Аманда Дойл - Верь мне !

- Очень любопытно! И лицо у него очень интересное. По-моему, художник был бы в восторге от этих скалисто-резких черт лица и орлиного носа. А как Дженни забавно придумала: угадывать, кто сколько весит и проверять на весах для шерсти, правда, Аллан?

- Ага, было смешно. Пенни сказала, что эта идея принесла больше всего денег. Они собрали больше пятидесяти долларов - это при десяти центах за взвешивание! И это чистый доход, потому что все призы победителям кто-то пожертвовал.

- Дженни молодец, что вызвалась первой.

- Да, она славная, наша Джен. И мне кажется, она явно занижала вес полных девушек, когда пыталась угадать, из такта.

Лу рассмеялась.

- Она прелесть! - тепло объявила она. - И совсем не обижается, если над ней смеются. Я считаю, что мне повезло, что я подружилась с Дженни и Пенелопой.

Аллан на секунду прикоснулся к ее пальцам.

- Я надеюсь, что я тоже в этом списке, - сказал он небрежно и тут же убрал руку, чтобы снизить скорость: они начали пересекать реку по одному из бродов.

Благодаря этому Лу могла ему не отвечать: они медленно прыгали, скользили и тряслись по мокрым валунам в русле потока. Последний всплеск, потом колеса секунду пробуксовали по грязи на дальнем берегу, и они снова выехали на небольшой подъем.

И тут, когда они опять оказались на ровной поверхности, машина начала дергаться. Двигатель замолк - снова заработал.., и заглох окончательно. Пробормотав проклятие, Аллан стал крутить ручку зажигания - но безрезультатно.

- Минуточку.

Его голос звучал успокаивающе. Он выскользнул из машины, и Лу увидела, как его русые волосы на мгновение позолотил свет фар, а потом он скрылся за поднятым капотом. Прошло совсем немного времени, и он снова опустил его, захлопнув замок, и вернулся к Лу.

- Не волнуйся, - сказал он ей с улыбкой. - Распределитель немного намок. Наверное, промоина была глубже, чем я думал. Извини, Лу. Это нисколько не серьезно, но нам придется здесь немного подождать. Ничего?

- Конечно, ничего, - мягко отозвалась она. Она опустила стекло и высунулась из машины, прислушиваясь.

- Чудесное впечатление: звук бегущей воды в темноте, правда? - мечтательно заметила она. - И ты только посмотри на эти силуэты эвкалиптов на фоне темного неба!

- Я предпочитаю смотреть на тебя, Лу... Тут она повернулась, инстинктивно испугавшись его глуховатого настойтавого голоса.

В следующую секунду она оказалась в его объятиях, и какую-то долю мгновения видела склоненное над нею лицо - а потом он начал целовать ее с отчаянием и решительной властностью, которые так не соответствовали мягкому юноше, с которым, как ей казалось, она уже была хорошо знакома.

- Аллан, прекрати! Я...

Ее губы, освободившиеся на минуту, когда она, опомнившись, начала вырываться, постарались высказать протест, но его заглушил еще один крепкий поцелуй. Чем больше она сопротивлялась, тем сильнее сжимал он ее в своих объятиях, пока наконец измученная Лу не сдалась.

Изумление и испуг заставили ее покрыться холодным потом. Она чувствовала слабость. Наконец его губы ее немного отпустили: теперь она была грубо прижата к его рубашке, и она смогла разобрать ласковые слова, которые он бормотал, зарываясь губами в ее волосы.

- Лу.., дорогая.., дорогая моя, любимая Лу. Ты же знаешь, что я люблю тебя, Лу? Ты должна выйти за меня замуж, счастье мое. Я жить без тебя не могу... Господи, как я тебя люблю!.. И теперь я знаю, что и ты тоже меня любишь, моя чудесная, робкая, нежная девочка... Скажи мне это, Лу. Скажи, что любишь меня! - молил он ее.

Лу оттолкнула его дрожащими руками.

- Аллан, я не люблю тебя... Это совсем другое...

Пожалуйста...

- Конечно, ты любишь меня. Я знаю, что любишь. Не стесняйся этого, пожалуйста, дорогая. Я теперь знаю, что ты чувствуешь на самом деле.

В порыве ликующей радости он снова попытался ее поцеловать. Лу, почувствовав поднимающуюся в нем волну страсти, собрала все силы для сопротивления.

- Аллан, прекрати! - В ее словах звучало резкое отвращение, смешанное со страхом. - Прекрати! Я не люблю тебя, не люблю, не люблю! Неужели ты не понимаешь? Не люблю!

Она просто кричала эти слова, уже не думая о том, что причинит ему боль, слишком потрясенная и испуганная, чтобы выбирать слова помягче.

Аллан, который, казалось, наконец услышал ее, разжал руки и испустил дрожащий стон. Он походил на обиженного, удивленного щенка, которого хозяин наказывает за что-то, а за что - он не понимает.

- Но, Лу, ты же должна любить меня - должна!

Мне.., мне очень жаль, Аллан, - прошептала Лу.

На ее глаза навернулись слезы, но она старалась сдержать их.

- Лу, не плачь, радость моя. Не надо плакать. Я не хотел тебя пугать. Если ты и не любишь меня сейчас, то полюбишь со временем, дорогая. Пожалуйста, прости меня, сердце мое. Я ведь не хотел тебя обидеть, правда. Я думал, что могу не спешить, но, честно говоря, когда мисс Пул сказала мне, что на самом деле ты...

Он неожиданно замолчал, увидев, как его слова подействовали на девушку, сидевшую рядом с ним. Он почувствовал, как напряглось ее худенькое тело, и был поражен сдержанно-ледяным голосом, который негромко спросил:

- Мисс Пул? Анжела? Какое она имеет отношение к нашим с тобой отношениям?

- Ну же, Лу, не говори так. Я вообще не должен был называть ее имя. Я.., я обещал, что не буду. И.., она хотела как лучше, право же, хотела. Это ради тебя она подсказала мне. Она знает, какая ты робкая и застенчивая, дорогая моя, и она...

- Что она сказала?!

- Прервавший его вопрос был полон плохо сдерживаемого отвращения.

Лу вспомнила теперь, как они стояли вдвоем у окна, когда она вчера вечером вошла в гостиную Стива, и заговорщический взгляд, которым обменялись Анжела и Аллан.

В голосе Аллана теперь звучала досада.

- Она сказала, что ты ко мне неравнодушна - очень. Что ты просто стесняешься показать свое чувство. Она сказала, что с молодыми девушками так часто бывает, что они просто боятся посмотреть любви в лицо и признать, что она пришла. Она сказала, что мужчина должен взять инициативу.., что ты ответишь взаимностью, если я буду вести себя властно и... Она посоветовала мне сегодня пойти в наступление и одержать победу.

Горечь разочарования, прозвучавшая в его последних словах, заставила Лу содрогнуться. Она вся дрожала от гнева - но она сердилась не на Аллана. К нему она испытывала только жалость и неожиданно вновь вернувшуюся дружескую привязанность, которую чувствовала и прежде.

Вот он сидел рядом с ней, понурившись, немного обиженный, неуверенный в себе, трогая одним пальцем перекладины руля, - и она поняла, какой он еще неопытный и наивный. Незрелый, добрый мягкий - и доверчивый. Бедный Аллан! Он поступил по-доброму - вернее, у него были добрые намерения. Он пригласил ее на танцы в шерстехранилище и даже потом захватил для нее кофе. Неожиданно она почувствовала себя старше его - даже гораздо старше, чем была еще совсем недавно, когда машина переехала через реку, поднимая брызги. Тут она повернулась к нему, утешающе стиснув его руку.