Кэтрин Джордж - Исправление повесы

- А почему секретарь мужчина? - из чистого любопытства спросила Лаури.

- Когда мой отец снял с себя полномочия, его секретарша ушла с работы.

- Она не пожелала работать с тобой?

- Она была замужней женщиной и собиралась родить, - без всякого выражения ответил Адам. - В тот момент я еще зализывал раны, нанесенные тобой, и вообще испытывал неприязнь к женщинам. Вот и взял мужчину. И оказалось все отлично. Джим прекрасный работник, очень квалифицированный и никогда не отказывается задержаться допоздна, если надо.

- Все эти качества бывают и у женщин, - ввернула Лаури.

- Так-то лучше, милая девочка, - заулыбался Адам, - лучше пилить меня, чем плакать. От твоих слез у меня все разрывается внутри.

Значит, мрачно подумала Лаури, напрасно она не обрушила их на него в полную силу, когда узнала, что беременна.

- Это просто невыносимо, - жалобно проговорила она, - сидеть здесь и ничего не знать. Адам притянул ее к себе.

- Понимаю, милая, понимаю.

- У меня так и стоит она перед глазами - плачущая. Та женщина ведь не знает, что она ест, какое молоко я ей даю и... и вообще, - она уткнулась лицом в его плечо, словно забыв, что перед ней мужчина. В данный момент он давал ей утешение, в котором она так нуждалась, она словно забыла, что когда-то он был ее возлюбленным.

Но вскоре Адам беспокойно заерзал, и Лаури быстро отпрянула от него и села, выпрямившись, в уголке дивана.

- Неплохо бы выпить, - вслух подумал Адам. - Жаль, что ты не держишь спиртного.

- Магазинчик, где торгуют спиртным, неподалеку отсюда, еще открыт, если тебе так невтерпеж.

- При чем тут "невтерпеж"? - сердито глянул он. - Уж что-что, а алкоголь никогда не был моим слабым местом.

- В отличие от женщин, - скосив на него глаза, ввернула опять она. Сначала проблемой было излишество, теперь воздержание.

- И то и другое исключительно по собственной воле, - резко бросил он и тут же поднял вверх руки. - Ах, прости, прости. Я сам не знаю, что несу.

- Мы оба, - со вздохом подтвердила она и вдруг прищурилась. - Ну-ка, подожди, - и, вскочив с дивана, помчалась в свою спальню. Вернулась она, помахивая миниатюрным бочонком коньяка. - А вот это как?

Адам восхищенно глянул на нее.

- Откуда ты это взяла?

- Я положила его в рождественский чулок для папы, - пыталась улыбаться Лаури. - Положу потом что-нибудь другое, если... когда...

- Когда! - воскликнул довольный Адам, вскочил с дивана и взял из ее рук бочонок. - Отлично. Сейчас мы оба выпьем.

В обычное время Лаури терпеть не могла крепкие напитки, но сейчас не отказалась бы от любого средства, какое бы ни подвернулось, чтобы хоть как-то утишить горе и отчаяние, которые удавалось сдерживать лишь неимоверным усилием воли.

- Ну как, лучше? - спросил Адам, когда она сделала осторожный глоток.

- Немного лучше. Результат ничего, а вкус ужасный.

Он улыбнулся и чокнулся с ней.

- От такого количества никто из нас не напьется. Но ожидание станет более терпимым.

Время тянулось с черепашьей скоростью, и Лаури была рада бодрящему теплу коньяка. Позвонил Джим Уоллес и изложил оставленные сообщения, но ничего похожего на требование выкупа там не было. Еще один-единственный звонок был перед полуночью от инспектора Кокса. Он сказал, что поступило несколько сообщений от свидетелей, видевших, как девочку увозили на машине, и добавил, что до утра пока что ничего больше сделать нельзя. В утренних теленовостях еще раз расскажут о похищении, после чего, возможно, поступят новые сведения. Он посоветовал Адаму убедить мисс Морган отдохнуть и обещал связаться сразу же, как только что-нибудь прояснится.

- О каком отдыхе может идти речь? - сказала в отчаянии Лаури.

- Но, может, ты заснешь, если ляжешь в постель.

Она решительно помотала головой.

- Я не могу там одна... - Она густо покраснела, а Адам ехидно усмехнулся.

- Да не волнуйся. Я же понимаю, что это не приглашение. Ну давай, если хочешь, будем сидеть на диване и разговаривать хоть всю ночь. - Он посмотрел ей в глаза. - Я все буду делать, как ты хочешь, Лаури.

Они снова устроились на диване. И на этот раз, когда Адам обнял ее одной рукой, Лаури с благодарностью приникла к нему, наслаждаясь теплом и убаюкивающей нежностью его прикосновения.

- Я забыла поблагодарить тебя за все твои подарки, - вдруг спохватилась она. - Просто выпало из памяти.

- Розин понравилась лошадка-качалка?

- Еще бы! Такой восторг! Это, конечно, очень экстравагантно. Или ты решил прислать что-нибудь такое огромное, чтобы мне в голову не пришло отсылать обратно?

Он рассмеялся негромко.

- Что-то вроде того.

- Вот мишку она еще не видела... - Лаури с трудом проглотила комок в горле; ее душили слезы. Откашлявшись, она продолжала:

- Наряды такие роскошные. Ты сам их выбирал?

- Нет. Я в этом ничего не смыслю. Это все мама.

Лицо у Лаури окаменело.

- Значит, ты... ты рассказал ей о Розин?

- Да.

- Зачем?

- А что ж тут такого?

Лаури хотела отодвинуться, но рука Адама не пустила ее.

- И как она на это реагировала? - немного погодя спросила она.

Адам потер подбородок свободной рукой.

- Сначала не поверила.

- Что Розин твоя?

- Нет. Что у нее есть внучка. Не могла поверить от радости.

Лаури повернула голову так, чтобы пристально посмотреть на него.

- От радости? Я, кажется, ясно дала тебе понять, что никаких прав на Розин ты не имеешь. Адам насупился.

- Я знаю. Но мать все равно смотрит на нее как на свою внучку. Лаури закусила губу.

- В общем, конечно. Если... когда Розин вернут, твоя мама может приехать и посмотреть на нее.

- А я? - живо откликнулся он. Какое-то время царило молчание.

- Пусть сначала вернут Розин, - сердито сказала Лаури. - А до этого я ни о чем не могу думать, ни о чем.

Снова молчание.

Затем тишину нарушил Адам:

- А другую посылку ты получила? Лаури покраснела от смущения.

- О да. Прости. Я должна была тебя поблагодарить и за это.

- Я не напрашиваюсь на благодарность. - Он угрюмо уставился на носки своих ботинок. - Я забирал мамино кольцо, которое она отдавала ювелиру переделать, и на глаза мне попалась эта брошь. Что-то меня толкнуло купить ее.

- Она замечательная. У меня не так много драгоценностей. Спасибо, сказала Лаури, которая до последнего момента не могла решить, отдать или оставить ее. Но отдать ее Адаму сейчас, в этих обстоятельствах, было, на ее взгляд, невозможно.

- Мне показалось, что она будет напоминать тебе о наших лучших днях, тихо добавил Адам. Лаури молча кивнула.

- А я ничего тебе не подарила, - задумчиво .сказала она.

Он грустно усмехнулся.

- Я как-то и не надеялся на это. Наверное, каждый раз, когда ты смотришь на Розин, ты проклинаешь день, когда увидела меня.

- Да что ты! Нет! - Лаури с изумлением воззрилась на него. - Ты же видел Розин. Как я могу жалеть о чем-либо, связанном с ней! Если я и чувствую враждебность к тебе, Адам, то совсем по другим причинам.