьма импозантный мужчина…

Такой ответ вас устроит?

— Вполне… Между прочим, вы ему тоже понравились.

Ирина выпрямила спину и так, «от бедра», миновала длинный коридор, заполненный людьми, мимоходом кивнула Сергею, вышла на улицу и только тут поняла, до чего устала. Она вытянула руку, чтобы проголосовать, от души надеясь, что водитель не станет донимать ее разговорами о погоде и прочих глупостях. Хватит, наговорилась со следователем до мозолей на языке.

Первый остановившийся водитель не хотел везти ее на Дмитровское шоссе. Второй назвал какую-то несусветную сумму, и Ирина отказалась прежде, чем успела задуматься. Самое смешное, что деньги у нее были. Просто ее возмутило то, что ее пытались надуть.

Стоя на вечернем холодке, она чувствовала, как ноги от усталости отекают и ноют. Утром она не чувствовала тяжести покупок, а теперь ей казалось, что в сумках и пакетах лежат не тряпки и игрушки, а по меньшей мере гантели. Она поставила сумки у ног и вновь подняла руку. И обомлела.