Линда Миллер - Лили и майор

Лили молчала, пока коляска проезжала через ворота, а распахнувшие их часовые отдавали майору честь.

- Я слишком хорошо знаю, что они чувствуют, Калеб: постоянную неприкаянность.

- Ты тоже чувствовала ее, пока росла? - Он тихонько пожал ей руку и положил к себе на колени.

Лили успела кое-что рассказать Калебу о своей разлуке с семьей и о том, как ее удочерили Соммерсы, в тот день, когда он возил ее на пикник, но она еще никому не признавалась, что в действительности чувствовала все время, пока жила в этой семье. По правде, она не решалась ни с кем говорить об этом, даже с Рупертом.

- Соммерсы относились ко мне как к живой игрушке для своей дочери, Исидоры. Она была для них светом в окошке - и такой же хорошенькой, как сказочные принцессы.

- Она мучила тебя?

- Иногда, - пожала плечами Лили, - но Исидора была слишком изнежена, чтобы быть по-настоящему жестокой. - И она на мгновение задумалась. - А я была для нее прежде всего куклой, а не человеком.

Сочувственное молчание Калеба подтолкнуло ее к дальнейшему повествованию.

- Когда нам исполнилось по десять лет и Исидора умерла от дифтерии, Чарльз и Бетезда - то есть господин пастор и миссис Соммерс - сочли это Божьей карой, хотя и несправедливой. У них в голове не умещалось, как это у них, таких праведников, Господь забрал к себе на небеса их взлелеянную любимую дочку и оставил обузу в виде меня. Ну и, конечно, они стали ко мне относиться соответствующим образом.

Лили почувствовала, как Калеб сжимает ее руку.

- И если бы там не было Руперта, жизнь моя была бы просто невыносимой. А когда он уехал из дому, я отправилась вместе с ним и была у него вместо экономки - пока не сбежала в Тайлервилль и не подала заявку на землю.

- Ты больше никогда не виделась с Соммерсами?

- Они оба умерли, - покачала Лили головой.

- А как долго ты занимаешься поисками своих сестер?

- С того самого дня, как Руперт научил меня писать, - тяжко вздохнула Лили. - И ни на одно из своих писем не получила ответа. Я часто думаю, что Каролина и Эмма могли сильно измениться за эти годы, и мое словесное описание мало напоминает их нынешний облик.

Калеб поднял ее руку к своим губам, нежно поцеловал в ладонь и отпустил.

- А ты никогда не думала о том, чтобы нанять детектива?

- Я хотела бы заполучить агента от Пинкертона, - кивнула Лили, - даже если бы это стоило мне лишнего года на постройку своего дома.

- Я заплачу за розыски, Лили.

- Я не хочу быть тебе обязанной, - удивленно подняла она на него глаза.

- Ты и не будешь.

- Спасибо тебе за предложение, Калеб, - покачала она головой, - но это действительно не совсем прилично.

- А как насчет прошлой ночи? Тогда все было прилично?

- Ты что же, предлагаешь заплатить мне за нее? - вспыхнула она.

- Конечно нет, - медленно и лукаво улыбнулся Калеб во весь рот. - Это окончательно превратит тебя... в прачку.

Ну вот, опять эти намеки по поводу ее планируемого бизнеса. Дав себе слово не поддаваться на его провокации, Лили с великим тщанием принялась рассматривать затянувшееся облаками небо. Разгулявшийся на просторах прерии холодный ветер усилился, и Калеб, взяв лежавший позади сиденья мундир, накинул его Лили на плечи.

- Спасибо, - неохотно поблагодарила она.

- На всю оставшуюся жизнь, - рассмеялся Калеб.

- На что? - не поняла Лили.

- Не имеет значения.

Вскоре начался дождь. И хотя он был не особенно сильным, Лили понимала, что вскоре дорога отсыреет и по ней невозможно будет ехать. Она подумала, что, наверное, лучше вернуться в форт, но Калеб собирался не делать этого.

Часом позже, когда стало трудно двигаться, он направил лошадь в сторону сосновой рощи неподалеку от дороги.

- Мы могли бы вернуться обратно в форт, - испуганно предложила Лили. Она с ужасом подумала о том, что они могут встретиться здесь с бандой бродячих индейцев, рыскавших по округе.

- Этот дождь ненадолго, - невозмутимо отвечал Калеб, выскакивая из коляски, чтобы размять ноги.

Их лошадь как ни в чем не бывало наклонилась и принялась щипать молодую травку.

Лили поплотнее закуталась в мундир Калеба и нетерпеливо скрестила руки на груди. Ей было необходимо двигаться, - даже не важно куда. Застрять здесь, под редкими купами деревьев, казалось ей непозволительной тратой времени. И к тому же вдруг в них попадет молния?

И именно в этот момент небеса разразились оглушительным грохотом, отчего Лили моментально вылетела из коляски и бросилась в объятия Калеба.

Он неторопливо поставил ее на ноги и прижался к ней всем своим сильным телом. Его ладонь скользила по ее щеке, а губы неотвратимо приближались к ее губам.

Лили попыталась увернуться.

- Ты боишься меня, Лили?

- Нет. - Она постаралась овладеть собою и независимо тряхнула головой, думая, что выглядит довольно смешно в этом длинном мундире. - Я знаю, что ты не причинишь мне зла и не станешь силой принуждать к тому, чего я бы не захотела.

- Ну так в чем же дело? - спросил он, протягивая к ней руки.

- Меня пугает власть, которую ты возымел надо мною, - пояснила Лили. Временами мне кажется, что ты способен заставить меня делать все, что захочешь.

- Лили, но ведь это неправда, - возразил Калеб, привлекая ее к себе. И разве тебе до сих пор не ясно, что ты тоже обладаешь надо мною той же самой властью?

- Нет, этого не может быть, - отвечала Лили, не в силах удержать слез. - То, что сделала я, может любая женщина, которая встретится с тобою.

- Это вовсе не так.

- Нет, это так, - прорыдала она, прижимаясь лбом к его плечу.

Калеб взял в ладони ее лицо и принялся вытирать ей слезы, струившиеся по щекам. Лили зажмурила глаза, и он нежно поцеловал их.

- Лили, послушай меня. То, что я чувствую к тебе, я не испытывал ни к одной женщине. Никогда.

- Но почему? - недоумевала она, обняв его за плечи. - Почему этой женщиной оказалась именно я?

- Потому что ты красавица, - отвечал он, легонько целуя ее в губы, потому что у тебя сильная натура, потому что когда-то ангел записал в свою книгу твое имя, потому что я... не знаю почему, Лили. И это не имеет никакого значения для меня.

Лили тронули слова Калеба, но она все еще сомневалась, не решил ли Калеб попросту воспользоваться ею. Несмотря на невинность, хранимую ею вплоть до вчерашней ночи, она знала, что мужчины готовы наговорить что угодно, лишь бы заставить женщину улечься с ним в постель, тем более такие типы, как Калеб.

- Ты прав. Это не имеет значения, поскольку ты намерен навсегда остаться в армии, а я буду возделывать свою землю.

- Ты просто маленькая идиотка, - отвечал Калеб с неприкрытой досадой. Неужели ты думаешь, что тебе удастся возделывать свои поля, защищая их при этом и от мятежных индейцев, и от грабителей с большой дороги, и еще и своими руками построить себе дом?