Линда Миллер - Рыцари

Когда Глориана открыла глаза, было уже утро. Солнечный свет наполнил комнату. Дэйн уже давно проснулся и успел привести себя в порядок. Он стоял у северного окна и глядел вдаль. На нем была зеленая туника, штаны и сапоги из мягкой кожи. При виде его походного наряда сердце Глорианы сжалось от какого-то нехорошего предчувствия.

Почувствовав на себе ее взгляд, Дэйн обернулся и улыбнулся ей.

- Поднимайтесь, миледи, - сказал он, - и приводите себя в порядок. Приближаются наши тюремщики, чтобы наконец дать нам свободу. Наверное, ангелы шепнули им, что мы подтвердили брак, который был уже давно заключен между нами.

Глориана не смогла сдержать улыбку.

- Не пристало ангелам говорить о таких вещах, - сказала она, поднимаясь, натянула на себя рубашку и коричневое платье, которое уже надевала за день до того. Ей бы хотелось принять ванну, но лень было заниматься всем этим. К тому же Дэйн сказал, что к поместью ехал Гарет со своими людьми, а это значило, что близился тот момент, когда их вынужденному уединению придет конец. Теперь, когда их брак был подтвержден, Гарету незачем было держать их взаперти.

Дэйн отошел от окна и, подойдя к Глориане, положил руки ей на плечи.

- Должен возразить вам, миледи, - сказал он нежно, - ангелы говорят о любви. Если бы не так, вы бы не клялись так страстно в своих чувствах ко мне прошлой ночью, когда я держал вас в своих объятиях.

Глориана едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. И хотя сейчас это были слезы радости, ей не хотелось делить их ни с кем.

- Льстец, - пробормотала она, обвивая руками его шею. - Сейчас ты зовешь меня ангелом, но еще совсем недавно тебе бы это и в голову не пришло, не так ли?

Дэйн нежно поцеловал Глориану в губы, потом взял ее за подбородок и улыбнулся, глядя в глаза.

- Вы обладаете удивительным чутьем, миледи, и знаете, когда притвориться ангелом, а когда и совсем наоборот.

Под окнами замка по мощеному двору застучали копыта лошадей. Вскоре эта идиллия закончится: получив свободу, они потеряют свой маленький рай.

- А вот ты, например, - ответила Глориана, улыбаясь через силу, - никогда не напоминаешь «ангела», а всегда только «наоборот».

Голубые глаза Дейна засверкали от смеха, но он читал в ее сердце и озабоченно нахмурился.

- В чем дело, Глориана? Я вижу, тебя что-то беспокоит. Скажи мне, что случилось?

Она вздохнула. Гарет со своими людьми были уже в зале, она слышала их шаги и голоса. Мужчины поднимались по крутой лестнице.

- Когда... - Она замолчала, вспыхнув. - Когда Гарет получит доказательства нашего воссоединения и нас выпустят отсюда...

Со стороны двери послышался шум.

- Ну? - протянул Дэйн, приготовившись терпеливо ждать продолжения.

- Я хочу знать, что меня ждет, милорд, - решительно сказала Глориана. - Будет ли мне позволено жить и трудиться рядом с вами, как вашей истинной жене? Клянусь, что, несмотря на все мои чувства, я убегу, если вы попытаетесь заточить меня в монастырь.

В замке тяжелой деревянной двери уже поворачивался ключ, когда Кенбрук взял лицо Глорианы в свои ладони, нежно поглаживая ее щеки своими шершавыми пальцами.

- Ты будешь моей женой, Глориана, - пообещал он. - Здесь, в Кенбрук-Холле. Пока идет восстановление замка, мы с тобой будем жить в этой комнате. Наши дети - сыновья и дочери - будут зачаты и рождены здесь.

Глориана закрыла глаза. В дверь постучали, хотя это и было просто формальностью.

- Как же Мариетта?

Дэйн запечатлел поцелуй на ее лбу, не обращая никакого внимания на ввалившихся в комнату и, без сомнения, приготовившихся к схватке солдат Гарета.

- Она вернется во Францию, если захочет. Она может выйти замуж за другого, например, за шотландца Максина или за нашего Эдварда, или затвориться в женском монастыре. В моей жизни не будет никакой другой женщины до тех пор, пока ты со мной, Глориана, до тех пор, пока ты любишь меня!

- Долгожданное согласие! - радостно воскликнул Гарет с порога. - Уходите отсюда, вы, деревенщина, вам здесь не место, - обратился он к своим солдатам.

Дэйн неохотно оторвался от Глорианы, чтобы взглянуть на старшего брата. Стражники, подчиняясь приказу своего господина, вышли из комнаты, ворча и оборачиваясь.

- Нет нужды спрашивать, Кенбрук, стала ли прелестная леди твоей настоящей супругой, - сказал Гарет. Он, без сомнения, радовался успешному исполнению своих замыслов, но в его словах слышалась также легкая зависть. - Вполне очевидно, что Глориана неспроста так прекрасна сегодня, да и твои глаза сверкают не без причины. Наконец-то союз, освященный на небесах, заключен и на земле.

Глориана поспешно взяла мужа под руку, дабы предотвратить возможную стычку, но ее опасения были напрасны.

Кенбрук на самом деле был в отличном расположении духа.

- Ты прав, брат мой, - сказал он. - Давай выпьем вина, дабы отпраздновать наше счастье.

Гарет скривился, очевидно, припомнив свою проделку с вином.

- Даже в пустыне, умирая от жажды, я не принял бы вина из твоих рук, Кенбрук.

Дэйн удивленно приподнял бровь, обнимая Глориану.

- Вы не доверяете мне, милорд?

- Во всем остальном моя вера в тебя прочна и нерушима, как эти древние стены, Дэйн. Но в том, что касается твоего пленения - из каких бы чистых побуждений я ни действовал, - я не стал бы доверять тебе. Я знаю, что ты попытаешься отомстить мне за те минуты, что провел без сознания. Несмотря на то, что ты много лет провел вдали от замка, я все же вырастил тебя и знаю, на что ты способен.

В глазах Дэйна зажегся злобный огонек. Это не ускользнуло ни от Глорианы, ни от Гарета.

- Запомни свои слова, - сказал Дэйн мягко. - В них есть доля правды.

Глориана поняла, что Дэйн все еще очень сердит на брата. Наступила неловкая тишина. Потом Гарет откашлялся.

- Как я уже сказал, мне вполне ясно, что вы с Глорианой в прекрасных отношениях. - Он бросил многозначительный взгляд на кровать, где на смятой простыне виднелись пятнышки запекшейся крови. - Поэтому я не стану требовать у вас... э-э... доказательств.

- Ты не только добр, - заметил Дэйн все тем же ядовито-сладким тоном, - но и благоразумен. Так уж случилось, что леди Глориана и я решили остаться здесь жить. Так что ты можешь уйти, как только пожелаешь.

Гарет открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба. Глориана тоже была немало удивлена, так как не ожидала, что их переезд произойдет так скоро.

Покраснев, от возмущения, Гарет поколебался мгновение, а потом повернулся к ним спиной и вышел, оставив двери открытыми.

Глориана смотрела вслед Гарету, и ее сердце, переполненное любовью к Дэйну, тоскливо защемило.

- Прошу тебя, - ласково попросил Кенбрук, - не огорчайся так. Мы с моим братом помиримся, когда придет время. А пока ты можешь свободно общаться и с Гаретом, и с кем захочешь из замка. - Он взял ее за руку. - А теперь ступайте за мной, леди Кенбрук, и я покажу вам все уголки нашего будущего дома.