Наоми Хортон - Разбойник для Сибиллы

Нет, милочка, ошибаешься. И насчет моей памяти, и насчет сводничества. Нам с мистером Джеймисоном надо обсудить серьезные финансовые проблемы. Просто гораздо удобнее побеседовать здесь, чем в Майами, только и всего.

Не скрою, он дьявольски красив, умен и вообще завидная партия, но, уверяю тебя, я пригласила его погостить у нас несколько дней без всякой задней мысли.

— Погостить? — Глаза девушки сузились. Здесь? В усадьбе?

— Ну а где еще? Не в палатке же на берегу? Я поместила его в зеленом коттедже.

— Так-так! — Си Джей изо всех сил старалась сохранять самообладание.

Зеленый коттедж от ее маленького бунгало отделяли только заросли бугенвиллеи да несколько редколистных пальм.

— Ну же, будь умницей, детка, ступай переоденься. Твое алое вечернее платье будет великолепно смотреться с тем колье из рубинов и брильянтов. И, ради бога, приведи в порядок голову! У тебя такие роскошные волосы, а болтаются, как пакля. И еще…

— Хватит, хватит! Я уже иду!

Взмахом руки Си Джей оборвала готовую последовать лекцию об искусстве соблазнять мужчин.

Увы! Если Берти настроилась на «светскую» волну, значит, весь остров обязан ей подыгрывать.

У двери, по обыкновению, торчала свора злобных собачонок, ожидая приказа следовать за Берти вниз, в гостиную, где они будут терроризировать каждого, кто посмеет приблизиться к хозяйке. Си Джей с опаской обогнула их, особенно зорко следя за серой дворняжкой. И недаром: помесь пуделя с собакой неизвестной породы ринулась ей наперерез с поразительной для своего преклонного возраста скоростью.

— Тэффи! — раздался властный оклик Берти.

Собака сразу поджала хвост и все-таки враждебно зыркнула в сторону Си Джей. Та ответила благодушной улыбкой и пробормотала:

— Когда-нибудь мы с тобой останемся один на один…

— Что ты говоришь, детка?

— Я говорю, красное платье порвалось. Я нечаянно наступила на подол, когда мы были у Лейкерсонов.

— Какая досада! — посетовала Берти. — Тогда надень маленькое черное платьице, что я недавно купила тебе в Нью-Йорке. То, в котором…

— То, в котором я выгляжу как уличная девка.

— Чепуха! У тебя великолепная фигура. Честное слово, грех скрывать ее под твоими жуткими балахонами!

Си Джей остановилась в дверях и глянула на Берти через плечо.

— Учитывая тот факт, что дьявольски красивый мистер Джеймисон находится здесь для обсуждения исключительно деловых вопросов, не могу понять, какое значение имеет мой внешний вид.

— Ты же знаешь, я люблю, чтобы все было красиво.

Си Джей невесело усмехнулась.

— Я буду готова через двадцать минут.

Два просторных коттеджа для гостей спрятались в рощице красноствольных гибискусов и высоких австралийских сосен метрах в ста от большого дома. Их окружали шпалеры бугенвиллеи и плетистых роз, разливающих несравненный аромат в теплом вечернем воздухе.

Гаррет стоял, облокотясь о каменный парапет, и любовался огненным диском, величественно приближающимся к линии горизонта.

Он не привык к таким стремительным закатам. В Висконсине, где он родился и вырос, летние вечера тянулись бесконечно долго. А тут… кульминационная вспышка света — и почти следом густая, бархатная тьма, наполненная освежающим бризом и шепотом волн, расчерченная мириадами звезд, которые потускнеют, едва над морем взойдет луна.

Природа стихла словно в предчувствии неведомых чудес, исполнения всех желаний. Да и чего желать в такую сказочную ночь?

Гаррет вздрогнул, будто очнувшись, и увидел прямо перед собой семейство пеликанов, торжественно проплывающих по гладким водам залива, а чуть дальше — какую-то птицу с длинной грациозной шеей: лениво хлопая крыльями, она двигалась к северу.

С песчаной полоски за дамбой доносился птичий гомон; поглощенный своими мыслями, Гаррет только теперь его расслышал.

Рука невольно потянулась к виску, где вздулась шишка — след от арбалета…

Отделившись от каменного барьера, Гаррет одернул закатанные рукава рубашки, застегнул манжеты и, натянув на плечи вечерний пиджак, широким шагом двинулся к дому.

С парадного крыльца ему навстречу метнулось множество истерично тявкающих собачонок. Они сбились в кучу, спотыкаясь и буксуя на скользких ступенях.

В дверном проеме возникла сутуловатая фигура.

— А ну, пошли вон! — прикрикнул мужской голос.

Шавки неуклюже повиновались, но оглушительный хор еще долго не умолкал.

— Вон! — Дворецкий Уинтроп погрозил им кулаком и кивнул Гаррету, приглашая внутрь.

Наконец лай стих в глубине старого дома.

— Спрашивается, для чего держать столько дармоедов? Какой с них прок? Иное дело — кошка, она животное полезное, а эти уроды кому нужны? — Старик неодобрительно покачал головой.

— Между прочим, я все слышу!

Гаррет, еще не повернувшись, узнал голос леди д'Аллер.

— Сам ты дармоед! Я час назад просила принести мне что-нибудь выпить и до сих пор умираю от жажды!

— Не час, а три минуты, ваша милость, — спокойно уточнил Уинтроп, проходя вместе с Гарретом в гостиную. — Вам лимонад или минеральную?

— Виски! — прогремел голос от камина. — На кой черт мне твой лимонад?!

— Виски нельзя, — с неприкрытым злорадством отозвался дворецкий. Доктор запретил.

Не хотите лимонаду — велю кухарке заварить чаю с мятой.

— Да чтоб тебе… А-а, Гаррет Джеймисон! Рада вас видеть. — Хрупкая женщина в инвалидном кресле приветливо улыбнулась и протянула ему унизанную кольцами руку. — Как мило с вашей стороны откликнуться на мое приглашение!

— Мог ли я упустить такую возможность, леди д'Аллер? Что ни говори, вы умеете пробудить к себе интерес.

В ее карих глазах заплясали чертики.

— В былые времена, юноша, я пробуждала к себе интерес, не прибегая к подкупу.

— Вне всяких сомнений.

— И пожалуйста, давайте обойдемся без «леди». Для вас я просто Берти. С тех пор как умер мой муж — а тому уже минуло немало лет, — я перестала быть «леди».

— Что правда, то правда, — проворчал Уинтроп. — Что будете пить, сэр? Виски?

— Ты уволен, Уинтроп! — выпалила Берти.

— Слушаюсь, ваша милость. — Не моргнув глазом старик снова обратился к Гаррету:

— Какую марку предпочитаете? У нас найдется на любой вкус. А заодно я принесу чай ее милости. — Он одарил Берти притворно-подобострастной улыбкой.

— Чему радуешься? — усмехнулась в ответ хозяйка. — Чтоб ты знал, я исключила тебя из своего завещания. Ни цента не получишь.

— Как прикажете, ваша милость. — Уинтроп взглянул на Гаррета с видом великомученика и многозначительно покрутил пальцем у виска. Ум, сэр, не каждому дается.

— Ничего, чтоб вышибить тебя отсюда, у меня ума хватит, — заявила Берти. — Ну кончай дурака валять, неси виски! И не разбавленную мочу, какую ты всегда подаешь, а чистый «скотч».