Елена Катасонова - Возвращение в Коктебель

"Послушай, я тебе все объясню, - уговаривает он Натку. - Ну скажи, как бросить Ольгу? Она ведь даже теперь не работает: закрыли лабораторию, спровадили до срока на пенсию. А Игорь - знаешь - женился, приходит раз в две недели, и то не всегда. И друзей у нее, настоящих, как у тебя, нет, и жить без меня, как ты, она не умеет. У тебя так много всего: мама, Леночка, твои изобретения, а у нее только я и остался. Натка, помилосердствуй!"

- Дмитрий, выпей бульон. Не кривись, не кривись! Пей - выздоравливай!

Ольга садится на край постели - раскраснелась и собою довольна. На подносе большая глубокая чашка.

- Достала курицу, даже две! Открывай шире рот, а то закапаешь простыни. В магазинах - шаром покати! "Реформа, реформа... Надо отпускать цены..." Так отпускайте, чего тянуть? Может, хоть что-то появится!

Она тараторит без остановки, блестящее от крема лицо светится энтузиазмом. "Уход за больным супругом, - мысленно комментирует Дима. Рада, что немощен и лежу пластом? Рада, что весь в твоей власти? Господи, какая же я сволочь!"

- Олечка, пойди отдохни.

Через неделю забежал Костя. Притащил помидоры, оранжевые, сочные абрикосы, обрушил на друга ворох политических новостей.

- Где это видано: целых два президента!

- Так ведь Ельцин - президент только России, - просипел возражая Дима.

- Только! - фыркнул Костя. - Россия - и есть Союз, даже столица у нас одна. Помяни мое слово: вот-вот что-то будет...

Он как раз собирался поделиться с другом своими на эту тему глубокими соображениями, но Дима прохрипел:

- У тебя есть конверт?

- Какой конверт? - опешил Костя.

Дима судорожно схватил его за руку.

- Костя, прошу, умоляю! У нас тут через квартал почта. Сбегай, купи штук пять, нет, десять...

Он закашлялся, задыхаясь, и откинулся на подушки. Как же он раньше-то не додумался? Он напишет ей, все объяснит, он вернет ее, пока не поздно!

3

- Значит, так, дуй в бухгалтерию, заказывай деньги, билет. В общем, знаешь. За неделю управишься?

Натка кивает.

- На всякий случай выписал аж десять дней, - не замечает начальник ее понурости. - Завидую: июльская Ялта! Жара, море, публика легкомысленная не то что в Москве. Ты там, смотри, не влюбись!

Вадим, как всегда, полон энергии, хотя каждодневные перемены бранит неустанно.

- Погляди, что там у них происходит. Постарайся понравиться: тебе с ними работать - года два, три. А там ты у нас опять что-нибудь напридумываешь.

Он вдруг затормаживает торопливый бег слов, внимательно смотрит на безмерно усталую Натку. Что с ней такое?

- Эй, - обнимает ее за плечи, - ты меня слышишь?

- Ага.

- Натусь, - осторожно интересуется Вадим, - что-то стряслось? Как мама?

- Ничего.

- А Леночка?

- На Белом море. Там вся их группа.

- Вот как? - искусственно оживляется Вадим. - И что же они там делают?

- Там у них биостанция. Что-то, должно быть, делают.

- Хорошо устроились! - преувеличенно радуется Вадим. - Белое море, белые ночи...

Но все его восторги падают в пустоту: Натка как неживая. Галя, помнится, намекала на какой-то неудачный роман с женатиком. Уж эти мне южные встречи... Эх, девочки, девочки, все наши мужские страсти не стоят единой вашей слезинки. А ведь самой хорошенькой была на курсе, да и сейчас хороша. Что же ей так отчаянно не везет?

* * *

- А у нас Зиночка! - радостно встречает Натку мама. - Кушать хочешь? Мы как раз обедаем.

- Да я обедала на работе.

- Эй, сестра, - высовывается из кухни разгоряченная Зина, - а я тут все беляши поела, не возражаешь? Вкуснотища - не оторваться!

- Ты бы, Зиночка, предупредила, что забежишь, - сокрушается мама. - Я б испекла побольше - для Ларочки.

- Ларка у нас теперь замужняя дама, отпочковалась, - хохочет Зина. Сама пусть старается!

- Ну-ну, - как всегда, соглашается с ней мама. - Вы, девочки, тут поболтайте, а я прилягу: что-то спина разболелась.

Натка нехотя садится к столу; кофе она, пожалуй, выпьет.

- Ты чего такая смурная? - веселится сестра. - Ну прямо как мой драгоценный! После этих его закидонов совсем сбрендил! Целыми днями молчит, как немой, а по ночам, представь, курит в кухне. Ромео...

- А с Катей больше не видится?

- Пусть бы попробовал, я б ему показала! - мгновенно свирепеет Зина.

- Слушай, - задумчиво смотрит на нее Натка, - дело прошлое, но тот твой сердечный приступ...

- А как же! - покатывается со смеху Зина. - Лажа, конечно! Ларка, кстати, и подсказала: "А ты, мать, заболей! Я отвалю на дачу, а у тебя что-то с сердцем. Призови спасти!" Новое поколение уж как-нибудь нас поумнее; своего не упустят, не отдадут!

Натка молчит.

- Ну, что? - кричит Зина. - Вовку, что ли, жалеешь?

- Нет, - коротко отвечает Натка.

- А то я не вижу! - расходится Зина. - Ты б еще ее пожалела, блядищу эту! Оно и понятно: рыбак рыбака видит издалека!

Намек оскорбительно ясен... Нет сил слушать Зину, нет сил спорить и ссориться.

- Слушай, я уезжаю в Ялту, в командировку. Через неделю, на десять дней. Возьмешь маму?

Вопрос риторический: мама у них совсем старенькая, и недавно был приступ, маму давно не оставляют одну. Зина умолкает на полуслове, черные выпуклые глаза обжигают Натку негодующим взглядом.

- Куда, интересно, я ее дену?

- Как - куда? - теряется Натка. - К себе...

- На голову, - ядовито подсказывает Зина.

- Почему на голову? У вас же три комнаты.

- Ну и что? - взвивается Зина. - Сосчитала! У меня, между прочим, есть муж, ему покой нужен, он и так нервничает. Зачем ему чужая старуха?

- Тише, - пугается Натка. Встает, закрывает плотнее дверь.

- Да она глухая, - отмахивается от сестры Зина.

- С чего ты взяла? - обижается за маму Натка.

- Ну не совсем, конечно, - смягчается Зина. - Послушай, - ей в голову приходит блестящая мысль, - а ты откажись! Так и скажи: не с кем оставить мать.

- Но ведь у мамы две дочери, - напоминает Натка. - И Вадим это знает.

Она смотрит на Зину во все глаза, она не верит своим ушам: разве можно не пустить человека в его собственный дом? И не просто человека мать... Конечно, можно! Сколько об этом написано и рассказано, но чтоб у них, в их семье...

- Тебе-то что, - поджимает губы Зина и становится вдруг старой и удивительно похожей на мать, когда та сердится. - У тебя же нет мужа. Вот ты и ухаживай!

- А я и ухаживаю, - сдержанно говорит Натка, - но сейчас уезжаю.

- Так не уезжай! - орет Зина. - Сколько раз повторять! Пусть кто другой едет!

- Зина, - утомленно вздыхает Натка, - мне очень трудно сейчас! Так кстати эта поездка...

- Ага, - торжествует Зина, - я так и знала! Небось сама напросилась!

- Нет, что ты, - пугается Натка. - Ведь это мой завод, за мной закреплен, разве не помнишь? А сейчас они собираются делать блоки...

- Скажи, что не с кем оставить мать, - талдычит свое Зина.

- Да как же - не с кем? - не понимает Натка, и от ее растерянного, удивленного взгляда Зина срывается окончательно: наивность этой дурочки просто бесит!