Доналд Робин - Слезы в раю

- Неужели? - Какое-то мгновение она выглядела потрясенной, затем сказала с надеждой в голосе: - Судя по твоему описанию, она действительно очень милая. Скажи, Сол, а какой образ жизни мы будем вести? И хотя я проштудировала буквально все, что писали о твоей персоне в прессе, в действительности я знаю о тебе очень мало, плохо представляю, чем ты занимаешься, где живешь, и, честно говоря, мысль о том, что нужно будет вести светский образ жизни, меня страшно пугает.

- А если бы я сказал, что хочу именно этого?

Стальная нота в его голосе заставила ее замолчать, но она почти сразу же добавила:

- Что ж, тогда я попробую, но постараюсь сделать все возможное, чтобы убедить тебя в том, что это пустая трата времени.

Его смех был подобен дуновению свежего утреннего ветерка.

- Я тоже, как и ты, не питаю особой любви к светской жизни. У меня есть круг друзей - правда, весьма ограниченный, - большинство из которых я знаю очень давно. Но кроме нескольких благотворительных акций, в которых я принимал участие, я не веду бурной общественной жизни. Я очень рад, что у тебя нет потребности гнаться за элитой: я слишком много и напряженно работаю, чтобы проводить уйму времени в их кругу. В основном мы будем жить недалеко от Лондона, в маленькой деревне, где в течение почти двух столетий Джеррарды были сквайрами. Там тебе придется заниматься самыми обычными вещами.

- Я не знаю, что значит заниматься обычными вещами, - слабо возразила она.

- А я все тебе объясню. Сейчас я почти не разъезжаю - я передал свои полномочия доверенным лицам.

Он протянул руку и ненадолго сжал ее руку в своей. Из его ладони в ее, соединяя их, словно побежал поток электричества.

- Я думаю, тебе понравится там жить, - сказал он глухим от волнения голосом. - Там живут простые, обычные люди...

- Такая и я, - прошептала она. - Самая обычная. У нас в Новой Зеландии нет сквайров, Сол.

- Нет, и у вас они есть, просто они не имеют официального статуса. Там тебе будет очень хорошо. Ты вот сказала "самая обычная"... - Он опять тихо засмеялся, встал и притянул ее к себе. - Откуда, черт возьми, такие мысли?

Она расслабилась, вся отдаваясь во власть внезапно затопившего ее чувства. Его губы у нее на лбу были горячи, руки сильно и нежно обнимали ее, прижимая к своему крепкому телу, но этого было недостаточно. Хотя это все, что он может дать ей сейчас. Ей еще предстоит научиться быть благодарной за его доброту.

- Я существо не очень-то общественное, - откровенно и серьезно сказала она. - Семья - вот единственное, что мне в действительности нужно. И я сделаю все, что от меня зависит, чтобы ее создать. Если мы будем терпеливо относиться друг к другу, мы обязательно сумеем это сделать.

- Терпение... - Он неожиданно ослепительно улыбнулся ей. - Хотя эта добродетель давно вышла из моды, но мне она нравится. Давай пообещаем быть всегда терпеливыми друг к другу, Кэндис.

Неожиданно почувствовав глупое смущение, она улыбнулась ему в ответ. У нее было такое ощущение, словно они пообещали друг другу гораздо больше, чем просто терпение, но вновь зазвонил телефон, и больше они к этому разговору не возвращались. Чувствуя безотчетную радость, она стала собирать вещи, чтобы лететь на Фалаиси.

Только тогда, когда они уже преодолели половину пути и летели над морщинистой гладью Тихого океана, она наконец решилась спросить его, знает ли что-нибудь Стефани обо всей этой истории.

Сол оторвался от бумаг, аккуратная стопка которых ждала его в салоне, обставленном в деловом стиле - что-то вроде удобного кабинета и зала для совещаний, и уточнил:

- О том, что ты ее сестра?

Она кивнула.

- Да. Я сказал ей об этом перед тем, как вылететь к тебе.

- И что она на это сказала?

Он нахмурился - то ли от нетерпения, то ли от раздражения, она не поняла. Его длинные пальцы крепко стиснули авторучку.

- Она, конечно, была страшно удивлена, узнав об этом, но, привыкнув к мысли, что у нее есть сестра, решила, что ей это даже нравится.

- Она знала о том, что она приемная дочь?

- Разумеется, - решительно сказал он. - Она знала все обстоятельства своего рождения, знала о том, что ее родители умерли, и даже о том, что ее мать покончила с собой.

- Понятно. А ты знал нашу мать? - вдруг спросила она.

- Да, - произнес он медленно, закрывая ручку. - Я видел ее всего один раз, когда мне было лет четырнадцать.

Она затаила дыхание. Она разговаривала с другими людьми, которые знали ее мать, но ей почему-то хотелось услышать, что скажет о ней Сол. Он, видимо, тоже понял это, так как внезапно задумчиво произнес:

- Такая маленькая, примерно твоего роста, и в ней было что-то такое же привлекательное, как в тебе, как бы это сказать, какая-то земная чувственность, лишенная всякой искусственности, что-то, чего она и сама не понимала и даже не осознавала. Она была еще тише, чем ты, застенчивая, даже робкая. Она понравилась мне, но я не удивился, когда услышал, что она покончила жизнь самоубийством.

- Наверное, она была в страшном отчаянии, - печально сказала Кэндис.

Он снова снял с ручки колпачок.

- Я думаю, что со смертью моего дяди разум ее несколько помутился. Горе делает с людьми странные вещи, и даже мне, четырнадцатилетнему мальчику, было ясно, что она готова была целовать землю, по которой он ступал.

- Когда я узнала обо всем этом, - начала она осторожно, - я не могла понять, как же можно покончить жизнь самоубийством, когда у тебя есть ребенок.

- И оставить Стефани, так же как она когда-то оставила тебя?

Она закусила губы. Она могла бы уже не удивляться его проницательности, но каждое новое ее проявление заставало ее врасплох.

- Мне кажется, что она искренне считала, что так будет лучше для тебя. Я очень сильно сомневаюсь, что родителям легко решиться на такое отдать своего ребенка. К тому же, давай говорить откровенно, Кэндис, большинство приемных родителей обожают своих детей, и то, что случилось с тобой, это какое-то трагическое стечение обстоятельств, которое бывает не так уж часто.

Она кивнула.

- Я знаю, - согласилась она, - по крайней мере головой я это понимаю. Просто мне немножко трудно примирить это с моими чувствами, вот и все.

Она отвернулась, прежде чем разговор зашел слишком далеко, и сделала вид, что смотрит в окно, но все это время чувствовала, как он внимательно наблюдает за ней. Вскоре, однако, он вернулся к своим бумагам, оставив ее наедине с грустными мыслями.

Их самолет приземлился ярким прозрачным вечером, сразу после захода солнца. Интересно, подумала она, будет ли Стефани встречать их? Она пришла, но не одна, а вместе с незнакомой Кэндис супружеской парой.

- Познакомься, это мой двоюродный брат и его жена, - сказал Сол и улыбнулся. - Они предложили, чтобы до дня нашей свадьбы ты пожила у них. Грант всегда придает большое значение тому, чтобы все приличия были соблюдены. Наверное, это идет еще от его бабки - очень суровой и строгой по части соблюдения условностей француженки, - которая его воспитывала.