Елена Озерова - Любовный пасьянс

Не успела за ними закрыться дверь Алениной квартиры — их единственного убежища, — как они бросились друг к другу, изнемогая от желания. Володя рывком притянул ее к себе и впился поцелуем в ее губы. Рывками срывая с себя одежду и не прекращая поцелуев, они добрались до дивана. Аленино сердце пело. Упав на мягкие подушки, они на секунду оторвались друг от друга, рассмеялись, прижавшись носами, их взгляды встретились — темный и серо-синий. Успокоившись, они возобновили и углубили поцелуй. Это был не поцелуй, а слияние — каждый стремился отдать себя другому. Взаимное чувство разжигало страсть и делало ее нежной.

Володина рука скользнула к ее талии, замерла на мгновение и продолжила свой путь к бедру, лаская его изгибы. Алена прильнула к нему всем телом, устраивая свое колено между его ног и чувствуя, как, волнуясь, поднимается и опускается его грудь. Володя застонал и перевернулся на спину, увлекая за собой Алену. Чутко улавливая его желания, она подлаживалась к нему, с возрастающим голодом ловя его губы. Казалось, все ее тело, до сокровенных глубин, отозвалось на движения его напряженного языка. Она высвободилась рывком и оказалась на нем, обхватив ногами его бедра, а руками шею.

Володя гладил ее спину, плечи, грудь — сначала легкими касаниями, а потом все настойчивее, настойчивее… Алена прижималась к нему все плотнее. Тело ее охватила дрожь наслаждения. Но ей мешала оставшаяся на ней одежда.

Прерывая поцелуй, она поднялась над ним, перемещая вес тела на колени. Его руки скользнули вниз, лаская холмики ее грудей. Улыбаясь в предвкушении окончательного соединения, она медленно стянула через голову летнюю широкую юбку. Теперь на ней остались только кружевные трусики-бикини.

Володя застонал. Под его руками Алена ощущала покалывания на коже, будто обнажились нервные окончания. Когда он опять коснулся ее груди, огонь прошел сквозь ее тело, и под его пальцами набухли соски.

Какое-то время она была не в состоянии ни шевелиться, ни думать — обнаженное тело наслаждалось его ласками. Потом она медленно подняла руки и заложила их за голову, словно приглашая его полюбоваться ее точеным телом. Володин взгляд, потемневший от сдерживаемой страсти, скользнул по ее упругой налившейся груди, плоскому животу, бедрам, коленям… Он резко привлек ее к себе, пытаясь дотянуться до ее губ, но Алена только слегка подалась вперед — она еще не завершила стриптиз. Еще раз поднявшись над ним, скользнув руками вниз, она освободилась от последней преграды — кружевного бикини…

Потом усталые, обессиленные, опустошенные страстью, они лежали рядом — их пальцы переплелись в благодарном пожатии.

К сожалению, время не стояло на месте. Когда Аленин взгляд упал на часы, она в ужасе вскочила:

— Боже, уже почти девять! Тебе пора.

Володя приподнял голову:

— Неужели так много?

Они словно поменялись ролями: обычно он торопился, а она забывала о времени. Алена заметила это и весело рассмеялась:

— Я ничего не имею против того, чтобы ты остался.

— Навсегда?

— Ты же знаешь.

Она накинула кимоно:

— Кофе будешь?

Володя потянулся и тоже встал:

— Буду.

Ему не хотелось никуда торопиться и думать ни о чем не хотелось. Еще немного, хоть полчаса продлить это блаженное ощущение близости…

Но полчаса пролетели как одна секунда.

И вот уже они опять стоят в коридоре, не в силах оторваться друг от друга. Алена погладила его по щеке — под ладонью кожа была чуть колкой. Он задержал ее пальцы:

— Оброс за день?

Она печально улыбнулась и открыла рот, чтобы ответить, но он снова приник к ее губам.

Когда поцелуй стал угасать, как гром с неба раздался звонок в дверь. От неожиданности они отпрянули друг от друга. Звонок повторился.

— Кто бы это мог быть? — растерянно сказала Алена. — Наверное, ошиблись дверью.

Она повернула ручку — на пороге стояла высокая девушка с длинными платиновыми волосами. Алена узнала ее в ту же секунду: блондинка из «Лысой горы»! Девушка недобро усмехнулась и, не дожидаясь приглашения, шагнула в квартиру.

Володя отшатнулся:

— Вика, ты?

Никогда еще Алена не видела его таким растерянным.

— Я. Вижу, что не ожидали, — тон у блондинки был спокойным и слегка вызывающим. — Признаться, я тоже не ожидала застать тебя здесь. По моим расчетам, ты уже должен есть ужин на вашей замечательной кухне. А ты еще не распрощался с любовницей.

Алена с ужасом смотрела на нее. Володя нашел Аленину руку и крепко сжал, словно хотел защитить Алену от Викиных нападок.

— Что ты здесь делаешь? — он тоже старался говорить спокойно, но Алена видела, чего это ему стоит. На виске набухла и задергалась синяя жилка, рука, сжимавшая ее руку, была как стальные тиски.

Вика усмехнулась:

— Пришла познакомиться и поговорить. А знаешь, это даже хорошо, что ты еще не ушел, поскольку разговор и тебя касается.

— А тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело?

Володя говорил тихо и ровно, но Алена понимала — он едва-едва сдерживается.

Вика ядовито отпарировала:

— Не кажется. Катя моя подруга, и заступиться за нее, кроме меня, как видно, некому.

Она подождала ответа и, так и не дождавшись, невозмутимо пожала плечами:

— Может быть, пройдем в комнату и сядем? Хотя, если вам так удобнее, можно разговаривать, стоя в коридоре.

— Пройдем, — Алене наконец удалось кое-как справиться с собой. — Только не в комнату, а на кухню.

Еще не хватало, чтобы эта нахалка увидела неубранную постель!

Вика взглянула на нее и понимающе усмехнулась:

— Ну что ж, на кухню так на кухню!

На кухне она сразу же достала из сумочки пачку сигарет и положила перед собой:

— Курить здесь можно?

— Можно, — сказала Алена.

Все ее тело было до предела напряжено, нервы натянуты, как струны. Она тоже села, а Володя встал рядом, положив руки ей на плечи.

Вика красиво закинула ногу за ногу, поднесла сигарету ко рту и щелкнула зажигалкой. Молчание становилось невыносимым, но Вика в актерской среде славилась умением держать паузу.

— Так зачем ты сюда пришла? — не выдержал наконец Володя.

— Ну, — Вика неторопливо затянулась, — отчасти чтобы проверить полученные сведения.

— Проверила? И что дальше?

— Что ты собираешься делать? — вместо ответа спросила Вика. Она смотрела на Володю, а Алену словно не замечала.

Володя нахмурился:

— По-моему, я уже сказал — тебя это не касается.

Вика недобро усмехнулась:

— А не боишься, что я все расскажу Катерине?

— Расскажешь, если захочешь причинить ей боль. Если нет — подождешь, пока я расскажу ей сам.

— Даже так? — тонкие Викины брови взлетели вверх. — Расскажешь сам? Ты что, разводиться собрался? Оставишь жену ради безумной любви? Как это благородно!