Линда Миллер - Рыцари

Сердце Глорианы бешено стучало, ее охватила паника и вместе с тем какое-то радостное возбуждение. Влетев во двор замка, она спрыгнула с лошади и быстрее ветра понеслась внутрь. Она пробежала по большой зале, чуть не сбивая с ног слуг, подметающих и моющих каменный пол, затем по широкому коридору, ведущему в ее роскошные покои, некогда принадлежавшие леди Элейне.

По дороге она едва не столкнулась с Гаретом, ее старшим сводным братом и хозяином замка Хэдлей, чьи покои находились неподалеку от ее комнат. Он рассмеялся и остановил ее, обхватив руками за плечи.

- Ты бежишь так, будто за тобою гонится сам дьявол! - поддразнил он.

- Дэйн вернулся! - выдохнула Глориана. В это время Эдвард ворвался в большую залу. Послышался какой-то грохот, и затем незлобивое ворчание служанки по поводу перевернутой лохани с водой. - В таком виде я не могу показаться на глаза лорду Кенбруку!

Голубые глаза Гарета радостно блеснули. Он немного напоминал Дэйна, хотя был старше его почти на двадцать лет, не так высок и не так широк в плечах, а его густые волосы были темнее, чем у брата.

- Так, значит, Дэйн наконец вернулся? Отличные новости. После стольких лет он наверняка захочет взглянуть на свою нареченную. И мне кажется, он не будет разочарован, увидев вместо баронессы маленькую лесную нимфу.

Глориана вывернулась из рук Гарета и, бросив на ходу извинение, устремилась в свои покои, где стала лихорадочно приводить себя в порядок.

Во дворе замка Хэдлей Дэйн, спешившись, помогал Мариетте сойти с лошади. Он обхватил ее тонкую талию своими сильными руками. Она была легче перышка и такая миниатюрная, что это беспокоило Дэйна. Даже крупные женщины умирали при родах - леди Хэдлей умерла, когда на свет появился Эдвард. Что же говорить о таком хрупком создании, каким была Мариетта? Ведь все дети в роду Сент-Грегори, рождались очень крупными.

На какое-то короткое мгновение, словно тучка заслонила солнечный свет.

Дэйн по-французски обратился к Фабриане, не отрывая глаз от лица Мариетты. У нее была бледная кожа и правильные тонкие черты, говорившие о благородном происхождении.

- Проводи госпожу внутрь, - приказал он. - И отдай соответствующие распоряжения слугам.

Красивое имя служанки совсем не соответствовало ее внешности: несимпатичное, даже отталкивающее лицо с бесцветными глазами, начисто лишенными ресниц, торчащие зубы и волосы мышиного цвета. Однако Фабриана была услужлива, терпелива и послушна.

- Да, милорд, - ответила она, слегка поклонившись. Мариетта оперлась на ее руку, и они стали медленно подниматься по каменным ступеням, ведущим на галерею.

Шагая по двору, Дэйн задумчиво глядел вслед Мариетте, пока ты не скрылась из виду.

Максин, сидя на своей коренастой лошадке, подъехал к Дэйну, чтобы взять у него поводья.

- Не завидую тебе, друг мой, - прервал он мысли Кенбрука. - Отказаться от жены ради любви другой женщины - у тебя будут неприятности.

Дэйн хмуро взглянул на Максина, единственного человека на Свете, кому он мог доверить своего темпераментного скакуна.

- Скажи мне, - спросил Дэйн - чем такой урод, как ты, может привлекать прекрасный пол?

Максин улыбнулся в ответ.

- Опыт, - коротко ответил он, поворачивая свою лошадь во внутренний двор, где находились стойла. - Я прослежу, чтобы твоего коня накормили и вычистили. А если тебе понадобится сочувствие или мазь от царапин и укусов, ты сможешь найти меня в таверне.

- Царапины и укусы... Да уж... - пробормотал Дэйн, повернувшись спиной к уэльсцу, чтобы скрыть внезапно охватившую его дрожь. Глориана будет счастлива избавиться от брака с ним, повторял он снова и снова. Ей уже двадцать, и молодость ее позади. Она будет счастлива найти покой и уединение в женском монастыре, где сможет читать, шить и размышлять о благочестии, свободная от житейских забот и внимания супруга.

Большая зала была в полнейшем беспорядке - хотя пол был уже подметен и вымыт, повсюду на коленях стояли слуги, пытаясь оттереть въевшуюся грязь. Да, ему хотели оказать торжественный прием, но Дэйн знал, что все изменится, когда он объявит о своем решении. В замке заранее не были оповещены о его приезде, так как его решение о возвращении на родину было внезапным.

Внезапно сверху, с галереи музыкантов, раздался молодой надменный голос, заставивший Дэйна замереть на месте и поднять голову:

- Итак, герой соизволил удостоить нас визита? Ты надолго к нам?

Уперев руки в бока, Дэйн разглядывал говорившего. В молодом человек он по сходству с их покойной матерью узнал Эдварда. Когда Дэйн видел брата в последний раз, тот был еще совсем ребенком, мечтал стать рыцарем и путался у всех под ногами. Дэйн решил не обращать внимания на колкость и ответил на вопрос Эдварда.

- Да, - сказал он. - Я собираюсь заново обустроить Кенбрук-Холл и поселиться в нем.

Даже с такого расстояния Дэйн увидел, как вспыхнули щеки его младшего брата, и как исказились его аристократические черты.

- Со своей женой.

- Да, - ответил Дэйн. Он решил не принимать всерьез презрительный тон Эдварда. Мальчишки в таком возрасте бывают вздорными насмешниками - то ехидными, то мрачными.

- А любовница, которую ты привез с континента? Где ты разместишь ее?

Дэйн вскипел от ярости, но внешне не показал, насколько его раздражает наглость Эдварда. Не хватало еще отчитываться в своих личных делах перед нахальным подростком, смеющим дерзить!

- Пойди искупайся в озере, Эдвард, - посоветовал он ровным тоном. - Может быть, ледяная вода немного охладит твой пыл.

Сказав это, Кенбрук начал подниматься по ступеням лестницы. Он чертовски устал с дороги, ему необходимо было хорошенько выспаться, перекусить и выпить доброго эля.

Эдвард ничего не ответил, но, когда Дэйн поднялся по лестнице на второй этаж и направился в свои покои, он обнаружил у себя на пути прислонившегося к стене младшего брата.

Сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, Дэйн потянулся к дверной ручке. Так вот какой у него младший братец: не только упрямый, но и шустрый к тому же. Что ж, неплохо!

- Что такое? - спросил Дэйн так спокойно, будто они не обменивались колкостями всего минуту назад.

На щеках Эдварда вспыхнул румянец, когда он, оторвавшись от стены, подошел к Дэйну. Его лицо все еще было немного прыщеватым - проблемы молодости, - но в общем приятным. Эдвард был рослым, крепким парнем и потому, без сомнения, станет хорошим солдатом.

- Я не позволю тебе так унижать Глориану, - с трудом выговорил Эдвард. - Она заслуживает лучшего.

- Конечно, - ответил Дэйн. Он не сомневался, что Глориана достойна лучшей участи, чем брак с ним. Он хотел ей только добра. Право выбора между женским монастырем и браком с другим мужчиной останется за ней. Сам Дэйн считал, что монастырь - прекрасный выход.