Шарли Басби - Вечно влюбленные

Желание было настолько сильным, что Николаc невольно сделал шаг вперед. Однако, понимая, что не ограничится одним простым поцелуем, он удержался на прежнем месте возле камина и нахмурился. Что с ним происходит? Неужели так много времени прошло с тех пор, как он был близок с женщиной?

Слегка смущенный своей реакцией на незнакомку, Николаc прокашлялся и сказал:

- Э.., пока ничего не нужно. Только что-нибудь поесть, когда будет готово. А теперь можешь идти.

Еще не веря, что ей удалось так легко отделаться, Тесc повернулась, чтобы послать ему ослепительную улыбку.., но это оказалось грубой ошибкой. Их взгляды встретились, и время замерло: весь мир исчез, в нем остались только они двое, неотрывно глядевшие друг на друга.

Тесc не могла пошевелиться, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Словно пробуждаясь от долгого и ужасного сна, чтобы снова стать целой и невредимой, она всматривалась в его лицо, видела высокие скулы и дерзкий прямой нос. Высокомерное, суровое лицо, но эти большие с густыми ресницами глаза... Они были такими темными, что ей казалось, что она погружается в бездонную глубину. Он был не просто красив. Его глаза и губы...

Она перевела мечтательный взгляд на точеный рот. Тонкая верхняя губа намекала на некоторую жестокость нрава, нижняя же, полная, говорила о щедрости и великодушии натуры, а ее плавный изгиб - о чувственности. Она смотрела на его губы, и желание коснуться их своими губами было почти непреодолимым. Она знала, как приятно будет прикосновение этих теплых губ, какими они станут чуткими и твердыми, когда заскользят по ее рту... Она жаждала оказаться в его объятиях, и, не осознавая, что делает. Тесc начала медленно приближаться к нему.

Пронзенный такими же чувствами, Николаc шея ей навстречу. Они сошлись посередине комнаты, он властно обнял ее, наклонился и прильнул губами к ее устам. Растворяясь в их сладкой глубине, он крепче прижал девушку к себе мягкое прикосновение ее тела показалось поистине магическим.

Его поцелуй был именно таким, каким его представляла Тесc: теплые нежные губы доставляли ей райское блаженство. Она страстно ласкала его в ответ, пылко прижимаясь к нему. Они целовались бесконечно долго, не обращая внимания ни на бушевавшую за окном бурю, ни на странное, необъяснимое влечение, которое неожиданно поглотило их обоих.

Лишь когда он взял в руку ее маленькую грудь, нетерпеливо нащупывая под изношенным розовым платьем отвердевший сосок, благоразумие вернулось к Тесc. Ошеломленная той легкостью, с которой она оказалась в объятиях незнакомца, и приходя от этого в ужас. Тесc рванулась и отчаянно толкнула его в грудь.

- О, не надо! - задыхаясь воскликнула она, почти не веря, что только что он обнимал и целовал ее. - Пожалуйста, позвольте мне уйти! Здесь какая-то ошибка...

Все еще охваченный страстью, сильнее которой он ничего в жизни не испытывал, Николаc рассеянно смотрел на ее расстроенное лицо. Ошибка? Он невесело рассмеялся. Никакой ошибки тут нет.

Сердце его бешено билось, страстное желание владело им... Какая уж тут ошибка? Он желал других женщин, но так - никогда. Никогда! Когда он поцеловал ее - его словно ударила молния, и даже сейчас у него было ощущение, будто его пожирает огонь. А она осмеливается называть это ошибкой? Но когда он, как и Тесc, понемногу пришел в себя, почувствовал безрассудство своего поведения, он слегка ослабил объятия. Может, он сошел с ума? Ведь это незнакомка, простая прислужница из таверны. Раньше ему приходилось удовлетворять желание с подобными девицами, но в такой ситуации он никогда не оказывался. Николае не мог отрицать, что иногда пробуждался в незнакомом месте в постели с незнакомой женщиной, - обычно такое бывало с ним после попойки, когда хотелось забыться от ужасов войны, заглушить боль предательства Мэрианн. Он намеренно пускался на поиски этого сладкого дурмана в объятиях ласковых рук и не утруждал себя расспросами, как зовут его случайную подругу, не спрашивал, хорошо ли ей с ним рядом. Такие чувства были Николасу понятны. Но здесь им овладело странное ощущение, что эта женщина принадлежит ему, что он для нее - защитник. Оба эти чувства смешивались с желанием и страстью...

Глядя бездонными черными глазами на оцепенело отступавшую Тесc, он прорычал:

- Кто ты, черт побери? Как тебя зовут?

Губы Тесc все еще горели от его поцелуев, тревожно щемило сердце.

- Долли, - едва дыша, пролепетала она, - они называют меня Долли.

Николаc нахмурился. Почему кажется, что она лжет? Почему не покидает чувство, что она обманывает? Сбитый с толку, Николаc медленно спросил:

- А твои родители? Кто они? Где они?

Его враждебный вид и вопросы вызвали у Тесc необъяснимый страх. Быстро сочиняя на ходу, она промямлила:

- Они.., они н-недалеко отсюда. Они.., в Л-Лондоне!

- А как получилось, что ты работаешь в "Черной свинье"? Не слишком ли разительная перемена: пасторальный Кент после шумного Лондона?

- Мне нравится деревня, - с вызовом ответила она, вдруг понимая, что говорит правду. Она в самом деле любит деревню. Значит, она сказала правду, сама этого не осознав? Тесc прикусила губу, отчаянно моля, чтобы нашелся хоть кто-нибудь, кто сдернул бы густую серую пелену, затуманившую ей мозг. Она чувствовала себя одинокой и беспомощной; испуганной и неуверенной.

Чувства эти отразились на ее живом лице. Тронутый, вопреки ожиданиям, Николаc тихо спросил:

- Что с тобой, дорогая? Почему ты так переживаешь?

Нежное участие, написанное на его лице, почти обезоружило Тесc, но усилием воли она подавила в себе желание броситься в его руки и излить душу, поведать о своих бедах. Она многого не понимала - ни ощущения узнавания, которое испытывала по отношению к нему, ни неожиданной жажды поцелуев. Она понимала, что он не узнает ее, но ужас, который внушал ей безликий мститель, не покидал ее. Вдруг он - тот самый человек, от которого она бежит? Что, если он играет с ней в какую-то жестокую игру? Может, он делает вид, что не знает ее, а сам заманивает в ловушку?

Надо убежать от него, и сейчас же. Тесc нервно разгладила юбки и, опустив глаза в пол, подозрительно спросила:

- Не понимаю, о чем вы говорите, ваша светлость. Надеюсь, в "Черной свинье" вы получите все, что вам будет угодно. А теперь, с вашего позволения, я должна вернуться на кухню, узнать, не требуется ли моя помощь миссис Дарли в приготовлении для вас обеда.

Не ожидая его разрешения, она рывком распахнула дверь и, обходя стороной главную гостиную, засеменила по коридору, который вел прямо в кухню. Она пришла как раз вовремя: на каждом столе, на каждой свободной поверхности красовались огромные подносы, доверху заполненные мясом, соусами, супами, овощами. Как только она вошла на кухню, миссис Дарли облегченно воскликнула: