Роберта Хиккетс - Вкус яблока

Хотя все они давно стали взрослыми, обзавелись собственными семьями, но родительский дом не забывали. Пришлось бы знакомить Мэйбл и с остальной родней.

Все это, конечно, так, но она явно обиделась, даже голос дрожал, с грустью подумал Гард.

Он поставил стул на место и снова положил на него журналы и белье. Нужно, пожалуй, привести комнату в более или менее человеческий вид. Если Мэйбл все же сменит гнев на милость и не прогонит его сегодня домой, на что он очень надеется, в казарму он вечером уже не вернется.

Дела свои Гард сделал быстро - несколько минут побыл с родителями, поговорил с сестрой и дал ей, как она просила, денег взаймы. Мама уже начала стряпать праздничный обед и предложила хоть ненадолго остаться, - ей хотелось угостить сыночка горячим пирогом с орехами. В любое другое время он был бы счастлив провести с родными несколько часов, но только не сегодня. Его ждала возлюбленная.

Как было бы хорошо, чтобы она вот так ждала и в последующие полсотни лет, в общем, всю оставшуюся жизнь...

Ровно через час Гард подъехал к знакомому дому. Интересно, она все еще обижается на него? А может, злится? Как ему вести себя?

Извиняться или сделать вид, что ничего не произошло?

Он поднялся по лестнице. Хозяйка сидела в широком кресле-качалке на крыльце, укутав ноги красивым желтым пледом. Поколебавшись секунду, Гард положил руки на гнутую спинку кресла и слегка качнул его.

- Привет.

Губы женщины тронула легкая улыбка. Впрочем, может, он и ошибался - в сумерках чего только не привидится...

- Привет.

- Что ты тут мерзнешь?

- В доме что-то слишком тихо и душно. А я люблю вечерком посидеть на крыльце. Да мне и не холодно вовсе. Хочешь, присаживайся ко мне.

Она откинула край тонкого шерстяного пледа, и Гард, уже без колебаний, принял приглашение. Удобно устроившись, он посадил Мэйбл на колени и укрыл ей ноги.

Некоторое время они молчали, наслаждаясь блаженным теплом. Качалка тихонько покачивалась, Мэйбл сидела, тесно прижавшись к нему, мягкие душистые волосы касались его щеки, слышалось только ее тихое ровное дыхание. Так бы и сидел всю жизнь с любимой в обнимку, подумал Гард. Что еще человеку нужно? - Ну что, уже скучаешь по Алану? - спросил он, пытаясь отвлечься от этих мыслей.

- Да.

- Но ему просто необходимо было повидаться с отцом!

- Знаю...

- С ним все будет в порядке.

- Хотелось бы верить... - Она вздохнула. - Мальчишке просто не терпелось поехать. Я и не представляла, что он так тоскует по Реджи. Я-то сама по нему никогда не скучала, поэтому понятия не имела, что Алан испытывает такие чувства.

- Никогда? - переспросил Гард, откидывая назад ее волосы. Горячее дыхание обожгло ее ухо, и женщина вздрогнула. - Ты и вправду не скучала по мужу, когда уехала от него? Неужели ни разу не появилось желания вернуться?

- Нет. К тому времени, как наша совместная жизнь потерпела крах, я растеряла остатки добрых чувств, которые испытывала к Реджи. А теперь, когда появился ты, и вовсе не хочется о нем думать.

- Ты и в самом деле к нему не вернешься?

- Никогда.

Мэйбл прижалась еще теснее, положив голову на плечо Гарда. Так спокойно было в его объятиях, так уютно, но ей хотелось большего. Хотелось, чтобы он опять любил ее, как тогда, в субботу ночью. Чтобы она снова почувствовала себя желанной, чтобы у нее появилась хоть крохотная надежда на совместное будущее.

- Ты уверена? А если твой бывший свекор предложит тебе взамен все, что пожелаешь? Или отец опять на тебя насядет? - Он помолчал. - Или сын попросит?

- Питер может дать мне все, что угодно, кроме гордости, самоуважения, честности и счастья. - А еще тебя, мысленно добавила она. - Что до моего отца... - заставить меня выйти замуж он мог только один раз. Второго не будет. А сын... - Мэйбл тяжело вздохнула. - Мальчик уже достаточно взрослый, чтобы понять - человек не всегда получает желаемое. Сейчас, скорее всего, это открытие его не обрадует, но ничего, в конце концов поймет, что с этим ничего не поделаешь. А самое главное, уяснит, что я не стану жертвовать своей жизнью ради того, чтобы сделать счастливым его одного.

Она поерзала, усаживаясь поудобнее.

- А у тебя, милый, какие планы на будущее? Остепенишься наконец? Или так и будешь до конца жизни разбивать женские сердца?

- Ничьих сердец я пока что не разбивал.

На первый вопрос он отвечать не стал, и Мэйбл в какой-то мере была этому рада. А если бы и ответил, предпочла бы правду, хоть и самую горькую. Пусть лучше признается в прошлых грешках.

- Даже той особы, с которой снимал вместе домик? - поддела она скромника.

- Нас с ней не связывало ничего, кроме голого секса, - усмехнулся Гард. - За последние несколько лет я здорово преуспел в этом деле.

- По-моему, в нем тебе равных нет, дорогой, - едва слышно проговорила Мэйбл, но дорогой расслышал.

- И тебе тоже, моя хорошая, - хмыкнул он.

- У меня был отличный учитель. - И когда Гард осклабился, обнажив крепкие зубы, добавила: - Напомни, чтобы я как-нибудь о нем рассказала.

- Расскажи сейчас, - игриво попросил он. - Куда этот тип тебя целовал, за какие места трогал. Ну-ка, покажи, чему ты научилась!

С Мэйбл тут же слетела вся напускная веселость. Протянув руку, она дотронулась до его щеки.

- Я любила его, - прозвучало позднее признание. - О Боже, Гард! Как я тебя любила!

Он крепко прижал ее к себе - щека коснулась щеки.

- И я тебя.

- Ты никогда не говорил мне об этом...

- Ты и так знала.

- Да, - только и оставалось признаться. Знать-то знала, да все равно вышла замуж за другого. Тринадцать лет назад отвернулась от единственного человека, которого так любила, а в результате сердце оказалось разбито, судьба - плачевна. Теперь, чем черт не шутит, если все повторится снова, то с точностью до наоборот - бросит ее он. Захочет чего-то такого, что она дать не в состоянии, и уйдет.

И тогда от разбитого сердца останутся одни лишь осколки...

- Эй, любовь моя горькая! - Гард ласково взял ее за подбородок, запрокинул голову. - Не грусти.

- Ничего не могу с собой поделать. Все могло бы быть по-другому. А теперь... Столько лет прошло впустую...

- Да что ты, милая! Как ты можешь! У тебя есть Алан.

Конечно, сын самое дорогое, что у нее осталось, - не сама ли так говорила Дороти несколько недель назад! - но на большее и рассчитывать нечего. Он ей дороже любых благ мира, но как бы хотелось, чтобы это был ребенок Гарда, чтобы много лет назад она сделала правильный выбор. Впрочем, прошлого не вернешь. Нужно думать о настоящем и сделать все возможное, чтобы сейчас у них с Гардом все было хорошо.

Но одна она добиться этого не в состоянии. Только вдвоем. Если он сам этого захочет. И если найдет в себе силы снова поверить ей и полюбить. То, что Гард по природе своей сильный и добрый человек, - ее счастье.