Линда Миллер - Лили и майор

Ловкие, точные движения ее рук замедлились, когда она заметила краем глаза, что прямо напротив нее возникла пара армейских черных башмаков, и тут ее гнев разгорелся с новой силой. Эти придурки уже успели порядком разозлить ее своими идиотскими выходками, а она отнюдь не принадлежала к любителям подставлять вторую щеку.

Лили медленно выпрямилась и вздохнула, почувствовав, что шпильки из прически вывалились и на плечи ей обрушился поток белокурых локонов. Вокруг раздались возгласы удивления, когда она уперлась руками в бока и задиристо приподняла подбородок.

На нее смотрели глаза цвета кленового сахара, затененные краями голубой потрепанной солдатской шляпы, повязанной золотым шнурком. Затянутая в перчатку рука приподняла шляпу, открывая прямые, золотисто-каштановые волосы.

- От имени армии Соединенных Штатов, мэм, - произнес низкий голос, в котором слышалось с трудом скрываемое удивление, - я бы хотел принести извинения за поведение этих мужчин.

Со своей стороны Лили тоже вспомнила, что солдаты, размещенные в расположенном поблизости форте Деверо, являются постоянными клиентами их столовой и что, не будь их здесь, - работникам нечего будет делать. И все же девушка с трудом сдержала себя.

- Им больше пристало называться мальчишками, - возразила она, - нежели мужчинами.

Упрек вызвал бурю воплей, свист и топот, выражавшие недовольство.

Глядевший на Лили сверху вниз человек - судя по нашивкам, майор усмехнулся, скорее дерзко, чем примирительно, обнажив два ряда белых, как клавиши рояля, зубов.

- Они только что вернулись из караула, в котором находились две недели, мэм, - пояснил он с подкупающей сердечностью, проигнорировав ее замечание о непристойном поведении его подчиненных.

Было в изгибе губ этого человека нечто такое, отчего у Лили внезапно закружилась голова. Чтобы не упасть, девушка ухватилась за спинку ближайшего стула.

- И все же это не дает им права вести себя, словно сбежавшим из цирка гориллам.

Улыбка майора, став еще шире, ослепила Лили.

- Безусловно, вы правы, - промолвил он. Все, что говорил офицер, было правильно. Но тогда почему Лили не покидало ощущение, что он смеется над ней?

Прошло несколько мгновений, пока Лили осознала, что не сводит глаз с украшенного золочеными пуговицами ворота его мундира, а в голове ее проносятся бессвязные мысли о том, что скрыто под ним. Так ли широка и мускулиста, как кажется, грудь, покрыта ли она такими же каштановыми волосами?

Тряхнув головой, чтобы отогнать это неожиданное наваждение, Лили наклонилась и снова принялась подбирать упавшую с подноса посуду. Девушка была весьма удивлена, когда майор тоже присел на корточки и стал ей помогать, но изо всех сил старалась больше не встречаться с ним глазами.

- Как вас зовут? - поинтересовался он.

Лили в ответ лишь со стуком швырнула на поднос последний нож.

- Если я сию минуту не окажусь на кухне, чтобы повторить эти заказы, то будет большой скандал, - фыркнула она.

Майор взял тяжелый поднос и поднялся на ноги с упругой грацией, в то время как Лили, цепляясь за стулья, довольно неуклюже выпрямилась. Но стоило ей потянуться, чтобы взять у майора поднос, кто-то больно ущипнул ее, и содержимое подноса снова оказалось на полу.

Лили вскрикнула и резко повернулась.

- Кто это сделал? - грозно спросила она.

На небритых чумазых рожах вокруг сияли невинные улыбки. Было совершенно ясно, что никто и в мыслях не держит сознаваться в содеянном.

Майор звучно прокашлялся, и гомон в зале стих в одну секунду.

- Довольно, - властно сказал он. - Следующий мужлан, который рискнет обидеть эту женщину, проведет остаток жизни на гауптвахте. Вам все понятно?

- Так точно, сэр, - в один голос отвечали солдаты. Один из них галантно подал Лили поднос, заваленный тем, что осталось от тарелок и чашек, а также изрядно выпачкавшимися ложками и вилками.

Она резко развернулась и поспешила прочь, еще раз вспомнив мужчину, который вторгся в жизнь ее матери, Кэтлин, и принудил женщину отправить Лили и сестер с сиротским поездом.

Солдаты. Все они скроены на один манер.

Как и следовало ожидать, крутившийся в одиночку по тесной душной кухне Чарли встретил ее не особенно приветливо.

- Все эти обеды уже совсем остыли! - пожаловался он, кивнув на стоявшие здесь же тарелки с жареными цыплятами, картошкой под соусом и сладкой кукурузой.

Лили торопливо принялась подбирать волосы и закалывать их шпильками уже во второй раз за нынешний день.

- Я знаю, - отвечала она, - и я прошу прощения.

Чарли слегка оттаял. Под его неказистой внешностью и грубыми манерами скрывалась добрая душа.

- Кажется, парни малость тебя разозлили. Так что, ежели им достанется холодный обед, то это будет только по заслугам, - пробурчал он, но все же не преминул вывалить остывшие обеды обратно на плиту, чтобы разогреть.

Лили признательно улыбнулась ему и заторопилась прочь с подносом, стараясь на сей раз двигаться по краю столового зала, чтобы избежать солдатских шуточек. Но теперь парни вели себя тихо.

Добравшись до столика в дальнем углу зала, возле окна, Лили была смущена новой встречей с майором, сидевшим в компании с пожилым мужчиной в форме полковника. Элегантно одетая женщина с седыми волосами и добродушным выражением лица сидела подле старшего по званию офицера. Она мило улыбнулась Лили, когда девушка поставила перед нею свой поднос.

- Вы ведь новенькая в Тайлервилле, не так ли? - поинтересовалась леди.

Лили прикусила губу и кивнула. У нее не было времени на болтовню, но она не хотела показаться невежливой.

- Да, мэм, - отвечала она. - Я приехала месяц назад.

- Что ж, добро пожаловать, - сказала женщина и протянула руку. - Меня зовут Гертруда Тиббет.

Лили покосилась в сторону майора, который смотрел на нее с веселым интересом, и едва не поперхнулась.

- А меня зовут Лили, - сказала она. - Лили Чалмерс.

- Это - майор Калеб Холидей, наш старинный друг, - вежливо продолжала миссис Тиббет, кивая в сторону радостно заулыбавшегося мужчины, - возле меня - мой супруг, полковник Джон Тиббет.

Лили чинно кивнула полковнику, статному мужчине с белоснежной шевелюрой и такими же седыми усами. Майора она предпочла проигнорировать. Он тоже не стал подниматься со стула, словно уже имел честь быть ей представленным при иных обстоятельствах.

- Позволь же бедной девочке заняться делом, - не переставая жевать, пробурчал полковник Тиббет.

Миссис Тиббет ничего не ответила, и Лили поспешила на кухню. Остаток дня она без остановки сновала взад и вперед по залу, наливая чашки кофе, подавая на стол еду, собирая грязную посуду.

Когда пришло время закрывать столовую, у Лили от усталости дрожали коленки, а в глазах было темно. Еще около часа ушло на то, чтобы вымыть посуду... и вот наконец-то можно снять передник и наколку. Когда Лили вышла на улицу, уже погруженную в вечернюю прохладу, то обнаружила, что ее поджидает майор Холидей.