Джиллиан Карр - Из жизни звезд

Боже мой, это был гром или выстрел?

Ева бросила трубку на рычаг. Сердце ее колотилось в ритме стаккато.

«Это был гром, идиотка!» — сказала она себе.

Она поставила на столик чашку с чаем и взяла вложенный в футляр нож для разрезания конвертов.

Громкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть.

— Мисс Хэмел! Это Дин Эверетт. Впустите меня!

Давно пора. Она посмотрела в дверной глазок и удостоверилась, что это действительно был телохранитель с каштановыми волосами. Ева с облегчением опустила нож в карман костюма.

— Я так беспокоилась, — она взглянула во тьму за его спину. — А где Свенсон, Моника и Тери?

Эверетт пропустил ее в комнату и деловито запер дверь.

— Не беспокойтесь о них.

— Но я думала…

Он покачал головой, и капли дождя скатились с его щек.

— Они не скоро вернутся сюда. Но я принес кое-что от них.

Ева озадаченно смотрела на него, пока он рылся в кармане своей куртки.

— Это от Моники.

Он передал ей лоскут от красного платья. Ева в недоумении смотрела на квадратик материи.

— А это от Тери.

Он достал кусочек белого шелка и сунул ей в руку.

— А это, — добавил он, томно закатывая глаза и протягивая пропитанный кровью лоскут цвета хаки, — от Тома.

Дин Эверетт уставился на нее, и Ева увидела глаза сумасшедшего. Она оцепенела от ужаса. Она не могла ни кричать, ни шевельнуться. Она в шоке смотрела то на лоскут материи в своей руке, то на этого вполне обыкновенного вида человека с безумным блеском в глазах.

— Что вы с ними сделали? — спросила она наконец шепотом.

— Тома я убил — вот этой штукой, — он вытащил пятидюймовый охотничий нож из висевшего у пояса футляра. — Так уж пришлось. Я забыл револьвер на твоей вилле, когда связывал Монику.

Ева проглотила комок в горле, пытаясь сохранить равновесие, потому что пол покачнулся у нее под ногами.

— А с Моникой… все в порядке?

— Да, она жива и здорова. Вот только Тери потеряла много крови. Но ты не должна о них беспокоиться. С ними агент охраны, — внезапно он издал дурашливый смешок. — Проблема, правда, в том, что он тоже мертв… Понимаешь, — и он показал ей еще один клочок материи.

О Боже! Ева непроизвольно отступила на два шага.

«Ты безумный!» — едва не закричала она, но вовремя спохватилась. Надо было искать выход из положения, она лихорадочно пыталась что-то придумать.

Что постоянно вдалбливала ей Максин, когда они проигрывали самые немыслимые сценарии? Оставаться спокойной, соглашаться с ним, поддерживать разговор, то есть делать все, чтобы остаться в живых.

Боже мой, он убил Свенсона и агента охраны, а может, и Тери с Моникой, в панике размышляла Ева. Она представила себе связанную Монику и истекающую кровью Тери. Ее охватил ужас.

«Я буду следующей, — подумала она, — чувствуя, как ее прошибает холодный пот. — Я и мой ребенок. Боже мой, нет!

Надо заставить его говорить».

— Билли, — она провела языком по пересохшим губам. — Почему ты не пройдешь и не сядешь? Я приготовлю чай, — она сделала шаг в сторону кухни.

— Нет! — он бросился вперед и схватил ее за плечо. — Ты всегда уходишь от меня! Больше не надо. Я здесь, и сейчас самое время.

— Билли, я не уйду от тебя, — она сделала попытку улыбнуться и не вырываться, хотя его пальцы больно впились в нее. — Просто я много работаю.

— Слишком много! — он энергично кивнул. — Тебе нужно больше думать о себе. И о нашем ребенке.

Он знал. Знал даже это. Она почувствовала спазм в горле. Его рука блуждала по ее животу. Ей хотелось отодвинуться, но она приказала себе не шевелиться.

— Значит, ты знал о ребенке, — медленно сказала она.

Он сел на диван, увлекая ее за собой. Одной рукой он обнимал Еву за плечи, другой в задумчивости играл ножом.

— Ты должна была сказать мне о ребенке. Я очень рассердился, когда узнал об этом. Тебя надо за это наказать.

Она ощутила запах его дыхания. Пахнуло сладким и терпким, очевидно, он чем-то незадолго до этого прополоскал рот.

— И за Нико . Почему ты все еще продолжаешь встречаться с ним, если ты носишь моего ребенка, Ева? Или ты думала, что я об этом не узнаю? — он вздохнул. — Ты вроде других. Ты очень красивая… Те были тоже красивые. Их все любили… и забирали у меня… всегда забирали…

— Но я здесь, с тобой, Билли. Я никуда не собираюсь. Я обещаю. Я останусь здесь.

Его карие глаза стали грустными, мечтательными.

— Ты меня любишь, Ева?

Она кивнула, не имея сил выдавить из себя хоть слово.

Лицо Билли помрачнело. Он положил нож на дальний край кофейного столика — это было слишком далеко от нее — и грустно посмотрел на нее. Прежде чем она сообразила, что происходит, он шлепнул ее по подбородку.

— Скажи это, Ева, не упрямься! Мне надоело. Скажи же!

— Я люблю тебя, — выдавила из себя Ева.

— Еще! — последовал новый шлепок.

— Я люблю тебя.

Его лицо озарилось блаженной улыбкой.

— Я знал это. Я знал, что стоит нам побыть немного вместе, как ты это поймешь… Вот смотри, я хочу тебе кое-что показать. — На его ладони блеснули маникюрные ножницы.

Что еще хранит он в своих бездонных карманах — гранату, мачете? Ева смотрела, как он поднес ножницы к свету. Она боялась что-либо произнести, чтобы не к месту сказанное слово не вывело его из себя.

Билли взял ее мизинец окровавленными пальцами.

— Этот маленький поросенок пошел на базар… — он хихикнул и срезал ножницами полудюймовый наманикюренный ноготь. — Этот маленький поросенок остался дома… Ты должна остаться дома, Ева, — он срезал ноготь на безымянном пальце.

Один за другим он срезал ногти на всех ее пальцах. Сердце у Евы гулко стучало, пока она прислушивалась к его бормотанью. Она потеряла представление о том, сколько времени сидит здесь, тупо уставившись на ножницы. Помощь должна скоро подоспеть, нужно лишь подольше задержать его. Охрана найдет Монику и остальных и станет выяснять, что натворил этот маньяк на других виллах.

— Бобби Сью всегда ездила на гастроли по разным городам… Она отдавалась пению всем сердцем… Но никто не любил ее так, как я… А Лианна… Она была очаровательна!.. У нее были шелковые рыжие волосы. Они развевались на солнце, когда она взмахивала ракеткой. Бац! Пятнадцать-ноль! Бац снова! Тридцать-ноль!.. Она была такая грациозная. Я так любил ее, Ева! И мне было больно наказывать ее. Но я должен был… Ты ведь понимаешь меня, правда?

Ева кивнула.

Билли грустно посмотрел на нее.

— Наверное, ты не совсем понимаешь. Ты просто говоришь, что понимаешь. Никто не понимает. — На его лице появилась хитрая улыбка. А ты догадываешься, как я это делал?

«Убивал женщин? Ускользал от полиции? Отрезал лоскуты от моих платьев? Что именно, идиот? Намекни хотя бы!»

— Нет, не могу себе представить, Билли. Ты мне скажешь? Я всегда удивлялась, какой ты умный.