Френсин Паскаль - Поиски любви

- Слушай, Уилкинз, а ты-то что думаешь, кто победит? Эстебан? Но ведь ты знаешь, что он стал лучшим бегуном только потому, что больше не было желающих. Рили? Но он только спринтер. А у остальных из команды вообще кишка тонка. Брюс усмехнулся. - Признай, Уилкинз, я - единственная надежда школы. Могу поспорить, что белю ничуть не хуже, чем парни из других школ. И в следующую субботу приз будет у меня.

- И, как я понял, тебя нисколько не волнует, что твоя победа лишит кого-то возможности учиться в колледже? - Тодд имел в виду тот факт, что победивший вместе с призом получит и полную стипендию колледжа Ласковой Долины.

- Да ладно тебе, Уилкинз-Сроду никто не бегал на этих соревнованиях, чтобы получить стипендию.

- А ты еще не решил, может, тебе тоже попробовать? - спросил подошедший Джон.

- Еще не знаю. Но в отличие от некоторых мне эта стипендия была бы не лишней. - Тодд холодно посмотрел на Брюса, снимавшего мокрую майку. По-моему, у меня шансов не меньше. Мои ноги неплохо работают на баскетбольной площадке. А ты, Джон?

- Не-а, с меня хватит того, что я буду делать репортаж для "Оракула". И вообще, стипендия стипендией, но мучиться на тренировках у Шульца я не буду. Это какой-то садист, а не тренер.

- Не знаю, - сказал Тодд, направляясь к душевым. - По-моему, это один из лучших тренеров, какие когда-либо были в этой школе.

- Правда, Джон, он не так уж плох, - произнес вышедший в этот момент из душа Тони Эстебан, - особенно для футболистов. Все свое мастерство он приберег для них. А когда доходит до нас, бегунов, он превращается в сержанта и натаскивает нас, как солдат на учениях.

- Да уж, из бегунов он выжмет все, - добавил Джон. - За последние годы наша школа не выиграла ни одного соревнования по бегу. Ты посмотри на него как-нибудь - у него глаза горят, как у голодного тигра. Прямо огонь!

- Это не огонь, Джон. Это страх, - сказал Брюс. - Мне кое-что известно. Думаю, что его дни как тренера сочтены. Так что победа в этих соревнованиях тут ни при чем.

Джон резко повернулся и с бешенством взглянул на Брюса:

- Ты о чем это, Пэтмен?

- Я о собрании персонала школы на той неделе. Отец сказал, что никогда не видел тренера таким взбешенным. Кажется, ему отказали в прибавке, а он пригрозил, что уйдет.

- Да он, наверное, блефовал, - насмешливо сказал Джон.

- Не думаю. Раньше отец никогда не рассказывал об этих собраниях. А в этот раз он пришел таким расстроенным. Клянусь, парни, эти соревнования - лебединая песнь тренера.

Тони захохотал. Он был в легкоатлетической команде, самой слабой команде школы, и ему приходилось терпеть изматывающие тренировки и бесконечные поучения Шульца гораздо большие, чем хотелось. - Могу лишь пожелать ему счастливого пути!

- Послушай, Тони, - заметил Джон, - если позавчера он тебя заставил пробежать десять лишних кругов, это не значит, что нам его не будет не хватать.

- Он не должен тренировать легкоатлетов. Ведь он мог бы нанять кого-нибудь. А сам бы занимался своим футболом, - упрямо настаивал Тони. - И меня никто не заставит тренироваться больше положенного.

- И правильно, - сказал Брюс. - Это как раз увеличит мои шансы на победу.

- Плевать, - заявил Тони. - Ведь это не бег на длинные дистанции, а стало быть - не мой вид спорта. Лично для меня самая интересная часть забега Барта танцы после него.

- Я с тобой солидарен, - согласился Брюс, - но только после того, как выиграю.

- Еще бы, - добавил Джон, - тогда ты сможешь изображать из себя героя. Ты хорошо справляешься с этой ролью. А с кем ты пойдешь?

Брюс пожал плечами:

- Еще не решил. А ты?

- Не знаю. Может быть, с Энни Уитмен. Все присвистнули.

- Ты уже договорился? - спросил Тони. - Говорят, у нее все расписано на недели вперед, и она не успокоится, пока не перевстречается со всеми ребятами из нашей школы.

- Да, она успешно с этим справляется, - заметил Брюс. - В субботу Чарли Кэшмен ездил с ней на Миллерс-Пойнт, и, по-моему, они недурно провели там время. Я встретил вчера Чарли, его вид говорил сам за себя.

- Ну, а ты сам, Брюс? Она собирается испытать свои чары и на тебе? спросил Тони.

- Ну, если ей повезет. В тот же день Джессика уверенной походкой вошла в адвокатскую контору отца.

- Привет, миссис Келли, папа здесь?

- Он говорит по телефону, - ответила секретарша. - Он просил передать тебе, чтобы ты рас полагалась поудобнее.

- Прекрасно, - бодро ответила Джессика, усаживаясь в одно из серых бархатных кресел для посетителей. На стеклянном столике перед ней лежала стопка журналов. Взяв один из них, Джессика принялась перелистывать его. Но мысли ее были заняты заманчивыми перспективами, открывавшимися перед ней. Джессика была рада, что решила стать юристом. "Это восхитительное поле деятельности, - думала она, - особенно для женщины". На секунду ее мысль задержалась на Джойс Дейвенпорт, которая была общественным защитником по нашумевшему делу "Хилл-стрит Блуз". Вот образец, достойный подражания. Очаровательная, увлеченная своей работой, отстаивающая права других и все-таки находящая время для любви. "Вот таким адвокатом я хотела бы быть", - думала Джессика. Правда, через секунду ее мысли потекли уже в другом направлении. Одно дело просто брать на себя безнадежные дела, но совсем другое - защищать опасных матерых преступников. Нет, лучше заниматься гражданскими делами, как отец, может, даже пойти несколько дальше его - к такому выводу пришла Джессика. Сотрудничать с другими юристами, в числе которых много красивых мужчин, было не менее увлекательно и гораздо безопаснее.

Интересно, какое первое дело поручит ей отец? Она уже видела себя незаменимой помощницей отца, вместе с ним вырабатывающей линию защиты.

Отец проводил много времени в окружном суде, и Джессика с нетерпением ждала того дня, когда отец возьмет ее с собой. Она вспомнила, что как-то за обедом отец рассказывал, что ведет дело по иску против Джорджа Фаулера, отца Лилы. Фаулеры годами попирали права многих беззащитных горожан, и отец был из числа тех жителей, которые начинали противостоять могущественному семейству и бороться с ним. И Джессика была готова помогать ему в этом. Она представляла себе, как с ее помощью восторжествует справедливость, и не без злорадства предвкушала победу над отцом Лилы. Хотя они были подругами, между ними всегда существовало незримое соперничество.

Появление отца прервало мысли Джессики.

- Ну что, Джессика, готова приступить к работе? - Отец улыбался, гордясь дочерью.

Нед Уэйкфилд всегда втайне надеялся, что кто-нибудь из его детей заинтересуется его профессией, но в самых смелых своих мечтах он не мог и предположить, что это будет Джессика. Его лицо светилось счастьем, когда Джессика, улыбнувшись в ответ, утвердительно кивнула.