Ванесса Келли - Как выйти замуж за шпиона

– Черт возьми, это одна из моих любимых курток, – пожаловался он.

– Пожалуй, я не буду обращаться к твоему портному. А теперь перестань строить из себя идиота и ответь на мой вопрос!

– Я бы сказал, что на каждом этаже живут четыре-пять семей, но не думаю, что они отважатся покинуть свой дом ночью. Это очень опасно. Как только на Сент-Джайлз опускается ночь, нормальные люди запирают двери на засов.

Кузены подошли к обшарпанной двери, болтающейся на скрипучих петлях, открыли ее и переступили порог дома. Сент-Джайлз «благоухал» навозом, мочой и гниющим мусором, но воздух на улице показался им свежим, как май в окрестностях Кента, по сравнению с той вонью, что встретила их в этом отвратительном жилище. Уилла едва не вырвало от смеси запахов человеческих испражнений, плесени, табака и тушеной капусты.

– Ужас! – пробормотал Алек, мрачно зажимая нос. – И как только они это выносят!

– Могу только предположить, что на их родине было еще хуже, – сказал Уилл. Он невольно задумался о том, насколько плохо могло быть в Ирландии, если люди считали этот район Лондона лучшим выбором.

Из-под лестницы вышел высокий сухопарый мужчина. Он был одет в черное и двигался неслышно, словно экономя движения, что выдавало в нем одного из членов шпионского братства – Каррингтона.

– Ну что? – спросил Алек, не считая нужным знакомить мужчину с Уиллом.

– Только пара, которую вы видели несколько минут назад, – тихо проговорил Каррингтон. – Я тихо поднялся к комнате проверить О’Шая. Он по-прежнему у себя, и я уверен, что он один.

– Тогда за дело, – кивнул Уилл.

Трое мужчин, стараясь двигаться как можно тише, стали подниматься по старой лестнице, хотя и не могли предотвратить скрип и стон прогнившей древесины. К счастью, в коридорах о тишине и речи не было. За закрытыми дверями плакали младенцы, матери кричали на детей, стук и звон посуды говорили о том, что жильцы готовят ужин. Возможно, они могли бы с грохотом подниматься наверх, распевая песни пьяными голосами, и никто не обратил бы на это внимания.

Однако с О’Шаем надо было держать ухо востро. Этот человек уже мог знать, что на него объявлена охота, поэтому он наверняка прислушивался к шуму и улавливал каждый посторонний звук.

Они поднялись на третий этаж, не встретив ни единого обитателя дома, и прокрались к комнате О’Шая. Поднимаясь, они обговорили план действий: Алек выбьет дверь, а Уилл первым войдет в комнату, надеясь сразу же схватить О’Шая. Если понадобится, то остальные придут ему на помощь. Учитывая, каким здоровяком был О’Шай, Уилл решил, что необходимость в этом возникнет.

Он досчитал до трех – раз, два, три, – загибая пальцы, а затем сапог Алека нанес чудовищной силы удар по двери. Дверь распахнулась, наполовину сорвавшись с петель. Уилл ворвался в комнату и тут же увидел ошеломленное лицо О’Шая, пытавшегося подняться с низкой кровати, стоявшей перед небольшим очагом. Уилл налетел на него, прежде чем О’Шай сумел встать на ноги. Они тяжело упали на кровать, причем Уилл больно ударился плечом о деревянную спинку, а затем оба скатились на пол. Дерущийся со злобным отчаянием О’Шай умудрился схватить Уилла за горло.

Уилл подставил ладонь Теренсу под подбородок и резко ударил, отчего голова О’Шая запрокинулась назад. На мгновение хватка великана чуть ослабла – этого оказалось достаточно, чтобы он сумел заехать коленом в живот О’Шая, от чего тот согнулся пополам. Спустя мгновение Алек и Каррингтон уже стаскивали О’Шая с Эндикотта. Ирландец продолжал сопротивляться, но он уже начал задыхаться, и двум мужчинам понадобилось не более полминуты, чтобы бросить его на шаткий плетеный стул, единственный предмет меблировки, не считая кровати, в этой мрачной комнатенке с низким потолком.

А потом Уилл направил дуло пистолета на О’Шая.

– Прекрати драться! – крикнул он. – Потому что я, не задумываясь, пущу тебе пулю в колено, чтобы ты успокоился. И я уверен, что палачу это не помешает исполнить свои обязанности и повесить тебя.

Его угроза произвела нужное действие: О’Шай затих и сидел спокойно, пока Алек связал ему руки веревкой, вытащенной из внутреннего кармана. Но это не мешало ирландцу клясть его на чем свет стоит, обжигая взглядом темных глаз, полных ненависти. Возможно, О’Шай и виновен в измене, но он держался стойко и ни капельки не был испуган.

– Хорошо. А теперь немного поболтаем. – Уилл поправил пистолет в кармане. – Предлагаю тебе отвечать на мои вопросы с предельной откровенностью, если хочешь избежать виселицы.

– Думаю, у меня на это нет никаких шансов, – бросил ирландец в ответ. – Вы, мерзавцы, уже вбили себе в голову, что я виновен, и на этом конец.

Уилл встретился глазами с Алеком: оба помнили, что Боумонт утверждал то же самое.

– Мы сможем потолковать о снисхождении, если ты нам скажешь, на кого готовится покушение и выдашь своих сообщников, – сказал Алек.

О’Шай в ответ ухмыльнулся.

– Нет у меня никаких сообщников, чертовы придурки! Я не знаю на кого вы охотитесь, вы поймали не того, это точно! – рявкнул он.

Уилл вытащил из кармана письмо Боумонта и помахал у него перед носом.

– Тогда почему твое имя указано в списке? – спросил он.

О’Шай наклонился вперед, чтобы разглядеть бумагу. А затем он резко дернул веревку, которой его запястья были примотаны к спинке стула. Уилл был вынужден признать, что если этот человек и притворяется, то делает это просто отлично.

– Знаешь этих людей? – Он потряс бумагой перед лицом О’Шая.

– Да, – неохотно ответил О’Шай.

Алек хлопнул его по плечу.

– Этого мало, приятель!

О’Шай обнажил зубы, как зверь:

– Отвали, чертов шотландец!

– Вот что я тебе скажу: не нарывайся! – бросил Алек.

– Нам известно, что ты риббонмен, – сказал Уилл, – как и остальные мужчины из списка. Вы все сбежали из Ирландии после битвы при Гарве.

Даже при свете скудного огня в очаге и мерцающего пламени сальной свечи Уилл смог разглядеть, как кровь отхлынула от лица О’Шая.

– Кто вам это сказал? – прохрипел он.

– К примеру, твоя сестра, – ответил Уилл.

Судорога исказила лицо ирландца. Он шумно сглотнул, прежде чем выдавить из себя еще один вопрос:

– Что еще она сказала?

– Что она о тебе беспокоится. Она боится, что ты вляпался в какое-то дело, с которым не справишься.

О’Шай поник головой. Он потупил взор и Уилл с удивлением заметил, что на глаза великана наворачиваются слезы.

– Это она сказала вам, где меня найти?

– Она не хотела, – ответил Уилл. – Но я не оставил ей выбора.

– Она назвала вам мой адрес? – процедил сквозь стиснутые зубы О’Шай.

Уилл с Алеком обменялись настороженными взглядами. Они что-то упустили из виду, но Уилл не мог понять, что именно.