Кэтрин Джордж - Исправление повесы

- А теперь кто начинает театральные представления? Ты снова глупишь, Лаури. Другого выхода нет. Я устрою скромную свадьбу как можно скорее...

- Покрыть мой позор? - насмешливо воскликнула Лаури. - Опомнись, Адам. Времена изменились.

Адам стиснул зубы.

- Да совсем не то! Я имел в виду сделать это до того, как произойдут перемены в "Хок Электронике" и у меня не будет времени...

- Ах да, "Хок Электронике" - твой настоящий ребенок. - Лаури долго смотрела под ноги; голова ее лихорадочно работала. - Ладно, - наконец вымолвила она, - но с одним условием.

Он раздраженно посмотрел на нее.

- Ну, что еще?

- Все это, в том числе бракосочетание, мы держим в тайне, пока оно не произойдет. Затем общественности сообщается, что скоропалительный брак мы совершаем, чтобы заключить узы прежде, чем ты взвалишь на свои плечи фирму, как ты и говорил. Но о ребенке ни слова, пока это не будет абсолютно необходимо.

Адам с неудовольствием прервал ее:

- Но это не та тайна, которую удастся хранить долго, Лаури.

- Достаточно, чтобы дать мне - и тебе - передышку, время свыкнуться с мыслью, - твердо объяснила Лаури, вставая. - А теперь мне действительно надо идти.

Глаза Адама потеплели впервые с того момента, как она огорошила его новостью.

- Зачем? У тебя усталый вид. А я-то думал, ты останешься на ночь.

Она состроила гримасу.

- Не очень удачная мысль. Учитывая обстоятельства.

- Я могу спать на софе, если хочешь, - предложил он.

Лаури смотрела на него и диву давалась, как это человек с репутацией завзятого сердцееда не понимает, что больше всего на свете ей сейчас хочется, чтобы он лег с ней и всю ночь не выпускал из своих объятий. Вот уж о чем она действительно не мечтала, так это провести ночь в его кровати одной, в то время как он будет спать на софе.

- Нет уж, спасибо. Я только вызову такси...

- Да не будь глупой. Я отвезу тебя, - возмутился он.

- Если ты еще раз назовешь меня глупой, я ударю тебя, так что перестань! взорвалась она вне себя от того, что он не настоял, чтобы она осталась.

Перестану, когда ты перестанешь нести всякую чушь! - Он схватил ее за руку и повел к дверям. - Я отвезу тебя домой, хочешь ты того или не хочешь.

Впоследствии Лаури не могла без содроганий вспоминать о том времени. С первого же момента, когда она принесла неприятную новость, Адама словно подменили: из веселого неутомимого любовника он превратился в потерявшего всякое чувство юмора деловитого незнакомца, беспрерывно осуждавшего ее требование соблюдения секретности, как заскок и досадную бессмыслицу.

- Но я все равно настаиваю, - упрямо гнула свое Лаури. - . Мы со всем этим разберемся, пока твои родители будут в кругосветном путешествии.

- Твой отец не в кругосветном путешествии, - раздраженно напомнил Адам. Не будет ли он несколько поражен, когда ты в конце концов представишь меня как свершившийся факт?

- У папы по горло своих забот, - не задумываясь отвечала Лаури. - Холли не совсем здорова. Не хватало им еще и чужих проблем.

Адам холодно смерил ее взглядом.

- Надеюсь, ты скажешь ему в нужное время, что это была не моя идея?

- Не беспокойся. Всю вину я возьму на себя, - в ее взгляде сквозило презрение. - Я объясню ему, что ты здесь вообще ни при чем.

Отношения их совершенно изменились, и подчас Лаури трудно было представить, что еще совсем недавно ей было хорошо с Адамом, не говоря уже о том, что он был по уши в нее влюблен. Чтобы скрыть эту перемену от Сары и Руперта, она попросила Адама не появляться у них некоторое время.

- Будем встречаться пока что на нейтральной территории, а там посмотрим, твердо потребовала она. - Можно в ресторанах.

- Пустая трата денег, - Адам мрачно смотрел на нетронутые блюда. - Ты же ни крошки не съела. Можно было остаться дома и съесть по сэндвичу - и деньги сэкономили бы.

- Может, нам вообще до венчанья не встречаться? - с каменным лицом предложила Лаури.

- Не будь... - Адам вовремя остановился. - Послушай, Лаури, почему бы тебе не вернуться ко мне? Даю слово, я к тебе пальцем не притронусь, пока мы не поженимся, если это тебя беспокоит.

Какими же идиотами могут быть мужчины, с горечью думала Лаури. Явное нежелание Адама прикоснуться к ней было главной причиной, по которой она не хотела оставаться в его холостяцкой квартире. Весть о его грядущем отцовстве свалилась на него как снег на голову и была для его пресловутого либидо, как она понимала, поцелуем смерти. Правда, он с бесстрастным видом поцеловал ее на прощание, но это был, скорее, машинальный жест, недостойный называться лаской. По мере приближения дня бракосочетания они виделись все реже и реже.

- Хотелось бы заранее сделать как можно больше, - говорил в оправдание Адам. - Ты же знаешь, родители уезжают через неделю. И раз уж мы заговорили о них, я продолжаю считать, что тебе надо встретиться с ними до отъезда.

- Нет, - Лаури была непоколебима. - Сделаем это после их возвращения.

Как-то вечером незадолго до дня тайного венчания Сара застала Лаури в слезах и мало-помалу вытянула из нее всю историю, а затем потащила ее в дом, чтобы она повторила все Руперту. Лаури проговорила с ними почти до рассвета, счастливая, что может наконец хоть с кем-то поделиться, и считая, что они имеют право знать истину. Она была так благодарна им за то, что они приняли все близко к сердцу и вновь заверили, что у них она всегда может найти помощь и поддержку. Потом они проводили Лаури через ночной сад до ее жилища.

День свадьбы обещал быть ясным и солнечным, о чем любая невеста могла бы только мечтать. Лаури взглянула на небо, криво улыбнулась, приняла ванну, помыла волосы и тщательно просушила их, на что уходило теперь больше времени, потому что они заметно подросли. Не меньше времени понадобилось, чтобы подкраситься, затем она выбрала нужное платье, побросала необходимые вещички в ожидавшую у двери сумку. После всех этих приготовлений она отправилась в дом Клэров, попрощалась с Сарой и Рупертом, обняла Эмили, радуясь в глубине души, что Доминик играет в крикет и не будет лишний раз расстраиваться, видя ее в слезах.

Когда такси прибыло, она была уже готова и ждала; слезы высохли, и никаких следов волнения на лице не было видно. В последний раз попрощавшись, она села в машину, помахала всем, когда такси тронулось, затем откинулась на спинку сиденья и стала смотреть вперед, всем сердцем чувствуя, что одна глава из ее жизни действительно закончилась. Она вовсе не хотела, чтобы Саре и Руперту пришлось расхлебывать все за нее, но Руперт был тверд как скала. Когда Адам Хокридж в бешенстве ворвался в дом, - а как могло быть иначе? - он не только увидел, что птичка улетела, но ему пришлось иметь дело с Рупертом Клэром.

Лаури смотрела в окошко и не испытывала никаких угрызений совести за то, что поставила Адама в трудное положение. Напротив, в глубине души она испытывала примитивное удовольствие при мысли, что Адам носится из утла в угол в ожидании невесты, которая никогда не приедет. Поделом ему, со злостью думала она. Кто сказал, что месть не сладка? Перед ее внутренним взором представала картина, как он лихорадочно сует монеты в автомат, пытаясь дозвониться до нее, затем несется как безумец на машине в Сент-Джонз-Вуд и получает лаконичное письмо, которое передает ему поджидающий его Руперт.