Ванесса Келли - Как выйти замуж за шпиона

– Кажется, и леди Риз довольна, – добавил сэр Доминик. – Она явно симпатизирует тебе.

Уилл многозначительно посмотрел на него.

– У каждого из нас свой крест, – промолвил он со вздохом.

Сэр Доминик расхохотался.

– Это верно, но ты подумай об альтернативе!

– Уже подумал, – сухо произнес Эндикотт.

Хоть леди Риз и разговаривала с ним заискивающим тоном, Уилл был уверен, что очень скоро все вернется к обычному порядку. Он то и дело будет совершать какие-то проступки, которые начнут раздражать его новоявленную тещу, и та, без сомнения, будет ставить его на место. Но Уилла вдохновляли потеплевшие отношения между леди Риз и Эви. Ее светлость была искренне довольна своей дочерью, и обе женщины провели вместе много часов, планируя нелепо роскошную свадьбу в Мейвуд-Мэнор. Это счастье стало главной причиной, заставившей Уилла целых шесть недель ждать свадьбы с Эви. Уилл понимал, что его невеста впервые в жизни получила неподдельное одобрение матери, и он не собирался портить ей радость.

Сам он с нетерпением ожидал первой брачной ночи. Правда, ему удалось пару раз торопливо заняться любовью с Эви, но этого было недостаточно. Возможно, ему не хватит на это и целой жизни с красавицей женой, но Уилл был твердо намерен сделать все, что в его силах.

– Ваша жена прелестна, сэр Доминик, – сказал Эндикотт, кивая на Хлою Хантер, увлеченно беседующую с герцогом Йоркским.

Дама подняла палец, словно хотела обратить на свои слова особое внимание, и герцог серьезно поддакивал, похоже, он был просто заворожен ее словами.

– Кажется, она очень нравится моему отцу, – добавил он.

Сэр Доминик смотрел на свою жену с невероятным обожанием и походил на одного их тех влюбленных дураков, которые боятся за своих жен. Он безумно переживал за нее, что и неудивительно, учитывая, что она была на последних неделях беременности.

– Да, герцог очень добр к леди Хантер. – Улыбка на лице сэра Доминика погасла, и его губы превратились в тонкую ниточку. – В отличие от других членов семьи, – добавил он, словно разговаривал с самим собой.

Уилл удивился столь резкой смене настроения сэра Доминика.

– Прощу прощения, о чем вы? – спросил он.

Сэр Доминик едва заметно пожал плечами.

– Да так, ни о чем… Просто давнее воспоминание, которое теперь уже совсем не имеет значения… – Он снова улыбнулся Уиллу. – А уж если говорить о женах, то я намерен проводить со своей побольше времени, чего и тебе желаю.

Уилл сразу понял, что Доминик сменил тему разговора – тот всегда избегал разговоров на личные темы, – однако в ответ он просто кивнул.

– Отличная мысль! – сказал Эндикотт. – Уверен, что мне еще удастся поговорить с вами и вашей женой, прежде чем вы вернетесь в город.

Они обменялись дружескими поклонами, и Уилл направился по просторной гостиной к своей жене, чтобы спасти ее от леди Риз. Как бы хорошо ни стали ладить мать и дочь, Уилл был уверен, что Эви необходима передышка.

– О, Уильям! – воскликнула лед Риз, обвивая рукой талию Эви. – Я как раз говорила Эвелин, какими изысканными были комплименты твоего отца. Подумать только, он сказал лорду Ризу, что и не припомнит, когда так хорошо проводил время за городом.

Уилл был готов поверить этому, потому что Мейвуд-Мэнор буквально вверх дном перевернули, готовясь встретить особу королевской крови – его отца. Леди Риз, без сомнения, считала участие герцога в свадебных торжествах самым важным событием в своей жизни. Она так и светилась от переполнявшей ее радости.

А вот Эви, похоже, стала от всего этого уставать. Без сомнения, долгие недели приготовлений к свадьбе и неистовая активность последних дней утомили ее.

– Ничуть не сомневаюсь, что он доволен, – сказал Уилл. – Все сделано просто прекрасно.

Его теща самодовольно улыбнулась.

– Спасибо тебе, Уильям. Я тоже думаю, что все получилось очень хорошо.

Леди Риз обвела довольным взором гостиную, в которой теперь красовались новый обюссонский ковер и свежие портьеры на окнах. Огромные букеты роз и хризантем громоздились на столах, лакеи в новых ливреях ходили по комнате, щедро раздавая целой толпе гостей шампанское с больших подносов. На буфетных стойках были выставлены блюда с пирожными и сладостями, от которых слюнки текли даже у гостей с самым изысканным вкусом, и все это подали всего лишь для того, чтобы гости продержались до обеда.

Одним словом, празднество удалось, и все это в основном благодаря тяжелой работе и отличным организационным способностям Эви.

– Все-таки хотелось бы мне знать, не хочет ли мой отец еще чего-нибудь, кроме шампанского, – задумчиво промолвил Уилл.

Обеспокоенный взгляд леди Риз метнулся к Уиллу.

– Ты так считаешь? А чему он может отдать предпочтение?

Эви под руками Уилла вздрогнула, едва сдержав смех.

– Думаю, ему может понравиться марочный портвейн его светлости – тот, который он хранит в библиотеке, – вкрадчиво произнес Уилл.

– О, конечно! Благодарю тебя, Уилл! Немедленно позабочусь об этом. – И, послав дочери воздушный поцелуй, леди Риз решительно зашагала к двери.

– Уилл, ну ты и нахал, – прошептала Эви, крепче прижимаясь к руке мужа. – Ты просто хотел избавиться от бедной мамы. Неужели твой отец действительно предпочитает портвейн шампанскому в это время дня?

– Кто знает? – пожимая плечами, ответил Уилл. – Но я подумал, что тебе, возможно, захочется отдохнуть от внимания матери.

Эви с улыбкой посмотрела на него.

– Ты прав, но звучит это как-то нехорошо. Не хочу, чтобы ты думал, что я не благодарна маме за ее тяжелый труд…

– Ты хочешь сказать, за весь твой тяжелый труд, – поправил ее Эндикотт.

– Нет, думаю, на этот раз у мамы не было на уме ничего плохого, и она действительно старалась изо всех сил. И мне очень понравилось, что мы не цапались с ней все это время.

– Я очень рад за тебя, любимая. Будем надеяться, что все и дальше будет так же.

Эви наморщила носик.

– Я в этом очень сомневаюсь, – заметила она.

Уилл привлек ее к себе и пощекотал губами ее губы.

– А это действительно так важно? – спросил он.

– Нет, больше не важно, но это чудесная перемена. И если уж говорить о борьбе… – сказала Эви, кивком указывая на альковы у окон, – по-моему, Эди и капитан Джилбрайд затеяли очередной спор.

Уилл проследил за ее взглядом. Похоже, Аделин опять что-то втолковывала Алеку: сестра Эви уперла кулачки в бедра, а на ее красивом лице застыло сердитое выражение. Впрочем, если они и спорили о чем-то, то спор был односторонним, потому что глаза Алека были устремлены на глубокую ложбинку у нее на груди, открытую взорам, благодаря дерзкому глубокому декольте.

– Я бы очень хотела, чтобы они поладили, поскольку теперь им так или иначе придется часто встречаться, – со вздохом заметила Эви.