Памела Макальюсо - Согрей меня

- У меня тоже нет особого настроения, хотел разнообразить твое пребывание здесь.

Ее так и подмывало спросить, а на что же у него есть настроение? Но, подумав, она промолчала. Зачем провоцировать его, ей ведь придется ему отказать. Благоразумнее не будить в нем любовные воспоминания прошлой ночи, а ждать до тех пор, пока не наступит момент, когда они оба потеряют контроль над своим телом, а этот момент наступит.

Патрисия откинула со щеки непослушную прядь.

- Давай посидим тихонько.

Стоун присел на край тахты и откинулся на подушки, вытянув свои длинные ноги. Устроившись поудобней, он привлек девушку к себе.

Ее голова упиралась в его подбородок, а его руки обвивались вокруг ее талии. Замерев в такой позе, девушка уставилась на пляшущие в камине огоньки. Стоун снова поцеловал ее в затылок.

- Может, почитаем? - спросил он.

- Давай.

Стоун достал не дочитанные ими вчера книжки. Патрисия открыла свой роман прямо перед собой, а он устроил свою книгу на ручке тахты. Продолжительные паузы между страницами явственно свидетельствовали о том, что ему не удается сконцентрироваться, так же как и ей самой.

Наконец, устав он притворства, девушка захлопнула книгу и положила ее на грудь.

Он пошевелился.

- Думаю, нас чтение сейчас не занимает. - Стоун тоже отложил свою книгу.

- Нет, я лучше посмотрю на огонь.

- Раньше я часто смотрел на огонь, гадая по очертаниям пламени.

- А я делала то же самое с облаками.

- Я любил смотреть на облака, когда был помоложе.

- Как проходило твое детство на ранчо? - поинтересовалась она.

- Замечательно. У меня было все: свобода, простор, друзья; хотя, возможно, где-то и лучше, но мне не с чем было сравнивать. Иногда я даже завидовал своим друзьям, живущим в городе: мне казалось, у них больше свободного времени. Гулянье гуляньем, но приходилось и работать, на ранчо нельзя бездельничать. Зато я мог вдоволь скакать на лошадях.

- Должно быть, это здорово.

- Я обожаю верховую езду до сих пор.., особенно в ясную погоду. А ты ездишь верхом?

- Ездила несколько раз, подростком, но так и не вошла во вкус.

- Пока ты гостишь у бабушки, можешь заглянуть ко мне на ранчо, и мы обязательно прокатимся, если, конечно, у тебя будет время.

Он хочет встретиться с ней снова, после того, как они покинут сторожку! Патрисия была счастлива: есть надежда на продолжение! Но на какое продолжение?

Внутренний голос осторожно напомнил, что приглашение прокатиться верхом вовсе не означает его заинтересованность в серьезных отношениях. Да и вообще, о чем она думает? Не успела зализать раны от своей несчастной любви, как уже готова броситься в объятия другого.

Неожиданный треск мерцающего в камине пламени напугал Патрисию, девушка вздрогнула.

Стоун усмехнулся.

- Никак не привыкнешь?

- Мне это почти удалось, но иногда я все же забываюсь.

- О чем ты так напряженно думаешь? Интересно, как он отреагирует, если она поведает ему все, о чем думает?

- Я не думаю, а мечтаю.

- О чем?

Патрисия пожала плечами.

- О том, о сем.

Стоун развернул ее к себе лицом. Посмотрев ему в глаза, девушка улыбнулась и, повинуясь его настойчивым поглаживаниям по спине, прильнула к нему губами.

Слабый сладострастный стон сорвался с губ, когда он вновь завладел ее ртом. Его руки начали ласкать ее тело, разжигая ее еще больше.

Наконец Стоун подхватил Патрисию на руки и двинулся к кровати.

- Стоун? Я думала, мы решили подождать.

- Мы так и сделаем. Но, поверь, существует множество других способов получить удовольствие.

Добравшись до кровати, Стоун положил Патрисию спиной на верхнюю полку, ноги девушки свешивались вниз, так было удобней стягивать с нее джинсы. По спине Патрисии пробежала дрожь, когда вместе с джинсами вниз поползло и ее нижнее белье.

Стон развел ее колени, устроив одно из них на своем плече. У девушки перехватило дыхание, когда его губы коснулись ее самого сокровенного места. Намеренно щекоча ее тело своей густой мягкой бородой, мужчина усиливал наслаждение, доводя до полного исступления.

Патрисия яростно впилась руками в свою рубашку, словно это была единственная нить, связывающая ее с реальным миром. Кусок теплой фланели казался куда реальней горячих губ Стоуна и тех эротических ощущений которые он доставлял. Все это было лишь частью ее сновидений, и ей совсем не хотелось просыпаться.

Напряжение внизу живота нарастало, и девушка знала, что если он не остановится, то ее просто разнесет на миллиарды маленьких частичек.

- О, Стоун, перестань.

- Тебе не нравится? - изумленно спросил он, поднимая голову.

- О, что ты, мне нравится.., даже слишком. Я, я...

- Уже близко?

, Патрисия прикусила нижнюю губу и кивнула.

Стоун улыбнулся.

- Давай же, родная, иди до конца, - проговорил Стоун, возобновляя ласки с новой силой.

Патрисия вздохнула и закрыла глаза. Томные вздохи плавно переходили в тихие постанывания, которые в свою очередь превращались в крики, сигнализирующие о приближающемся освобождении. Стоун постепенно замедлял движения, продолжая покрывать поцелуями внутреннюю поверхность ее бедра.

Через несколько мгновений Патрисия выпустила из рук край рубашки. А готовое вырваться из груди сердце постепенно возвращалось к обычному ритму.

Открыв глаза, девушка встретилась взглядом со смотрящим на нее Стоуном. Он улыбнулся, и она улыбнулась в ответ.

Приблизившись к ней, Стоун провел руками вдоль ее тела и задержал их на талии. Патрисия вложила свои руки в его ладони.

Было бы неплохо заснуть в такой позе, но с ее стороны это эгоизм. Он так старался доставить ей удовольствие, а вот ей вряд ли удастся доставить ему такое же. А может, попробовать? В конце концов, он рядом!

Высвободив свои руки, Патрисия коснулась его волос. Кровь хлынула ей в лицо еще до того, как она заговорила.

- Я мало в этом смыслю, но скажи, что я могу для тебя сделать?

Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

- Только если ты этого хочешь.

- Я бы не предлагала; ну, учи, ковбой! Его губы изогнулись, в глазах мелькнул задорный огонек.

- Можешь на меня рассчитывать.

Стоун снял ее с верхней полки. Они помогли друг другу избавиться от оставшейся одежды, и Патрисия убедилась - он действительно возбужден!

Стоун расстегнул свой спальный мешок, и они улеглись на него, тесно прижавшись друг к другу. Мужчина притянул ее к себе, их губы слились в поцелуе. Не размыкая губ, он взял ее за руку и, проведя ею вдоль своего тела, опустил ниже.

Поначалу Стоун сообщал ей, где ему было приятно, а потом слова потеряли смысл. Учащенное дыхание, срывающиеся с губ стоны и проходившая по телу дрожь были красноречивым свидетельством его удовольствия. Нежно поцеловав его грудь, девушка начала спускаться все ниже и ниже.