Лори Макбейн - Тьма перед рассветом

- И у неё в руках были твои часы? - задумчиво спросила Рея. - Но неужели такой ерунды было достаточно, чтобы заподозрить тебя, особенно, если то, что рассказывал о ней, было правдой? Да ведь в этом случае можно было бы обвинить любого мужчину!

- Дело в том, что за день до свое гибели многие слышали, как он громко хвасталась своим "любовником-джентльменом" и то и делала повторяла, как он торопится выполнять все её прихоти. Она рассказывала, что он обещал купить ей большой дом в Лондоне и все что она пожелает: наряды, драгоценности, все, что угодно. Такая её откровенность всех страшно удивила. Летти была переборчива и ни один из местных парней не мог похвастаться тем, что повалялся с ней в стогу, но о джентльмене она ни разу раньше не упоминала. Мне кажется, она просто хотела похвастаться. Как-то Летти даже заявила, что такая красивая девушка, которой здесь, в Мерлейе, никто и в подметки не годится, уж конечно, сумеет распорядиться по-умному своей красотой, а вот когда в один прекрасный день станет настоящей леди, то не поздоровится тому, кто плохо говорил о ней. Эти же слова она позже бросила в лицо отцу, и так как он однажды видел нас вместе, то и решил, что она имеет в виду именно меня. Он давно уже затаил на меня лютую злобу и поэтому один из первых обвинил меня в убийстве дочери. Репутация у меня была плохая, в округе было не так уж и много джентльменов, вот и получилось, что все подозрения пали на меня.

- У тебя не было алиби? - с любопытством спросила Рея, не понимая, почему молчит Данте. - Где ты был в то время, когда она была убита?

- Я был с женщиной.

- Тогда я просто ничего не понимаю. Почему же ты не сказал судьям, с кем ты был?

- Она была вполне добропорядочной дамой, и я считал, что не имею прав погубить её репутацию, чтобы спасти свою жизнь. Да и кроме того, все равно все считали меня убийцей, - коротко сказал Данте.

Теперь молчала Рея, погрузившись в свои невеселые мысли. Наконец она отважилась поднять на мужа глаза, - Так, значит, у тебя была одновременно связь и с Летти, и с той женщиной?

В напряженной тишине смех Данте неприятно резанул её слух. - Тебя это так удивляет? Я же сказал, у меня была ужасная репутация. Правда, познакомившись с той женщиной, я уже больше не имел ни времени, ни охоты уделять внимание Летти. Как ни странно, похоже, Летти ничуть не возражала. Должно быть, этот её благородный любовник смог достойно её утешить.

- А ту, другую ты любил?

Данте горько усмехнулся, - Мне так казалось в то время.

- А она, она любила тебя?

- Мне хотелось верить в это.

- И она не сказала ничего в твою защиту? Она позволила, чтобы тебя несправедливо обвинили в убийстве девушки, когда сама точно знала, что ты невиновен?! - воскликнула Рея, понимая, какой гнев и горечь в то время душили Данте.

- Я не мог ничего требовать от нее. Да и кроме того, ведь меня же в конце концов оправдали, так что ничего страшного не произошло, - как настоящий мужчина, Данте готов был великодушно забыть о предательстве своей бессердечной возлюбленной. - В то время мы оба были молоды, Рея. Ей было не больше лет, чем тебе. Мы были уверены, что влюблены и готовы были рискнуть, чем угодно, лишь бы быть вместе. Но если бы все выплыло наружу, скандала было бы не избежать, а это причинило бы боль слишком многим. Кроме того, ты несправедлива к ней. Она готова была дать показания, но прежде, чем успела это сделать, произошло кое-что непредвиденное, а потом все это было уже не важно.

- Ты собирался на ней жениться? - потребовала Рея.

- Да. Я сделал ей предложение и она согласилась.

- Тогда она не слишком рисковала, если бы объявила, что ты был с ней во время убийства.

- Рея, - терпеливо вздохнул Данте, - Я провел у неё всю ночь. Мы были любовниками.

Рея, казалось, потеряла дар речи. Конечно, она была уверена, что у Данте до неё была любовница и, скорее всего, не одна, но одно дело предполагать, а другое - услышать об этом от него самого.

- Для меня это было тяжелое время. Казалось, вся моя жизнь разбита вскоре внезапно умерла мать, а случилось это сразу же после того, как мы с ней обнаружили, что земли Мердрако не достанутся мне никогда. Я имею в виду не то поместье, которое отошло ко мне вместе с титулом, а те, которые я заложил по совету одного друга, кому верил, как себе. Я одолжил у него крупную сумму, чтобы расплатиться со своими старыми долгами. Вдруг он внезапно потребовал вернуть их, поклявшись, что это вопрос жизни смерти. Я заложил землю, а этот человек предал меня - мой опекун, который не очень-то умело распорядился доставшимся мне наследством и потерял все и это вкупе с моими собственными безумствами довело меня до полного разорения. У меня не осталось ни гроша, ничего, кроме родового замка. Конечно, я сам был виноват в том, что так глупо доверился своему другу. Я был слеп - и моя вина в том, что наследие отцов ушло от меня. А чтобы содержать такой замок, как Мердрако, не имея никаких доходов, не могло быть и речи. Вот так я потерял все, что имел.

- Ты не должен во всем винить одного себя, Данте. Ты был очень молод тогда, и твой опекун воспользовался этим. Так часто случается и в этом нет твоей вины, - прошептала Рея.

- Даже если бы моя возлюбленная и рискнула выступить в мою защиту, я не смог бы жениться на ней. К тому времени у меня не осталось ни гроша. Как я мог просить её разделить со мной ту жизнь, которую я был обречен вести с тех пор? И как я смел обвинять её в измене, когда она оставила меня, если у меня хватило бесстыдства попросить её бежать со мной?!

- Мне кажется, ты чересчур снисходителен к ней. Ведь это из-за её трусости тебя чуть было не обвинили в убийстве! Когда ты больше всего нуждался в её любви, она оттолкнула тебя. Она просто предала тебя, - гневно заявила Рея, чувствуя, как ноет сердце при мысли о гневе и горечи, терзавшей любимого.

- А по-моему, это ты к ней несправедлива, моя радость, - шепнул Данте. Теплая волна прошла по его телу при виде возмущения Реи. - Она просто была ещё очень молода. Ее воспитали так, что она и представить не могла себе жизни без привычной роскоши. Ну как я мог просить её отказаться от всего ради меня?!

- Я бы пожертвовала всем на свете ради твоей любви, - воскликнула Рея, неуверенно коснувшись его плеча.

- Но не ради такого человека, каким в то время я, - ответил Данте, чувствуя, как тепло её тела, прильнувшего к нему, вновь возвращает его к жизни. - Не знаю, полюбила бы ты меня и пошла ли за мной? Вспомни, ведь когда-то я просто похитил тебя и, как вор, растворился в ночи. Твоя любовь - для меня все, - нежно прошептал он и теперь его могучие руки сжали её в кольце объятий, губами он пил сладость её поцелуев, а она со страстью откликнулась на его зов.

- Спасибо за то, что веришь мне, - жарко прошептал он. Их дыхание смешалось.